Страница 16 из 43
И наконец, самое подозрительное в истории первой ссылки Сталина состоит в том, что он не бежал, как его революционный собрат Троцкий, подальше от места ареста — в какую-нибудь Самару, а затем и в Веночку, а спокойно прибыл на Кавказ и более того — в Батум, в полиции которого он значился отбывающим сибирскую ссылку, что совершенно недопустимо для опытного и честного революционера. В городе, который он покинул три месяца назад (!), ничего не изменилось, все полицейские и жандармские начальники были на своих местах и среди них всё тот же жандармский ротмистр Джакели, разрушивший надежду Джугашвили на создание для себя алиби. Джакели также не забыл Джугашвили, о чем свидетельствует его донесение от 16 октября 1905 г., содержащее исторический обзор батумских ситуаций, отрывок из которого приводится ниже.
10 ОКТЯБРЯ 1905 г.
В районе наблюдения помощника начальника Кутаисского губернского жандармского управления в Батумской области только в городах Батуме и Поти существуют социал-демократические организации с Батумским и Потийским комитетами во главе. В других местах Батумской области пока никаких революционных организаций не существует. Потийские социал-демократические организации возникли лишь в 1904 г., но ныне имеют уже от 200 до 500 организованных рабочих. В Батуме социал-демократические организации стали возникать в конце 1897 и в начале 1898 г.; первыми деятелями на этом поприще выступили еврей Георгий Франчески и сухумский мещанин Лузин. Первый из них стал переводить на грузинский язык социал-демократические брошюры при помощи Екатерины Станиславовны Согоровой (ныне она находится в Париже и примкнула к социально-федералистической партии «Сакартвело») и Карла Чхеидзе, смотрителя Батумской городской больницы, приказчика завода Ротшильда Михаила Каландадзе. Но с арестом Лузина, Франчески и Каландадзе в 1898 г. (дознание велось в г. Тифлисе), развитие социал-демократических организаций замедлилось. Но оно сделало большие успехи, когда осенью 1901 г. «Тифлисский Комитет Рос. соц. — дем. раб. партии» командировал в г. Батум для пропаганды между заводскими рабочими одного из своих членов Иосифа Виссарионова Джугашвили, бывшего воспитанника 6-го класса Тифлисской Духовной Семинарии. Благодаря деятельности Джугашвили и по временам наезжавшим из Тифлиса пропагандистам скоро стали возникать на всех батумских заводах социал-демократические организации, вначале имевшие главою Тифлисский Комитет. Плоды социал-демократической пропаганды уже обнаружились в 1902 г. продолжительною забастовкою в г. Батуме на заводе Ротшильда и в уличных беспорядках, причем 9 марта произошло первое столкновение между войсками и толпою у пересыльной части, причем было убито 15 рабочих и ранено около 20 человек…»
Так на чью же защиту мог рассчитывать Джугашвили, возвращаясь в места своих столь результативных революционных упражнений? Такого рода вопросы волновали или вызывали недоумение у тех, для кого ответ на них был значительно важнее, чем для нас с вами, дорогой читатель этой книги.
Глава VII. Эпизод второй, или Трудная жизнь Иосифа Виссарионовича Джугашвили с клеймом полицейского осведомителя и провокатора
Дата прибытия Джугашвили на Кавказ устанавливается по зафиксированному времени пребывания в Тифлисе Льва Борисовича Каменева (он же Розенфельд), у которого в ночь с 5 на 6 января 1904 г. был произведен обыск, после чего этот пламенный революционер покинул Тифлис не позднее 25 января. Известно, что перед своим отъездом Каменев встретился с Джугашвили и даже помог ему с временным жильем в Тифлисе. Таким образом, Джугашвили должен был прибыть в Тифлис не позднее 20-х числе января, что соответствует транспортным возможностям того времени. Следует отметить, что с тех пор у товарищей Сталина и Каменева установились самые добрые отношения. В своих письмах Сталин обращался к нему, как и к Гришке Зиновьеву, со словами «Дорогой друг». Венцом этой дорогой дружбы стало убийство дорогих друзей, осужденных по «делу троцкистско-зиновьевского объединенного центра». Товарищ Сталин к судьбам своих дорогих друзей был внимателен до конца и, пируя в кругу своих полулюдей-соратников, искренне веселился, слушая рассказ о том, как их расстреливали и как «визжал» при этом дорогой друг Гришка. Рассказ этот настолько тешил душу вождя, что он требовал его повторения на бис. Вождь вообще любил тешить себя повторами любимых зрелищ и песен.
Но это будет потом. А тогда, в январе 1904 г., в Тифлисе было неуютно, потому что начавшиеся в январе аресты продолжались до двадцатых чисел этого месяца, и «взяться за реализацию ленинского плана строительства большевистской партии» кавказскому вождю было просто не с кем. Поразмыслив, товарищ Сосо решил заняться «строительством большевистской партии» в Батуме, но у него не было денег на билет, стоивший 1 рубль 50 копеек. Знакомые батумские рабочие собрали для него эту сумму, и, получив ее, вождь прибыл в Батум. Точная дата этого его приезда в Батум неизвестна. Напомним, что в «Краткой биографии» вождя говорится:
«В феврале 1904 года Сталин снова на Кавказе, сначала в Батуме, а потом в Тифлисе». Первый биограф товарища Сталина — товарищ Иван Товстуха — в своем очерке для энциклопедического словаря братьев Гранат (1929) вообще опустил пребывание вождя в Батуме в первой половине 1904 года. У Товстухи: «Сталин бежит из ссылки, приезжает в Тифлис и ведет работу в качестве члена областной организации Закавказья». Дело в том, что, несмотря на свою молодость, товарищ Иван Товстуха побывал подпольщиком и потому хорошо понимал, что беглый ссыльный, четыре месяца назад еще находившийся в Батумской тюрьме, не мог себе позволить возвратиться к началу своего «крутого маршрута», не имея при этом достаточно сильного тайного покровителя, и потому обошел молчанием эти страницы жизни своего героя. Как мы скоро узнаем, обошел не зря.
Его второй биограф — академик Емеля Ярославский (он же Миней Израилевич Губельман), известный борец с Библией, отделался от этого скользкого вопроса длинной цитатой из уже опубликованных в книге «Батумская демонстрация» (конечно, внимательно прочитанной вождем) воспоминаний Н. Киртавы:
«Наступил 1904 год. Как-то раз, уже после полуночи, я услышала стук в дверь. Спрашиваю: ”Кто там?“ — ”Это я, открой“. — ”Кто ты?“ — снова переспросила я. — ”Я, Сосо!“
Я не поверила, пока не произнес наш пароль: ”Да здравствует тысячу раз“.
Я спросила его, каким образом он вернулся в Батум. ”Бежал“, — ответил товарищ Сосо.
Вскоре он уехал в Тифлис. Оттуда мы получали от него письма. Товарищ Сталин руководил тогда Кавказским союзным комитетом.
Весной 1904 года товарищ Сосо снова приезжал в Батум. Тогда в Барцхане, в доме Илико Шарашидзе, он проводил дискуссии с меньшевиками».
Как видим, свидетельство Киртавы тоже практически лишено каких-либо подробностей батумских вояжей вождя в малоприятном для него 1904 году, но из него всё же следует, что их было два — один зимой (по его словам — прямо из ссылки), другой — весной. Что же происходило во время этих приездов?
Из воспоминаний Киртавы была вычеркнута следующая фраза, относящаяся к первому приезду Сталина в Батум в 1904 г.: «На второй день (после прибытия. — Л.Я.) Сосо дал знать комитету о своем приезде и желании продолжать работу». Однако комитет решил не использовать «вождя». Далее Н. Киртава сообщает: «Меня же Рамишвили вызвал в комитет и стал кричать: ”У тебя остановился Джугашвили?“ — ”Да“, — отвечаю. — ”Должна прогнать его из дома, в противном случае исключим тебя из наших рядов“». Так Джугашвили стал бомжем и целый месяц слонялся по разным квартирам, пользуясь милостью знакомых, принимавших его на ночлег. А потом, поскольку денег у него тоже не было, упросил знакомого кондуктора отвезти его в Тифлис зайцем.