Сладкая горечь обмана

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

НОЧНОЙ СЕАНС: «НОТТИНГ-ХИЛЛ»

«Забудьте о Лэклене, — заявила Кили. — Если какой-нибудь парень — будь это официант Энди или преподобный Джерри с радиостанции — когда-нибудь скажет, что, кроме любви, ему ничего от меня не нужно, будьте уверены, что я отдамся ему!»

Эмма отшатнулась от него, но он схватил ее за руки.

— Хэрри, мне больно.

— Тогда не противься мне.

— Отпусти меня! — Вырвавшись, она опустилась на кровать.

— Признайся, Эм. Ты же понимаешь, что я не слепой. У тебя что-то есть ко мне.

Что-то? — хотелось ей вскрикнуть.

— Джейми всегда поддразнивал меня, — сказал Хэрри таким проникновенным голосом, что Эмма едва не расплакалась. — Он называл меня твоим принцем.

— Меня он тоже поддразнивал, — призналась она.

Хэрри улыбнулся.

— Еще бы! Это была его миссия — поддерживать наш интерес друг к другу, чтобы мы не смогли заинтересоваться кем-то другим.

— Ты действительно так думаешь?

— Кто знает, Эм? — Он пожал плечами. — Кто знает? Во всяком случае, мне всегда нравилось думать, что он приложил руку к нашим жизням и что мы должны выполнить то, что он ожидал от нас.

Эмма задумалась над этими словами. Когда она с болью поняла таившуюся за ними правду, словно ледяная рука сжала ее сердце.

— Так вот почему ты приезжаешь повидать нас каждый год, — безжизненным голосом произнесла она. — Чтобы выполнить какое-то обещание, которое ты дал Джейми.

Хэрри промолчал, и Эмма решила, что молчание — знак согласия. Она не тешила себя надеждой, что Хэрри питает к ней такие глубокие чувства, как она к нему, но у нее ни разу не возникла мысль, что его дружеские отношения продиктованы жалостью.

— Ну, тогда нам нужно поторопиться. У меня есть что-то к тебе, а ты выполняешь волю умершего человека и заботишься обо мне. Эмма ожидала, что Хэрри возразит, скажет, что она неправильно поняла его, но он снова промолчал.

— Эм, ты… ты не ответила на мое… предложение.

— Дай мне немного времени. Оденься. Отнеси наши сумки в машину. Я быстро приму душ, и мы сможем поговорить по дороге в Мельбурн.

Эмма провела в ванной добрый час, оплакивая сладостно-горькими слезами конец их дружбы. Какой бы ответ она ни дала Хэрри, их отношения уже никогда не будут такими, как прежде.

Когда она подошла к машине, Хэрри встретил ее уверенной улыбкой, которая быстро исчезла, стоило ей поднять на него глаза.

— Хэрри, — начала Эмма, — мне предложили работу в Нью-Йорке.

— Тебе предложили работу в Нью-Йорке? — повторил он с нескрываемым удивлением.

— Да. Почему в это так трудно поверить? — агрессивно спросила она.

Взяв Эмму за руки, Хэрри заглянул ей в глаза.

— Ты хочешь сказать, что, возможно, уедешь на другой конец света?

Она кивнула.

— Когда тебе сделали это предложение?

— Несколько дней назад.

— Почему ты не сказала мне раньше?

Эмма пожала плечами.

— Какое это имеет значение? Мы все равно виделись бы не реже, чем сейчас, когда ты то живешь целый год в Тимбукту, то исчезаешь неизвестно куда.

— Ты серьезно рассматриваешь это предложение?

— Да.

— Но почему? У тебя здесь все ладится. Ты прожила в новой квартире всего пару месяцев. Ты любишь свою работу. Здесь твои друзья. И твоя семья! Как они будут жить без тебя?

Эмма видела, что Хэрри огорчен. Она потянулась к нему, и их губы слились. Это был поцелуй, рожденный отчаянием, обманутыми надеждами и сознанием того, что мужчина, которого она любит, в последний раз впитывает вкус ее поцелуя, наслаждается удивительными ощущениями, которые она дарит ему, и томится в ожидании большего.

Сердце Эммы билось так сильно, что она была в полуобморочном состоянии. В этом поцелуе она отдала ему все свое чувство, горечь утраты и даже надежду. Хэрри подарил ей ощущения, каких у нее никогда больше не будет; он заставил ее почувствовать себя желанной, сильной женщиной и в то же время неопытной наивной девушкой.

— Это «да»? — спросил он.

Пора, подумала Эмма.

— Хэрри, ты был прав. У нас была невероятная ночь, и я люблю тебя с той минуты, когда ты вошел в мою жизнь, держа в руке красное яблоко. Но я не выйду за тебя замуж ради того, чтобы ты смог выполнить обещание, данное Джейми. Поэтому мой ответ — нет. А теперь нам пора домой. Впереди у нас трудный день.

Возвращение в Мельбурн прошло в гнетущем молчании. Они даже не могли расстаться, чтобы в одиночестве зализывать свои раны. В тот день они должны были посетить могилу Джейми.

Глядя в окно, Эмма вспоминала прошедшие десять лет. Каждый год после смерти Джейми она, родители и Хэрри праздновали жизнь Джейми. В первую годовщину Хэрри украсил дом шарами и устроил грандиозную вечеринку с просмотром слайдов. Пришли все школьные и университетские друзья Джейми. После года мучительной скорби Хэрри положил начало их медленному исцелению.

В последующие годы он устраивал для них развлечения, которые доставили бы Джейми огромное удовольствие. Наполненные грустью воспоминания превращались в празднования жизни молодого человека, которого они любили и оплакивали.

Даже учась в университете, Хэрри неизменно приезжал к ним каждую субботу, внося в жизнь семьи свет, веселье и жизнь.

И вот теперь, спустя десять лет, ее родители решили расстаться с безграничным горем и снова почувствовать любовь к жизни.

Машина остановилась перед домом Эммы. Схватив сумку, она вышла, не попрощавшись с Хэрри: он рванул с места, прежде чем она успела повернуться.

Эмма не обиделась. После удивительной ночи, которую они провели вместе, она отвергла его. Какая насмешка! Именно она разорвала тонкую нить, которая связывала их друг с другом.

Поднявшись в квартиру, Эмма приняла душ, надела чистые джинсы и черный свитер, заперла дверь и спустилась вниз. Если Хэрри уехал навсегда, она возьмет такси и поедет на кладбище одна. Однако он стоял, прислонившись к мотоциклу, и легкий ветерок, дувший с океана, играл его волосами.

— Поехали, — сказала она, надевая шлем. Сидя позади Хэрри, Эмма вдыхала его теплый успокаивающий запах и, крепко прижавшись к знакомому телу, горько плакала. Слезы медленно текли по ее лицу, и ветер уносил их прочь.

Подъехав к кладбищу, Хэрри поставил мотоцикл под деревом. Взявшись за руки, они пошли к могиле Джейми. Эмма бессильно опустилась на скамью. Хэрри, сгорбившись, стоял перед ней, глядя на надгробный камень.

Эмма знала, что он страдает. Прошло десять лет, но боль утраты для него по-прежнему так же остра, как в тот день, когда он потерял лучшего друга.

Она поняла, что не может оставить Хэрри. Он кажется бесконечно одиноким. Для нее и ее родителей он всегда был опорой, но никто из них не попытался узнать, как можно помочь ему. Ей пора избавиться от собственных страхов, слабостей и противоречивых чувств и дать Хэрри то единственное, что есть у нее. Любовь. Эмма поднялась со скамьи и, нетвердо ступая, подошла к Хэрри.

Он почувствовал ее присутствие, прежде чем она обхватила его за талию. Крепко обняв Эмму, Хэрри уткнулся подбородком в ее голову.

Время пришло, подумал он. Пора признать свою вину.

— Эм, мне нужно рассказать тебе кое-что о том дне, когда умер Джейми.

— Что именно, Хэрри? — спросила она таким нежным, доверчивым голосом, что у него защемило сердце.

— Эм, это была моя… это я виноват. В тот день Джейми решил спуститься со склона только потому, что я подзадорил его. Я сказал: «Слабо тебе?», а ты знаешь, что в нем всегда жил дух соперничества. Если бы не я, сейчас он был бы с нами… Я знаю, что мне нет оправдания.

Он ожидал, что Эмма разразится слезами и упреками. Когда она открыла рот, Хэрри приготовился услышать слова, которых страшился: она больше никогда не хочет видеть его.

— Хэрри, ничего более нелепого мне не приходилось слышать. Джейми никогда не делал того, чего не хотел. Он был упрямее, чем мы с тобой, вместе взятые. Если бы ты не был его другом, он бы намного раньше сделал какую-нибудь глупость: спрыгнул бы со скалы, например, или, устроившись в бочке, отправился бы в путешествие с водопада. Ты умерял его пыл, возвращал на землю, приучал заботиться не только о себе.