Страница 49 из 50
– Погоди, – перебила я. – К чему ты клонишь? Долой частную собственность, долой вещизм! Да здравствует первобытный строй?
– Я никого ни к чему не призываю, – покачал головой Мартин. – Ты спросила обо мне. Я всего лишь отвечаю на твой вопрос. Мои родители – богатые люди, они дали мне хорошее образование, и их деньги позволили мне открыть свой бизнес и заработать какой-то капитал. Деньги должны делать деньги. Таков закон бизнеса. Но мне не нужно много денег. Мне достаточно иметь один дом, одну машину. Я не стану счастливым, обогнав Билла Гейтса по уровню доходов. Зато я становлюсь счастливым, когда у меня получается в самой захудалой провинции Индии открыть детскую больницу, снабдить ее медикаментами, оплатить работу квалифицированных врачей…
– И сколько ты уже открыл таких больниц?
– Пока только две. Но скоро появится третья.
Я млела, глядя в его красивое лицо. Умный, красивый, да еще и благородный! Он достался мне в награду за все мытарства последних лет! Господи, ну почему у нас с ним может быть только курортный роман?
А не захочет ли он случайно заниматься благотворительностью в России? Может, спросить как бы невзначай? И у нас там полно захолустных местечек, которые едва выживают без детских больниц!
Например, мой родной город. В нем явная нехватка приличных стационаров!..
Но что-то мне мешало предложить Мартину сменить Индию на Россию. Наверное, природная скромность.
Мы шатались с ним по лавкам и магазинчикам в поисках достойных подарков моей родне. Я накупила кучу славных вещиц. Причем Мартин принимал живейшее участие в их выборе. Он рассказывал, что означает та или иная статуэтка, помогал выбирать благовония и учил меня в них разбираться. А в одной лавке он купил мне сари и с воодушевлением помогал продавщице меня в него завернуть. Мы так смеялись, что на меня напала икота! Но в результате я превратилась в настоящую индианку.
– Давай ты останешься еще на неделю? – спросил он, когда мы вышли из той лавки.
Меня словно обдало волной тоски. Сердце сжалось.
– Но что это изменит? – спросила я.
То, что это ничего не изменит, я знала доподлинно.
– Мы сможем пробыть вместе еще семь дней, – пожал плечами Мартин. – Разве тебе этого не хочется?
Мне хотелось пробыть с ним не только семь дней, а всю жизнь! Если бы он предложил мне пожизненный срок, я бы согласилась не раздумывая, а так – это всего лишь затянуть агонию. Что потом? Я уеду, он останется. В Индию приедет очередная туристка, лишенная «облико морале», и он утешится с нею. А я буду рыдать над нашими фотографиями в своей квартире, пестуя в своем сердце воспоминания о нашей любви…
– Я боюсь, что успею в тебя влюбиться, – засмеялась я. – А потом буду страдать всю оставшуюся жизнь! Так что давай не будем рисковать моим сердцем!
Он улыбнулся и ничего не сказал. Просто взял меня за руку, и мы пошли дальше.
Мы ужинали в очень красивом ресторанчике в центре Панаджи. Играла индийская музыка, на маленькой сцене танцевали красивые индианки. Мартин приучал меня к местной кухне.
– Ты когда-нибудь пробовала акулье мясо? – спросил он, когда нам принесли огромное дымящаяся блюдо с рисом и рыбой.
– Нет, – покачала я головой.
– Тогда загадывай желание!
Я, естественно, загадала какую-то неисполнимую глупость. Мартин наколол кусочек рыбы на вилку и поднес мне ко рту. Я послушно съела и зажмурилась от удовольствия. Рыбное ассорти было вкуснейшим, рис с креветками и мидиями – бесподобным.
Ежедневное меню гоанца, вне зависимости от его вероисповедания, обязательно включает в себя рис и соус карри. Карри, в который добавлены рыба, креветки или другие морепродукты, имеет свое особое название – «уммон» или «кодди».
Вообще за эти дни я объедалась, как никогда, потому что каждый раз Мартин вез меня в новые и новые ресторанчики, и мне хотелось все перепробовать. Такой вкусной рыбы я не ела никогда в жизни, а были еще и мясо, овощи, фрукты, и всякие сладости. Но я не боялась растолстеть, с таким любовником, как Мартин, мне скорее грозило истощение!
Как жаль, что время скоротечно. Не успела я оглянуться, как уже было пора возвращаться в отель за вещами. К сожалению, я пришла в мир Индии, чтобы покинуть его через очень короткий временной промежуток. И если бы Мартин меня спросил в день отъезда, не хочу ли я остаться хотя бы еще на пару дней, я бы согласилась. Но он не спросил.
К вечеру Мартин отвез меня в аэропорт. Прощание вышло нежным и трогательным. Меня душили слезы. Я не могла смотреть на него. Я боялась, что начну говорить всякую ерунду: позвони мне, давай останемся друзьями, напиши мне, я буду ждать…
Мне было безумно жаль, что пришел конец моей самой короткой и самой яркой любви. Я с самого начала знала, что эта история без продолжения. И все равно было больно. «Курортные романы не для меня», – решила я.
– Спасибо тебе, все было просто прекрасно! – шепнул Мартин.
«Я люблю тебя! Женись на мне! Не отпускай меня!» – молила я про себя.
Последний поцелуй. Последнее прощай. Последний взмах руки.
Ревела я уже в самолете. «Даже на самом смертном одре я его не забуду!» – причитала я про себя. «Интересно, а вспомнит ли он тебя хотя бы через год?» – спросил меня кто-то мерзким голосом. Неужели это мое второе «я»? Неужели оно такое пошлое и ехидное?
Кажется, я уснула. Полет прошел чуть лучше, чем в прошлый раз. Опять все пили, теперь уже за возвращение на родину, но пилотам хотя бы не пришлось катапультировать дебоширов. И то хорошо.
Я немного нервничала при посадке. Нет, я думала не о том, что мы можем разбиться в самый последний миг. А о том, что встречать меня будет все та же компания: Катька и Стас. Кстати, с Катькой мы успели дважды поругаться по телефону.
Поводов было навалом: во-первых, ее дурацкая идея с выходом замуж за Артура, во-вторых, ее неустанное желание отвадить от меня Стаса, в-третьих, она каким-то непостижимым образом догадалась, что я все это время провожу в компании с мужчиной. В общем, с Катькой мы были в прохладных отношениях.
Но еще больше меня волновала встреча со Стасом. Так подло, как с ним, я еще ни с кем себя не вела. И главное, ведь он и вправду хороший и мне нравится во всех отношениях. Но как-то у нас с ним все идет через пень-колоду. Точнее, у меня с ним. Все время мужики какие-то левые подворачиваются, и я никак не могу на нем сосредоточиться!
«Ну нет, на этот раз я буду вести себя прилично!» – поклялась я.
Но все равно было не по себе. Рыльце-то, как говорится, в пушку. А вдруг он такой же догадливый, как моя сестрица? Да и у меня, наверное, на лбу написано: «Полное сексуальное удовлетворение!»
Самолет приземлился. Нас привезли в здание аэропорта, сервис – пешком гулять не надо. Меня дважды толкнули, один раз отдавили ногу, никто не извинился. Все смотрят волком. Да здравствует европейская цивилизация!
Перелет утомил всех, но очередь на регистрацию практически не двигалась. Народ томился, время тянулось бесконечно. Но все имеет свой конец, я прошла регистрацию и, увешанная сумками и чемоданами, вошла в зал ожидания.
Ко мне со всех ног подлетела Катька и повисла на шее. Мы с ней судорожно обнялись и расцеловались. Несмотря на разногласия, мы были страшно рады друг другу. За ней маячил Стас. Дождавшись своей очереди, он крепко прижал меня к себе.
– Я так соскучился! – шепнул он мне в ухо. – Чуть с ума тут не сошел без тебя.
– А я там без тебя практически свихнулась, – сказала я на полном серьезе.
Причем ни капли не лукавя. Что есть, то есть, крыша у меня поехала в Гоа конкретно.
– Я так рад, что ты вернулась! – смеется Стас.
Мы с ним снова целуемся. Я мысленно молю Бога, чтобы Мартин не проболтался о нашем романе Олегу, а тот в свою очередь Стасу.
«Господи, – думаю я, – сделай так, чтобы эта история не стала камнем преткновения в наших отношениях! Он же любит меня! И я, наверное, тоже его люблю. Он же ничего не понял, не догадался! Теперь все будет просто великолепно, просто лучше всех! Я буду самой верной и преданной! Самой любящей!»