Страница 6 из 59
Я вспомнила легкий флирт с Балтазаром сегодня утром, тепло, которое ощутила при беседе с ним, и мне внезапно стало стыдно, словно Лукас подслушал или подглядел больше, чем я хотела ему открыть.
«Если дела обстоят именно так — не буду врать, что я счастлив за тебя, потому что «счастье» — это вовсе не то, что я почувствую. Однако я пойму. Это я тебе обещаю. Просто как-нибудь сообщи мне это в Амхерст, чтобы я знал.
Но я по-прежнему испытываю к тебе все те же чувства. Я все еще люблю тебя, Бьянка. Думаю, люблю даже сильнее, чем тогда, когда мы с тобой прощались, а я не представлял, что такое возможно. И если есть хоть малейший шанс, что твои чувства тоже не изменились, я просто обязан попытаться.
Знаешь, я перечитываю это письмо и понимаю, что не смог в нем выразить все, что хотел. Не умею я выражать свои мысли. Надеюсь, ты это уже поняла, да? Но если ты приедешь в Амхерст, клянусь, что я найду нужные слова и все их тебе скажу. А может быть, нам и вовсе не понадобятся слова.
Я люблю тебя.
Лукас».
Я быстро заморгала, стараясь смахнуть слезы. Письмо в моих трясущихся пальцах дрожало, а сердце колотилось с барабанным грохотом. В этот миг я могла бы просто помчаться в Амхерст, по дорогам, через холмы, и очутиться там через несколько минут — да каких минут, секунд! — если бы только знать как. Может быть, просто зажмуриться и захотеть оказаться там? Ах, как сильно я этого хотела!
А на самом деле ниточка между нами очень тонкая. Мы связаны всего лишь несколькими украдкой переданными листками бумаги и обещанием встречи. И это все, что у нас есть, потому что Лукас, наверное, прав насчет проверки электронной почты. Несмотря на свои чопорные старомодные манеры, миссис Бетани в курсе всех современных технических новинок, с помощью которых можно контролировать школу. Наверняка мистер Йи настроил все так, что директриса может читать почту в любом из школьных почтовых ящиков.
Теперь, когда я держала письмо Лукаса в руке, даже возможность общаться с ним с помощью бумажной почты казалась чудом. Он сложил исписанные листки в открытку, но не обычную поздравительную. На ней было изображено созвездие Андромеды. Лукас наверняка купил ее в каком-нибудь музее или в планетарии. Он не забыл, как я люблю звезды.
Издалека послышался смех, и я подняла голову. Кортни и ее дружки шли по краю лужайки, хихикая и показывая пальцем на одного из новых учеников-людей. В прошлом году ей удалось меня здорово запугать, но сейчас она казалась мне не более значительной, чем назойливая муха.
Однако при виде Кортни я вспомнила, что почти все вампиры в «Вечной ночи» знают о Черном Кресте и о Лукасе. Открытка в моей руке служила доказательством того, что я общаюсь с врагом. Придется ее уничтожить, и поскорее.
К счастью, Лукас выбрал такое изображение, которое я всегда смогу увидеть сама, и никто его у меня не отнимет.
— Вот это Андромеда, — сообщила я Ракели, показав в ночное небо.
После обеда мы с ней вышли на улицу — в смысле, после настоящего ужина. Сделали в своей комнате сандвичи с тунцом. Когда Ракель ляжет спать, мне придется придумать, как глотнуть пару раз крови из термоса, который спрятан у меня в комоде. Прошел всего один день, а у меня уже возникли сложности с едой. Но я просто должна хорошенько подумать, и все будет в порядке.
— Андромеда? — Ракель прищурилась, глядя вверх. Она надела все тот же полинявший черный свитер, который чуть ли не до дыр заносила в прошлом году. — Это что-то из греческой мифологии, да? Я помню только имя.
— Священная жертва, спасена Персеем, голова Медузы, бла-бла-бла... — К нам подошел Вик, засунувший руки в карманы. — Эй, ребята, вы знакомы с моим соседом по комнате?
Я отвлеклась от звезд, глянула на фигуру рядом с Виком и вытаращила глаза.
— Ранульф?
Ранульф приподнял руку и робко помахал. Его мягкие каштановые волосы были по-прежнему подстрижены «под горшок», как и в прошлом году, а возможно, и тысячу лет назад. Современная жизнь оказалась для него слишком сложной; ему было трудно даже просто понять что-то, а уж тем более научиться этим пользоваться. И Ранульфа выбрали в соседи человеку? О чем миссис Бетани вообще думает?
— Привет, Ранульф. — Ракель не встала и не пожала ему руку, но то, что она заговорила первая, — это уже вполне дружеский поступок. — Я помню тебя по прошлому году. Ты вроде ничего. Ну, знаешь, не из этих дикарей, вроде Кортни и ее сволочного дозора.
Ранульф явно не понимал, что это значит. Немного помявшись, он просто кивнул. Ну по крайней мере научился притворяться.
— Смотрите на звезды, а? — Вик шлепнулся на траву рядом со мной. На лице его играла знакомая кривая усмешка. — Я и забыл, что ты этим увлекаешься.
— Если бы хоть раз увидел мой телескоп, в жизни бы не забыл.
— Большой? — полюбопытствовал он.
— Огромный, — с удовольствием ответила я. Своим телескопом я по-настоящему гордилась. — Жаль, что я не принесла его сюда сегодня. Небо невероятно чистое.
Вик поднял палец к небу, словно рисуя тильду.
— А это Андромеда, так? — Я кивнула. — Ты ее видишь, Ранульф?
— Картинки в небе? — уточнил Ранульф, нерешительно садясь рядом с нами.
— Да, созвездия. Хочешь, чтобы мы их тебе показали?
— Когда я смотрю на небо, я не вижу картинок, — терпеливо объяснил Ранульф. — Я вижу души тех, кто умер до нас. Они за нами все время следят.
Я напряглась, думая, что остальные сейчас начнут высмеивать Ранульфа или задавать ему вопросы, на которые он не сможет ответить. Однако Ракель просто возвела глаза к небу, а Вик медленно кивнул, будто осмысливая.
— Глубоко копаешь, старик.
Ранульфу пришлось немного помолчать, чтобы придумать подходящий ответ.
— Ты тоже глубоко, Вик.
— Спасибо, пижон. — Вик шутливо ударил Ранульфа в плечо.
Стараясь не расхохотаться, я легла на спину и стала смотреть на звезды. Миссис Бетани не выбирала Ранульфа в соседи к человеку; она выбрала Вика в соседи к вампиру. Очевидно, она понимает, что Вик не из тех, кто докапывается до мелочей, поэтому он просто не станет обращать внимания на странные привычки своего соседа по комнате.
И еще раз миссис Бетани доказала свою проницательность и то, как хорошо она знает всех нас, даже Вика. Я искренне порадовалась, что уже уничтожила открытку и письмо Лукаса. Мне хотелось бы хранить их вечно, но это слишком опасно. Кроме того, у меня остались звезды.
Я снова и снова обводила взглядом очертания Андромеды в ночном небе. Казалось, что октябрь наступит через тысячу лет; я его никогда не дождусь!
Глава 4
Когда первый прилив возбуждения прошел, я задалась вопросом, как мне попасть в Амхерст.
Учащимся не разрешалось оставлять свои машины на территории «Вечной ночи». Положим, у меня машины и не было, но я также не могла попросить друга подвезти меня.
— А почему нам не разрешается иметь машины? — негромко спросила я Балтазара, когда мы с ним шли на урок английского. — Многие водят машины с тех пор, как они вообще появились. Уж наверное, миссис Бетани могла бы доверить им сесть за руль.
— Ты забываешь, что «Вечную ночь» основали намного раньше, чем появились автомобили. — Балтазар посмотрел на меня сверху вниз, и я остро ощутила, что он почти на фут выше. — Когда построили школу, у всех были кареты и лошади, а их содержать намного сложнее, чем машины. Лошадей нужно кормить, а денники — чистить от навоза.
— У нас и сейчас есть лошади в конюшне.
— Их всего шесть, а не три сотни. Огромная разница, когда дело доходит до кормления...
— И уборки навоза, — закончила я и поморщилась.
— Вот именно. Я уже не говорю об оскорбленных чувствах, когда кто-нибудь, проголодавшись, угощался от чужой лошади.