Страница 4 из 5
Гаубиц 122-мм Д – 30310
Пушек 152-мм 2А – 368
Самоходных гаубиц 122-мм 2С1 – 96
Самоходных гаубиц 152-мм 2С3 – 50
Самоходных гаубиц 152-мм 2С5 – 54
Самоходных орудий 120-мм 2С9 – 69
Самоходных минометов 240-мм 2С4 – 4
Полковых минометов 120-мм – 54
Минометов 82-мм 2В9, 2Б14 и БМ-37 – 823
РСЗО 122-мм «Град» – 94
РСЗО 122-мм «Град-1» – 7
РСЗО 240-мм «Ураган» – 17
Противотанковых пушек 100-мм МТ-12 – 42
Боевых машин ПТУР 9П135 – 121
Переносных ПТРК 9П135 «Конкурс» – 157
Переносных ПТРК 9П151 «Метис» – 12
Боевых машин «Стрела-1» и «Стрела-10» – 46
ЗУ – 23 – 2—190
Разумеется, ничего лишнего для воюющей армии в этом фрагменте нет. Напротив, часто в решающий момент чего-то остро не хватало – об этом свидетельствует ряд воспоминаний военачальников. Что же касается противоборствующей стороны – «духов» (моджахедов), – то они успешно обходились разномастным стрелковым вооружением, реактивными гранатометами, легкими минометами, противопехотными минами, пулеметами различных калибров и современными (1983–1989 гг.) ПЗРК, что значительно затрудняло работу армейской авиации. Особую статью составляли мощные самодельные фугасы и противоднищевые мины иностранного производства. Естественно, скромный арсенал «духов» значительно вырос после вывода советских войск из Афганистана. Они просто сказочно разбогатели, но потеряли свое главное преимущество – «красного шайтана», так они называли советских солдат. Воевать в дальнейшем пришлось со своими «неверными», а потом с чересчур верными (ортодоксальными) – талибами.
Однако статистика и история – часть правды. Другая – в свидетельствах непосредственных участников боевых действий. Пусть не всегда верно в техническом плане, но ведь это солдатская правда. Что видели, понимали и запомнили, то и говорят!
«Рожки пластиковые на выход брали по двенадцать штук. Железные заклинивало, если ударится об камни. Патронташ для подствольника на двенадцать гранат, гранаты Ф-1 штук по восемь на каждого, нож «духовский», рюкзак – не РД, а тоже трофейный. Потом мне сказали, что это спецсумка американская, для переноски мин».
«Испытывали бомбу, даже название помню: ЗАБ 500 ТБМ. У нее, по сравнению с обычной бомбой, скорость разлета осколков была в полтора раза выше и взрыв был ошеломляющий».
«Примотанные друг к другу изолентой несколько магазинов к «калашу». Использование спасжилетов для магазинов. Вынимался пенопласт, в ячейки – магазины. До Афгана никто не додумался. Народное творчество».
«У нас на маршруте проходила боевую обкатку и доводку тяжелая огнеметная система (ТОС-1) «Буратино». Охраняли как зеницу ока».
«Огнемет РПО-А «Шмель». Очень-очень хорошая шайтан-труба, только если не на тебя направлена».
«Напалм в чистом виде, баки, применяли. Фото у синоптика смотрели. Потрясающе красивое зрелище! Река огня течет».
«Снаряды 3Ш1. В долине превосходное оружие. Снаряд разрывается практически бесшумно. Помню, одним выстрелом за четыре километра сразу два десятка «духов» отправил к аллаху. Они своих хоронили, ну и в кучу собрались».
«Потери душманов были чудовищными, в общем, их никто не считал, часто говорят о миллионе (!) уничтоженных моджахедов, но, по всей вероятности, было уничтожено от 400 до 600 тысяч мятежников. По данным Генштаба СССР, только в 1981 году, не самом успешном для Советской Армии, силы антисоветской коалиции потеряли, по самым скромным подсчетам, свыше 20 тыс. убитыми и около 8 тыс. пленными, количество раненых моджахедов оценивалось примерно в 60–80 тыс.».
«Не знаю, применялось ли нашими войсками в Афгане химическое оружие, но то, что оно там было, гарантирую. Дело в том, что наша сводная рота из ГСВГ передислоцировалась не налегке, а в эшелоне, в котором мы сопровождали груз. Получили мы его на складе артиллерийского вооружения 2-й танковой армии. Склад очень любопытный. Там целая система подземных хранилищ, обнесенная ограждением, а внутри дополнительный караул, охраняющий вход в особые хранилища. Несли его бойцы-химики. И обслуживали его тоже офицеры-химики. И машины наши грузили они же, и сопровождали на всем пути. Инструктаж был серьезный, и укомплектовали наш караул не только противогазами, но и новенькими комплектами ОЗК (общевойсковой защитный комплект). И хотя с нас взяли подписку о неразглашении, через день весь эшелон знал, что мы сопровождаем. Это, к примеру, о секретности в Советской Армии. Сопроводили мы этот груз через Польшу до города Мары и там передали очень любопытным товарищам. Все они были в полевой, выцветшей форме, без знаков различия, по возрасту – тридцать-тридцать пять лет. Как «партизаны», но явно не гражданские – выправка не та».
«В 1981 году в Кундуз поступили БМП-2. Сначала возни с ними было много. Стволы на дорогах горных гнули, непривычно далеко высовывался».
«Реактивные системы залпового огня: «Град», «Ураган». Про «Смерч» не скажу, не приходилось видеть. А вот «Ураган» ночами за штабом армии, у 180-го полка, лупил по горам. В первый раз от испуга с койки слетел. А потом одна ракета у них рядом с пусковой установкой грохнулась. Это было в 1986 году, между ЗРП и 180 мсп».
«Видел ручные гранаты, РГД, которые были выпущены во время Великой Отечественной войны, клейма на бомботаре 1944–1945 годов».
«Гиацинт». Здоровая дура. Калибра не знаю. У нас его «геноцидом» называли. Еще помню, как над Кабулом, после выстрела, какие-то снаряды включали ракетный двигатель».
«Сначала все ухватились за новые гранаты РГО и РГН. Они взрывались после метания при ударе о препятствие. Потом вернулись к привычным гранатам с запалом УЗРГМ».
«Использовали минные комплексы «Охота». Мины могли срабатывать по одной и группами, пропустить пустого ишака, а сработать на нагруженного».
«Мне однажды мины к миномету сбросили с вертолета выпуска 1943 г. Где-то 20–30 процентов – неразрывы».
«АКС 74 У, когда с большим магазином, 45 патронов (от РПК), мог заклинить. Несколько раз такое было, потом стал к нему обыкновенные магазины брать».
«Кассеты для НУРСов, привинченные на броню. И что толку, если они и с «вертушек» по курсу сходили?»
«Заказали в Ташкенте какие-то новые взрыватели (на неизвлекаемость, с замедлением). Мы подвешивали на МБД ФАБ 100. Всего их полная зарядка была – 24 штуки на самолет. Вылетаем звеном, это почти 100 штук, и валим с большим интервалом на нескольких гектарах. Один ее вытащить не может, зовет еще «духов». Взрывались пачками, все виноградники в лохмотьях».
«В начале восьмидесятых видел, как ПТУРы применяли с «горбатых» (Ми-24). Если снаряд нормальный, то шел точно в цель, но бывало, что свои от него шарахались в воздухе. Капризная вещь!»
«С тихим ужасом думал: что, если бы у «духов» была боевая авиация? Вот бы мы побегали!»
«НУРСы с игольчатыми элементами. Потом вроде бы запретили».
«Ночью вертолетчики вешали над долиной САБы (светящие авиабомбы). Красиво было и сразу вызывало желание по этой долине из всех стволов. Часто эти «люстры» падали, не сгорая до конца, как оранжевая сопля, а потом горели поля».
«Привезли как-то опытный «ветродуй» – воздухом мины сдувать. Хорошо, что не запустили в серию. Вокруг тьма, пыль до небес, как сигнал «духам» на весь Афган: «Шурави едут!»
«Гражданские доработчики возились в вертолетном полку на Ми-8 с какой-то «Радугой». Серьезно говорили, что с этим прибором управляемый снаряд на пяти километрах в пять копеек можно уложить. Как применяли, не видел, а простые ПТУРСы особой точностью не отличались, да и нечасто их подвешивали».
«Рапира». Точнее этой пушки не видел. Если прикрывал противотанковый дивизион, то без проблем. Куда скажешь, уложат «в яблочко».
«…Часто использовались жестокие виды оружия – по сути, оружие массового уничтожения: реактивные установки залпового огня типа «Град», которые, как известно, ведут ковровый огонь по площадям, бомбы и снаряды объемного взрыва (т. н. вакуумные бомбы), ракеты «земля-воздух». От мин-ловушек нередко страдали малыши. Есть печальные кадры телехроники того времени: в лагерях афганских беженцев на территории соседнего Пакистана совсем крошечные детишки показывают иностранным корреспондентам культи – у кого нет ручки, у кого ножки…»