Страница 46 из 53
– Слышала? – Чачу невольно вернулся к окну. За ним по-прежнему лежал безлюдный сад, ни движения, ничего.
– Что? – Глаза женщины приоткрылись. – Иди сюда.
– Кто-то стрелял.
– Мало ли? Тут иногда подопьют и палят в воздух. Не в санатории, у нас за этим еще как-то следят, но кругом же частные дома, а их кому только не сдают!
Она чуть высунулась из-под одеяла. Показалась упругая манящая грудь. Что значат в сравнении с таким зрелищем какие-то тревоги?
И тут снова треснуло, а следом прогрохотала короткая, на три патрона, очередь. Кто-то отчетливо закричал, с ужасом и болью. Опять выстрел – и крик оборвался.
– Одевайся, – голос Чачу приобрел каркающе-командные нотки. – Что-то тут не так.
– Бат, ты что?
– Говорю, что-то ненормальное.
Неудобно говорить подобное женщине, но лучше уж обидеть, чем потом влипнуть непонятно во что. Сам он привычно извлек пистолет, приспособился, кое-как взвел затвор.
Плохо быть почти одноруким.
Вид оружия подействовал на Лалу. А может, она наконец поняла: когда кричат и стреляют, лучше быть хотя бы одетой. Когда с детства знаешь: любой покой обманчив, то поневоле, на подсознательном уровне, ожидаешь худшего.
В другое время Бат обязательно посмотрел бы на женщину. Но внизу по дорожке к центральным воротам торопливо пробежал охранник с автоматом под мышкой. Где-то подальше мелькнул отсвет, словно неподалеку кто-то развел большой костер. А затем грянуло. Не бой, для него плотность огня была маленькой, однако и не такая забава. Молотили явно в три или четыре ствола, причем солидно, не особо жалея патронов.
– Где телефон?
На удивление ротмистра, Лалу оделась весьма быстро. Впрочем, не наряжаясь, лишь облачаясь в самое основное.
– У меня в кабинете.
Кабинет располагался на этаж ниже и в стороне, если брать за точку отсчета жилую комнату администратора.
По лестнице неслись бегом. Пока добежали, стрельба началась неподалеку от ворот. Откуда-то снизу выскочил молодой охранник с перепуганным обалделым лицом.
– Островитяне!
– Что? – Но удивление Чачу длилось мгновение. – Всю охрану – в ружье. Оружие, патроны. Сколько вас?
– В смене – пятнадцать человек.
– Десять – по периметру забора, пятеро – у входов в здание. Пошлите какую-нибудь горничную будить постояльцев. У кого есть оружие, пусть собираются в вестибюле. Бегом! И пусть кто-нибудь найдет моего водителя. Скажите ему одно слово: тревога!
Ослушаться ротмистра было невозможно.
– Звони брату!
Лалу как раз пыталась открыть сейф, но карканье офицера заставило ее устремиться к телефону.
Каким образом островитяне добрались до курортной зоны, было в общем-то неважно. Чачу уже слышал множество историй, когда противник совершал весьма глубокие рейды в глубь суши. Вырезал население, подхватывал все ценное, что мог унести, и быстро отходил к ждущей в укромном месте субмарине. Если бы нападения ограничивались лишь прибрежными селениями, тогда особых проблем бы не было. Уж конкретные пункты можно прикрыть всегда. А вот всю береговую линию…
Норт должен понять. Насколько уяснил Чачу, знакомый контрразведчик занимал теперь немалый пост, являясь не то главным в городском ведомстве, не то первым заместителем главного. Следовательно, слов его слушались. Такой объявит тревогу – и забегают все, без дополнительных вопросов и уточнений.
Из этого окна с одной стороны обзор был, понятное дело, похуже, зато перед глазами лежала главная дорога к корпусу и даже виднелся краешек ворот. Пока по ним пробежало несколько охранников, на ходу беря чуть в стороны. И все. Отдыхающие явно еще лишь врубались в происходящее, просыпались, сомневались, раздумывали, короче говоря, теряли драгоценное время.
Тут и там гремели выстрелы, редкие, как и должно быть, когда вооруженные до зубов люди вторглись в какое-то селение. Не бой, всего лишь стрельба по неосторожным да ликвидация тех, кто пытался оказать сопротивление. Оставалось благодарить судьбу, что санаторий расположен не с краю, а в глубине жилого массива.
– Все, – оповестила Лалу. – Сейчас в городе поднимут тревогу.
– Хорошо, – кивнул Чачу и теперь сам торопливо принялся набирать номер.
Услышал голос дежурного, представился и в нескольких фразах сообщил о нападении. В ответ, разумеется, поинтересовались, не пьян ли господин ротмистр?
– Массаракш! Я вам говорю: десант! – выругался Чачу.
И словно подтверждая его слова, заголосили автоматы у ограды.
– Будем, – коротко оповестил дежурный, очевидно услышав стрельбу. И все же добавил: – Берег тоже прочешем.
Лалу уже успела справиться с сейфом и извлекла из него армейский пистолет, пару запасных обойм и коробку с патронами. Мельком взглянула на какие-то бумаги, а затем нажала на какую-то коробочку и прикрыла тяжелую дверцу. Внутри что-то вспыхнуло, зашипело, потянуло противным дымком. Какие бумаги сейчас там сгорали, Бату было все равно. Он уже успел прикинуть: в самом лучшем случае подразделения Гвардии доберутся до курорта минут за сорок. Скорее же – еще минут на десять позже. И то если островитяне не предусмотрели подобного варианта и не устроили по пути засаду и какие-нибудь минные сюрпризы. Столько в не приспособленном для обороны здании не продержаться. Если бы под рукой оказалась пара полных секций гвардейцев, тогда еще имелись бы варианты, но так, имея лишь охранников да сборную команду отдыхающих…
– Бежим. – Чачу кивнул в сторону коридора.
Да ладно две секции, хотя бы одну боевую тройку!
Водитель попался им практически сразу. С незастегнутыми пуговицами на мундире, без положенного берета, явно лишь только что вскочивший, однако с автоматом в руках, он застыл перед командиром, не зная, есть ли смысл докладывать очевидное в нынешней обстановке. Чачу лишь кивнул ему, мол, за мной, и поспешил в вестибюль.
Действительно, тут уж не до докладов и не до замечаний.
Как ротмистр и ожидал, здесь успело собраться человек сорок. Мужчины, женщины, кто в пижаме, кто наскоро одевшись в первое попавшееся, в большинстве своем не понимающие ситуации, или, наоборот, понявшие и лишь не знающие, в какую сторону бежать. С десяток мужчин имели при себе пистолеты самых разных марок. Когда преступность зашкаливает за все мыслимые пределы, каждый имеющий право и возможности старается не расставаться с оружием, пусть даже не умея толком стрелять. Хотя, ветераны прошлой войны тут наверняка тоже имелись. Отставные офицеры, капралы, солдаты – все-таки большинство участников, как водится, по завершении военных действий вернулось к мирному труду. Призванные или ушедшие добровольцами, они выполнили долг, и никто не имел права требовать с них большего.
– Воевавшие, ко мне! – каркнул ротмистр.
Подошел практически тот же десяток, которые имели оружие. Хотя нет. Трое явно были безоружны.
Массаракш!
– Десант из Островной империи совершил нападение на курорт. Боевая Гвардия и все соответствующие структуры оповещены, и в данный момент сюда уже движется помощь. Наша задача продержаться до их прихода. Может, десять минут, может, чуть больше. Все вы объявляетесь мобилизованными. И запомните: выбора у нас все равно нет.
– Чем драться? Этим, что ли? – Какой-то мужчина приподнял пистолет.
Если подумать, оружием в настоящем бою его можно было назвать с трудом, но когда нет другого…
– У меня и пистолета нет, – поддержал второй.
– В санатории есть оружейная комната. Охотничьи ружья напрокат, – вдруг сказала Лалу. Она отнюдь не выглядела напуганной. Напротив, собранная, несмотря на наряд, словно только и делала, что отражала внезапные налеты. – Но там всего шесть штук. Здесь, рядом.
Самое поразительное – женщина не забыла прихватить с собой нужные ключи. Ружей действительно было шесть, больше половины зарядов – мелкая дробь, но имелась и картечь, а уж она разит не хуже пули. Жаль, сам Чачу по инвалидности не мог достаточно эффективно использовать ни ружье, ни автомат.
– Всем вооруженным занять окна в нижнем этаже! Да шевелитесь, если хотите прожить хоть немного! Женщинам и детям – в подвал!