Предначертание

Ханна услышала дикий, нечеловеческий хохот.

Теперь она все время пыталась набрать побольше воздуха. Она боялась, что сейчас потеряет сознание или ее стошнит.

– Вампиры… не…

– Не правда ли, занятная мелочь? Должна признать, я не совсем понимаю логику, но вампиры не перевоплощаются, даже если они и Древние Души. Они просто умирают. Я слышала, что, когда превращаешься в вампира, теряешь душу. Впрочем, не знаю… Как ты думаешь, у Тьерри есть душа?

Смерть… Она могла это принять. Но умереть навсегда, навсегда уйти… Что, если вампиры даже не попадают куда-нибудь в другое место… в какой-то загробный мир? Что, если они просто исчезают навсегда?

Ничего более ужасного Ханна не могла себе представить.

– Я не позволю тебе… – прошептала она. Голос ее был хриплым и срывающимся. – Я не…

– Но ты не можешь остановить меня. – Майю явно все это забавляло. – Это пеньковая веревка. Она удержит тебя, когда ты станешь вампиром, так же прочно, как и сейчас. Ты беспомощна, бедная малышка. Ты не можешь помешать мне. – И с видом полного довольства собой Майя добавила: – Наконец-то я нашла способ разорвать круг!

Она оставила свой рюкзак и снова опустилась на колени перед Ханной. Сейчас, когда ее красные губы раскрылись, Ханна увидела длинные острые зубы.

Она сопротивлялась. Даже понимая, что это бесполезно, она делала все, что в ее силах, и отчаянно пыталась отбиваться ногами. Но это ничего не дало. Майя была намного сильнее. В считанные минуты она прижала обе руки Ханны к столбу и повернула ее голову, обнажив шею.

Теперь Ханна поняла, почему в тот раз Майя заставила ее пить кровь вампира. Это было не просто бездумной жестокостью. Это была часть ее замысла.

«Ты не сделаешь это со мной. Ты не сможешь. Ты не сможешь убить мою душу…»

– Ну как, готова? – услышала Ханна слова, произнесенные с каким-то присвистом.

И тут же ощутила прикосновение зубов.

Она снова боролась, вырываясь, как газель из пасти львицы. Но бесполезно. Из Ханны против ее воли высасывали кровь, и это было невероятно больно. Ханна ощущала, как Майя пьет ее кровь жадными глотками.

«Я не хочу этого…»

Наконец острая боль стихла и стала тупой и ноющей. Ханна была словно в тумане, все ее тело онемело. Майя заставила ее изменить положение, откинув голову Ханны назад и прижав свое запястье к ее рту.

«Не буду пить… Лучше захлебнусь. По крайней мере, я умру прежде, чем стану вампиром».

Но Ханна поняла, что не так легко заставить себя умереть от удушья. В конце концов, задохнувшись, она стала глотать кровь Майи.

Майя просто ждала.

– Ну вот. – Вздохнув, она снова посветила фонарем в лицо Ханны. – Да. – Она осмотрела ее деловито, как хозяйка – индюшку, запекающуюся в печи. – Да, все идет как надо. Еще один раз – и все будет кончено. Ты станешь вампиром… если мы не потеряли слишком много времени после первого изменения.

– Тьерри убьет тебя, когда узнает, – прошептала Ханна.

– И нарушит свое священное обещание? Я так не думаю, – улыбнулась Майя и, снова поднявшись на ноги, начала возиться с рюкзаком. – Конечно, всего этого не случилось бы, если бы он не нарушил своего обещания мне, – сухо добавила она. – Он сказал, что ты никогда больше не станешь между нами. Но не успела я оглянуться – а ты тут как тут! Слоняешься по его дому как ни в чем не бывало. Ему следовало быть осторожнее.

Ханна с недоумением уставилась на нее:

– Он даже не знал, что я пришла туда! Майя… ты что, не понимаешь? Он не знал…

Майя лишь отмахнулась от нее.

– Не думай, что я поверю хоть одному твоему слову. – Она выпрямилась, посмотрела на Ханну и, вздохнув, выключила фонарь и взяла ручной фонарик. – Боюсь, мне придется оставить тебя на время. Я вернусь вечером и закончу эту работенку. Не беспокойся, я не опоздаю… кроме того, меня поджимают сроки. Ведь завтра твой день рождения.

– Майя… – «Я должна удержать ее, – думала Ханна. – Нужно заставить ее понять, что Тьерри не нарушал обещания».

Она пыталась отогнать от себя те мысли, которые заставляли ее холодеть. А что, если Тьерри говорил обо всем Майе серьезно? Что, если он действительно останется с Майей, если Ханны больше не будет между ними?

– Мне некогда, пора бежать, – бросила Майя, вновь расхохотавшись, как от удачной шутки. – Надеюсь, ты не будешь скучать. Кстати, я бы не слишком раскачивала этот столб. Здесь заброшенный серебряный рудник, и все может обрушиться в любой момент.

– Майя…

– Увидимся позже.

Майя подхватила рюкзак и ушла.

Она не обращала внимания на крики, и Ханна в конце концов затихла, когда уже не стал виден луч фонаря.

Ее снова окружила тьма. Опустошенная эмоционально и физически после того, что сделала с ней Майя, она чувствовала страшную слабость. Ее тошнило, лихорадило, она ощущала зуд, будто под кожей медленно проклевывались какие-то ростки.

И она была одна.

Ханна уже почти, почти что начала снова поддаваться панике. Но она боялась, что если сейчас потеряет контроль над собой, то уже никогда не возьмет себя в руки.

«Время! Именно это! У тебя есть немного времени. Она не вернется до вечера… Итак, приди в себя и используй время, которое у тебя есть. Но здесь так темно… Погоди… Она взяла с собой фонарь? Она его выключила, но взяла ли с собой?»

Крайне осторожно Ханна пошарила вокруг себя руками. Ничего… но дотянуться дальше она не могла из-за веревок.

«Ладно. Попробуй ногами. Осторожно. Если ты оттолкнешь его – все пропало».

Ханна подняла одну ногу и начала потихоньку опускать ступню к земле, ощупывая пространство вокруг себя медленными движениями. На третий раз ее ступня что-то задела, и оно перевернулось.

«Фонарь! Теперь подтолкни его к себе. Осторожно. Аккуратно. Ближе… еще чуть-чуть… поближе к себе… Есть!»

Ханна протянула руку и схватила фонарь, держа его бережно двумя руками.

«Только не урони… найди выключатель».

Пещера озарилась светом.

Ханна поцеловала фонарь. Она действительно его поцеловала. Это был обычный туристический фонарь на батарейках, с люминесцентной лампой, но ей казалось, что она держит в руках чудо.

«Ладно. Теперь осмотрись. Что ты можешь сделать, чтобы помочь себе?»

Но когда Ханна огляделась, у нее заныло сердце. Пещера, в которой она находилась, была неправильной формы, с шероховатыми стенами и выступающими каменными плитами. Старый серебряный рудник, как сказала Майя. Значит, это место давно заброшено людьми.

По одну сторону от себя Ханна видела столбы, такие же, как тот, к которому она была привязана. Похоже, они служили опорой для стен.

«Благодаря этим опорам рудокопы, наверное, могли добираться в глубь рудника, – рассеянно подумала Ханна. – А может, они поддерживают свод… или и то и другое».

И эти столбы неустойчивы.

В крайнем случае она просто постарается изо всех сил, чтобы все это рухнуло. А затем будет молиться, чтобы быстрее умереть. Ну а пока она продолжала осматриваться.

Стена, находившаяся справа от нее, – единственная, которую она могла видеть в пятне света, – была удивительно разноцветной. Даже красивой. Не обычный грубый темно-серый камень, а светло-серый камень с прожилками молочно-белого и бледно-розового кварца.

«Серебро иногда встречается в кварцевой породе, – подумала Ханна. Она знала об этом от маминых друзей, палеонтологов. – Но какая мне от этого польза? Это красиво, но бесполезно».

К ней вновь стал подкрадываться панический страх. У нее есть свет. Ну и что? Она может видеть, но у нее нет ничего, что могло бы помочь.

«Но ведь что-то здесь должно быть! Камни… Только камни, и это все… – Ханна передвинулась: один из камней вдавился ей в бедро. – Может быть, я смогу забросать ее камнями… Нет, не камни… Кварц!»

Внезапно все тело Ханны пронизала дрожь. Ее будто ударило током, и она замерла.

«У меня есть кварц!»

Трясущимися руками она поставила фонарь на землю и потянулась за неровным осколком камня, который валялся недалеко. На ее глаза навернулись слезы. Это была кварцевая друза – кристалл прекрасной структуры, пригодный для обработки.