Бессмертная и недооцененная

— Свадьба Андреа и Дениэля! — почти проорала я, а затем прижалась лбом к прохладной мраморной поверхности стола. — Ох, мать твою за ногу.

— Я так понимаю — это значит, что вы забыли.

— Когда? — глухо спросила я.

— В Хэллоуин. Через неделю и один день.

— Чудненько.

Джессика должна была помочь мне с покупками. Возможно, я включу радионяню и напомню ей. Нет, она знала. В отличие от меня, у нее отличная память. Она просто игнорировала это. И я не могла винить ее, но такой холодный прием начинал разражать.

— Ага!

— Я боюсь спросить.

— Я попрошу сестру пройтись по магазинам! Понимаешь, одну из тех немногих людей на планете, кто не думает, что я дрянь.

— Величество…

— Не надо, Тина. Не обращай на меня внимание. Я сейчас просто по уши в состоянии самоуничижения.

Она сочувственно улыбнулась.

— Уверена, вы все наладите. Кто сможет противиться вам так долго, моя королева?

— Спасибо. Звучит немного чудно, но спасибо. Я…

Внезапно, да так что я едва заметила, Тина рукой схватилась за кобуру ножа, вытащила длинный мясницкий тесак и выбросила его снизу легким движением в моем направлении. Я пискнула и приготовилась уклониться (или попытаться это сделать), но вдруг поняла, что она целилась не в меня.

Демон Джордж моргал, стоя в дверном проеме кухни, с огромным ножом в груди.

— Черт, — выругалась Тина, вставая. — Величество, вернитесь. Я…

— Вот что — ты перестанешь бросать острые предметы ему в сердце! — испуганная, я подошла к Джорджу, который не был особо встревожен. — Он нормальный, Тина, и он нас не обидит. Господи, хорошо, что это не деревянный кол.

— Блин, я даже не слышала, как он подошел. — Тина не была так расстроена с тех пор, как проболталась о том, что Синклер скрывал информацию о моей сестре. — Я пыталась дать вам возможность уйти. Я бы нашла что-нибудь более подходящее через пару секунд.

— Это звучит обнадеживающе. — Ладно, оно так не звучало, но что еще мне можно было сказать? — Отличная работа. Только больше не бросай в него ножей.

Темные глаза Тины округлились.

— Моя королева, а что он делает на кухне?

— Должно быть, выбрался из подвала. Скажи мне, если ты это уже слышала, но Джордж — это Гудини (американский фокусник начала 20 века — прим. пер.) среди диких вампиров. Ему бы смирительную рубашку или что-нибудь в этом роде. И колокольчик, как у коровы.

Я успокаивающе погладила Джорджа, затем схватилась за ручку ножа, сжала зубы и потянула. Нож застрял в его грудине на полсекунды, а потом вышел. Фуууууу!

Джордж Демон едва слышно напевал что-то, но все это время стоял спокойно. У него даже кровь не текла.

— Боже мой, — таращилась на него Тина. — Он и не заметил!

— Ну да, этого демона только и тыкай ножом. Бедный Джордж, тебе больно? Конечно, не больно. Ты бы, наверное, кричал как третьеклассница, если бы было больно. Слушай, тебе нужно оставаться в подвале.

— У него кровь не идет, — заметила Тина, приближаясь, чтобы посмотреть на рану.

— Ну, так ведь он мертвый.

— А у нас может идти кровь, — напомнила она мне. — Немного, не так, как у живых-здоровых людей, но идет.

Она наклонилась…а затем резко дернулась назад, когда Джордж зарычал на нее.

— Лучше не надо, — сказала я. — Думаю, только я ему нравлюсь. И Элис. Потому что она кормит его.

И я тоже, вдруг вспомнилось мне. Я позволила ему пить мою кровь в ночь, когда мы убили Ностро…и еще раз прошлой ночью.

— Он опасен, — заворчала Тина.

— Да, да, спасибо, что сообщила. Слушай, они же Демоны, потому что Ностро их обратил, но не давал кормиться, верно?

— Да.

— Что ж. Я давала ему кормиться. В смысле, Элис дает им ведра с кровью из магазина мясника, но это же не живая кровь. Они единственные вампиры, которые могут существовать, питаясь… как это сказать? Мертвой кровью? Несвежей кровью? Но возможно, это именно то, что делает их животными. Я кормила Джорджа прошлой ночью, и вот он уже ходит — ну, немного мерзкий, но посмотри! Он не ползает. Он ходит прямо. Он и в душе стоял прошлой ночью, — вспомнила я.

— Поняла, к чему вы клоните.

— Хорошо, потому что я сама не очень понимаю…Я просто размышляла вслух.

Я снова взглянула на его грудь.

— Видишь, кровь не течет, как было бы у тебя или у меня. Может, ему надо…я не знаю…восстановиться? Может, я могу его вылечить!

— А может, вам нужно все еще раз хорошенько обдумать, прежде чем… ох, Величество, — заворчала Тина, увидев как я снова вгрызлась себе в запястье. — Говоря вашими словами, совсем непохоже, что вы все обдумали еще раз.

— А где твой дух приключений?

— Поизносился во время Второй Мировой, — сухо откликнулась она. Тем временем, Джордж услужливо сосал кровь из моего запястья, все еще напевая.

— Это звучит знакомо…

— Это же Beastie Boys! ‘Brass Monkey’!

— Хорошая песня?

— Не знаю, но это песня. Он стоит, и он знает рэп песни.

Сработало! Я вылечу его, их всех вылечу. И Лора не поработит мир. И Синклер простит меня и снова захочет спать со мной. И Джессика перестанет злиться и бояться, и пойдет со мной по магазинам. Все шло просто отлично!

— А завтра разве не праздник в честь ребенка твоей мачехи?(baby shower — в России нет аналога — вечеринка, проводится обычно днем, в честь ребенка; приходят гости, приносят подарки для ребенка, что-то типа крестин до рождения — прим. переводчика) — спросила Тина и я в ту же секунду погрузилась обратно в депрессию.

Глава 23

— А потом я закончила школу с отличием и выступила с речью перед всеми классами, а потом стала работать волонтером в “Организации Доброй Воли”, плюс к тому, что работаю в магазине Таргет и Супер Америка, ожидая начала учебы этой осенью в университете.

Я подавила зевок и прижала телефон к другому уху. Если бы мне сказали, что дочь дьявола добрая — это одно, но занудная…

— Ага, а потом что было?

— Что ж, это вроде все. В смысле, я все еще учусь. Ничего особенного пока со мной не произошло.

Немного терпения, дорогуша.

— Ну а ты, чем ты занималась? Тебе сколько лет? Двадцать-пять?

Я засмеялась.

— Вообще-то мне исполнилось тридцать в апреле. И карьера у меня была довольно разнообразная. Модель, секретарь, официантка…

— Но сейчас ты владеешь ночным клубом?

— Сейчас да.

На самом деле, я только что проверила бухгалтерию. Дела были плохи — я сильно удивилась, узнав цены на выпивку, не говоря уж о коммунальных услугах — и пока я все еще продолжала пребывать в долгах, как в шелках. Без помощи Джессики долго не протяну. Но и так было сложно просить у нее взаймы, еще когда она не была рассержена и испугана.

— Посмотрим, что дальше будет.

— Ну, расскажи мне о моих биологических родителях.

Это уж точно было последнее, что мне хотелось сделать. Я поспешно проглотила свое молоко и попыталась не выронить телефон. Она позвонила мне через минуту после того, как я проснулась сегодня. В три-тридцать, ураааа! Новый рекорд. Может, когда-нибудь я смогу просыпаться до ланча (обычно временем ланча в США считается 11 утра — прим. переводчика).

— Эээ…боже, столько всего. С чего бы начать. А…

— Как думаешь, я могу когда-нибудь с ними встретиться? Не хотелось бы вот так врываться самой в их жизнь. Я понимаю, что они отдали меня, потому что считали, что так мне будет лучше. Я бы ни в коем случае не хотела нарушить их планы или поставить их в неловкое положение.

— Не забывай, что отец даже не знал, что ты существуешь, пока тебя не удочерили.

И зачем я это сказала? Хотела, чтобы отец ей понравился? Может, я так боялась сказать про дьявола, что хотела сообщить ей хоть что-то приятное, что поддержало бы ее.

— Это верно, Бетси. И я знаю, что моя мать была одна, бедняжка, должно быть так волновалась, когда узнала. И не к кому было пойти…возможно, ее пастор смог ей помочь советом.

Ее пастор или ее букмекер, какая разница.

— Да…бедняжка.