Страница 29 из 36
Ужас совсем захлестнул Мэгги, оттесняя все прочие чувства. Сознание покидало ее, и у нее осталось единственное желание – это бежать отсюда прочь.
Потом паника почему-то отступила. Мэгги показалось, будто она поднимается из глубокой воды в чистое хрустальное небо.
Она дерзко посмотрела прямо в золотые глаза и сказала:
– Валяй!
– Что? – Дилос вздрогнул от удивления.
– Валяй! – громко повторила Мэгги. – Ты сильнее меня, и мы оба это знаем. Но как бы ты ни старался, ты не сможешь превратить меня в свою добычу. Я не покорюсь. Нет у тебя надо мной такой власти.
Дилос в ярости зашипел.
– Ты хотел меня напугать – я испугалась. Ну и что? Я и раньше тебя боялась. Это не имеет значения. На карту поставлено нечто большее, чем моя жизнь. Валяй, доказывай, что ты там хотел доказать. А потом я расскажу тебе кое о чем.
– Полная идиотка! – Дилос взбесился. Но у Мэгги возникло странное ощущение, что он злится не столько на нее, сколько на себя самого. – Так ты не веришь, что я смогу причинить тебе боль?
– Ошибаешься. Верю.
– Я заставлю тебя корчиться от боли. Я покажу тебе…
– Ты можешь убить меня. И это все, что ты можешь сделать. Я уже говорила, тебе не удастся подчинить меня своей воле. И ты не сможешь разорвать ту нить, что существует между нами.
Ярость принца перешла все границы. Бездонные зрачки его глаз стали чернее тьмы, и Мэгги вдруг вспомнила, что он не просто вампир и не просто орудие убийства, а явление Судного дня, предназначенное уничтожить мир.
Он наклонился к ней, пугая клыками:
– Я заставлю тебя мучиться. Смотри, как я буду истязать тебя.
Она видела именно это намерение в его глазах: уничтожить… разорвать ее на куски… и… как капли дождя падают в холодную воду, его губы сами потянулись к ней с поцелуем.
Мэгги отчаянно вцепилась в него и… ответила на поцелуй. Они словно растворились друг в друге.
И потом она почувствовала, что его тело дрожит в ее объятиях. Они оба совсем потеряли голову.
Точно так же, как и в первую встречу, их сознание слилось воедино. Мэгги тоже охватила дрожь. Ей казалось, что она парит в прекрасном хрустальном мире, где существуют только они двое, окутанные белым свечением, и больше ничто не имеет значения.
Она погружалась в глубь его сознания и в то же время видела его перед собой. Он больше не был похож ни на явление Судного дня, ни на вампира. Принц смотрел на нее огромными глазами испуганного ребенка, переполненными неизведанным приливом чувств.
Он вздохнул, и она услышала, как он подумал:
Я не хочу этого…
Неправда, – прервала она его с негодованием.
Обычные, существующие между людьми барьеры растаяли. Она точно знала, что он чувствует, и ей не хотелось, чтобы он ее обманывал.
Я не хочу, чтобы это кончалось, – договорил он.
О!
Глаза Мэгги наполнились горячими слезами.
Она потянулась к нему, и их души обнялись так же, как обнимались их тела. Невидимые крылья выросли у них за спиной.
Мэгги улавливала обрывки его самых тайных мыслей, которые были скрыты даже от него самого.
Я так одинок… я всегда был один… мое предназначение… быть всегда одному…
Нет ты больше не один. Я не позволю тебе страдать в одиночестве. Мы предназначены друг для друга, разве ты не чувствуешь этого?
Он так долго ждал любви, что не мог сразу принять ее.
Она услышала в ответ: моя судьба… и снова увидела картины из его прошлого. Его отца. Его учителей. Придворных. И даже слуг, которые знали пророчества. Они все были убеждены, что он пришел в мир с одной-единственной целью: его предназначение – конец света.
Ты можешь изменить судьбу, – телепатически убеждала его Мэгги. – Ты справишься. Я не знаю, что произойдет с миром, но ты не обязан играть ту роль, что тебе навязали. У тебя достаточно сил, чтобы одержать победу!
Возникло огромное грозное изображение его отца – высокого, сурового человека. Потом появился образ Хантера Редферна с тем же жестоким и обвиняющим взглядом желтых глаз.
Но Дилос гневно прогнал все страхи подсознания.
Я больше не оружие в их руках.
Я знаю, – сказала Мэгги.
С этого момента я сам буду решать, кто я. Я сам выберу свой путь.
Да.
Я пойду с тобой.
Мэгги заметила и другую картину, которая уже однажды являлась ей: она увидела себя его глазами.
Для него она была не рабыней с пыльными, слипшимися волосами, чумазым лицом и в мешке вместо одежды, а прелестной девушкой с локонами цвета осенней листвы и бесконечно глубокими карими глазами, которые никогда не лукавили и проникли прямо в его душу. Она растопила лед в его сердце и освободила его от оков предназначения.
Они сидели в объятиях друг друга довольно долго, пока их души парили в заоблачных далях, общаясь между собой. Дилос вообще не собирался возвращаться к реальности.
Признаться, и Мэгги тоже хотелось, чтобы это наслаждение длилось вечно. Она нежно, как никто и никогда не рискнул бы, обнимала этого странного юношу, который, вопреки всякой логике, был ее второй половинкой и которому она отныне принадлежала и делила с ним одну душу.
Отдаленная смутная тревога все же беспокоила ее. Мэгги никак не могла отделаться от нее, и наконец она все вспомнила…
…вылетела из сознания Дилоса и вернулась в собственное тело. Они были слишком сильно связаны, и ментальное разделение оказалось мучительным для обоих. Но не время было обращать на это внимание.
– Дилос! – заговорила она торопливо. – Скорее! Мы должны действовать. У нас беда.
Он медленно и неохотно расставался с ней.
– Все будет хорошо.
– Нет! Не будет. Ты же ничего не знаешь.
Он вздохнул почти раздраженно:
– Не волнуйся из-за Хантера…
– …и Сильвии. Дилос! Я слышала, о чем они говорили, когда сидела в шкафу. Ты не знаешь их коварных планов.
– Ерунда! Пусть себе планируют. Я разберусь с ними. – Он выпрямился и посмотрел на руку.
– Нет, ты не сможешь. – Мэгги трясло от волнения. – В том-то и беда. Сильвия тебя заколдовала. Ты больше не владеешь своей Силой.
Глава 17
Дилос не верил собственным ушам.
– Ты мне не веришь?
– Вполне вероятно, что Сильвия попыталась… – сказал он. – Но вряд ли она настолько сильна.
– Она раздобыла специальные обереги и снадобья. И теперь никто, кроме нее, не сможет снять заклинания.
Дилос нахмурился, все еще сомневаясь, и тогда Мэгги добавила:
– А почему бы тебе не попробовать?
Дилос сильно дернул повязку, и она на удивление легко соскочила. Мэгги зажмурилась.
Он вытянул руку в сторону стены и выхватил кинжал из-за пояса.
Ну конечно, она совсем забыла, что «должна пролиться кровь». Она больно прикусила губу, чтобы не вскрикнуть, когда он резанул себя по запястью. Хлынула алая кровь.
– Не бойся, будет совсем маленький пожарчик, – сказал Дилос, примеряясь, куда бы лучше ударить.
Но ничего не произошло.
Он помрачнел, в его золотых глазах бушевала гроза. Мэгги видела, как он собирался, концентрируя энергию, его вытянутые пальцы свело судорогой.
И снова ничего не произошло.
Мэгги тяжело вздохнула. Колдовские чары невидимы. Повязка была просто предлогом.
Дилос смотрел на свою руку, как на чужую.
– Мы в опасности. – Мэгги старалась, чтобы слова не прозвучали как назидательное: «Ну я же говорила!» – Знаешь, они тут о многом говорили, пока тебя не было. Хантеру надо заставить тебя уничтожить человечество. А в Царстве Ночи произошел раскол, и все ведьмы вышли из него.
Принц вдруг стал пугающе спокойным.
– Значит, война. Открытая война между ведьмами и вампирами.
Мэгги заговорила, возбужденно жестикулируя и стараясь вывести его из оцепенения:
– Дилос! Послушай, Дилос, ведьмы направили в долину своего посла для переговоров с тобой. Они хотят перетянуть тебя на свою сторону. Хантер сказал, что у них уже есть одна Неукротимая Сила. Понимаешь?