Страница 14 из 24
«Полезай», — отвечает Аскеладд.
Они опять в дорогу, вдруг видят — мужичонка на одной ноге скачет, а к другой привязаны у него семь гирь тяжеленных.
«Ты кто таков? — спрашивает Аскеладд. — Зачем на одной ноге скачешь, а к другой у тебя гири привязаны?»
«Да я такой лёгкий, что ветром унести может, — отвечает мужичонка. — Будь у меня обе ноги свободны, меньше чем за пять минут до края света доскакал бы». И попросился на корабль.
И его взяли.
А по пути повстречали чудного парня — сидит, рот себе ладонью зажимает.
«Ты кто такой будешь? — спрашивает Аскеладд. — Зачем рот ладонью зажал?»
«Во мне семь лет и пятнадцать зим, — отвечает тот, — и все удержать надобно. Выпусти я их — конец белу свету!» Глядь, и он на корабль просится.
Взяли его и дальше отправились. Так до королевского двора и добрались.
Аскеладд сразу к королю. Говорит, мол, принимай работу, корабль готовый на дворе стоит, а взамен отдавай обещанное.
Король смотрит — перед ним замарашка какой-то, да ещё дочь в жёны требует, оборванец эдакий. Не понравилось это королю. Велел он Аскеладду обождать. Не может-де отдать за него принцессу, пока тот не поможет ему освободить кладовую, где хранятся три сотни бочек мяса. «Справишься до завтра, — говорит, — отдам за тебя дочь».
«Что ж, попробую, — отвечает Аскеладд, — только дозволь товарища с собой взять».
Король позволил: «Бери хоть всех шестерых». А про себя думает: «Да хоть шестьсот их у тебя будет, всё одно не управишься».
Аскеладд взял с собой того, кто ел камни и по мясу стосковался. Не успели они в кладовку зайти, как тот уже рот рукавом утирает. Осталось только шесть вяленых лопаток, по одной для каждого из попутчиков. Аскеладд опять к королю.
Зашёл король в кладовую, видит — пуста-пустёхонька. А дочь оборванцу отдавать всё одно неохота. Вот король и придумал: есть, мол, у него погреб, а в погребе пива и старого вина триста бочек каждого сорта. Надо бы их выпить. «Справишься до завтра, — говорит, — отдам за тебя дочь».
«Отчего ж не выпить, — отвечает Аскеладд, — только дозволь товарища с собой взять».
«Бери», — говорит, а сам думает: «Столько пива да вина довольно, чтобы всех семерых до смерти упоить».
Аскеладд взял с собой того, что затычку от бочки сосал и вдоволь напиться не мог. Запер их король в погребе, а тот и давай бочку за бочкой осушать, только в последней оставил немного, чтоб попутчиков угостить.
Как открыли утром погреб, Аскеладд сразу к королю: выпить всё выпили, отдавай, мол, обещанное.
«Пойду сначала проверю», — ответил король, потому как не мог в это поверить. Спустился в погреб, а там только бочки пустые лежат. Смотрит на Аскеладда — тот чище-то не стал, не к лицу королю такого зятя иметь. И велел он ему за десять минут добыть воды с края света, принцессе к чаю. Ну, думает, будет тебе и принцесса, и полкоролевства.
«Что ж, попробую», — ответил Аскеладд.
Пошёл к своему попутчику, что был на ногу скор, попросил отвязать гири и принести королевне редкой водицы, да за десять минут туда-сюда обернуться.
Отвязал тот гири, взял ведро и — только его и видели. Семь минут прошло, а его нет как нет. Всего-навсего три минуты осталось. Король довольный стоит, будто у него ещё владений прибавилось.
Позвал Аскеладд того, что слышал, как трава растёт, и стал молить послушать, куда скороход подевался.
«Заснул у колодца, — говорит слухач, — слышу, как храпит, а тролль его почёсывает».
Крикнул тогда Аскеладд стрелка и попросил его подстрелить тролля. Попала пуля троллю прямо в глаз, и он взревел так, что скороход тотчас же проснулся и возвратился на королевский двор за минуту до установленного срока.
Аскеладд и говорит королю, что теперь-то он должен выполнить обещание, больше тут и говорить не о чем. Но король никак не хотел брать такого замарашку себе в зятья и задумал вот что: в бане заготовлено-де у него триста охапок дров зерно сушить. «Раз ты такой молодец, сходи-ка в баньку, а заодно и дрова сожги. А принцесса никуда не денется, можешь не сомневаться».
Делать нечего, взял Аскеладд того, в ком семь лет и пятнадцать зим, и отправился вечером в баню. Король жара не пожалел — хоть изразцы для печи обжигай. И обратно не выскочишь — только вошли, король приказал все засовы накрепко закрыть, да ещё пару замков навесить. «Ну, выпускай с полдюжины зим, чтобы как в летний денёк тепло было», — говорит приятелю Аскеладд. На том и порешили. Однако к ночи прохладно что-то стало. Велел тогда Аскеладд подпустить парочку лет, так и проспали до позднего утра. Проснулись и слышат — король по двору ходит. Аскеладд и просит приятеля: «Выпусти- ка парочку зим, да последнюю прямо королю в рыло». Тот так и сделал. Король двери открыл — думал, сгорели все там заживо, — а Аскеладд с товарищем сидят, от холода у них зуб на зуб не попадает. А ветродуй ещё возьми да и выпусти последнюю зиму прямо на короля. Все лицо-то ему и обморозил.
«Ну как, теперь дочку в жёны отдашь?» — спрашивает Аскеладд.
«Забирай, забирай ради Христа, и полкоролевства в придачу не забудь», — простонал король. Не осмелился больше Аскеладду перечить!
И сыграли они свадьбу, шумную да весёлую, вовсю из пушек палили. А когда пыжи кончились, зарядили меня в пушку, дали каши в кувшине да молока в корзине и выстрелили. Вот я и прилетел к вам рассказать, как дело было.
Мастер ветробород
Жили-были крестьянин с женой, и был у них сын по имени Ханс. Задумала мать отдать Ханса в ученье и говорит мужу: «Поезжай с сыном и сделай так, чтобы он стал мастером над всеми мастерами». Потом собрала она им еды и табаку в дорогу, и отправились они в путь.
У многих мастеров побывали, но каждый говорил, что обучит мальчика лишь тому, что может сам, а лучшего мастера из него не сделает.
Вернулись они домой ни с чем. Рассказал крестьянин всё жене, а она в ответ: «Мне всё равно, кому в подмастерья ты отдашь сына, но мастером над всеми мастерами он стать должен».
И пришлось им снова в путь отправляться.
Долго ли, коротко ли, приходят они к леднику и видят человека верхом на вороном коне.
— Куда идёте? — спрашивает он.
— Да вот ищу хорошего мастера, сына к нему в ученье отдать. Моя жена не из простых и хочет, чтобы он стал мастером над всеми мастерами.
— Что ж, ладно, — отвечает всадник. — Я мастер что надо и как раз хочу взять себе способного ученика. Садись мне за спину, парнишка!
Сел Ханс на коня, и он тотчас взлетел ввысь.
— Постой, постой! — закричал отец. — Скажи, как тебя зовут и где ты живёшь?
— Дом мой на севере, на юге, на востоке и на западе, а звать меня Мастер Ветробород. Приходи через год, и я покажу тебе, чему научился твой сын, — произнёс всадник, и только их и видели.
Миновал год, отправился отец за весточкой о сыне.
— За год многому не научишься, — сказал мастер. — Но он уже выучился ходить, держась за табуретку.
Условились они, что Мастер Ветробород оставит парнишку у себя ещё на год, чтобы довести учение до конца, а отец придёт через год его проведать.
Год пролетел, и они снова встретились на том же месте.
— Ну, всему ли выучился мой сын? — допытывается отец.
— Теперь он мой мастер, и ты его никогда больше не увидишь, — крикнул Мастер Ветробород, и не успел отец взять в толк его слова, как Ханс и Мастер Ветробород пропали.
Пришёл крестьянин домой, а жена к нему: не вернулся ли их сын, куда он запропастился.
— Бог знает, где он теперь, — ответил крестьянин и рассказал, как дело было.
Когда жена поняла, что муж не знает, что стало с их сыном, она снова послала его в путь: