Страница 12 из 13
Сейчас Лида войдёт — и Женька за ней. "Здравствуйте, я её брат. Покажите, что у вас в банке?"
Ой, что это? Куда же это они? Почему в тот дом, где тогда с балкона…
— Лидка! — заорал Женька. — Ты же не туда! Лида обернулась.
— Старик же не тут живёт! Я знаю, где!
— Какой старик? — устало спросила Лида.
— Ну, чья галоша, к кому с балкона прыгнуло это, с лапками…
— Что?! — крикнула Лида.
И Женька рассказал всё, что знал и видел.
18
Таисия Петровна сидела на бульварчике против своего дома. Чёрный Шарик, вымытый, расчёсанный, на шёлковой ленточке, сидел перед ней и, склонив голову набок, слушал, что она ему говорила.
— Ты ещё лучше того, с лапками. Для тебя не надо ловить мух и держать тебя в супнице. Шарик смотрел ей прямо в рот.
— И ты не беспокойся. Я тебя не отдам этим жуликам, мучителям с четвёртого этажа!
Таисия Петровна неодобрительно посмотрела на окно над своим балконом. Ей показалось, что щенок кивнул головой. Она восхитилась:
— До чего же ты умница! И я тебе ещё скажу вот что: я тебя не буду учить ходить на задних лапках. Потому что я считаю: умная собака не та, что ходит на задних лапках, а та, которая не желает этого делать. Верно?
Шарик тявкнул. Таисия Петровна кивнула:
— Вот я же и говорю.
А за окном, на четвёртом этаже, Лёва держался за один конец насоса, а Боря за другой, и они тянули его в разные стороны. Лёва кричал, что он выиграл насос, потому что Боря ведь не выучил Шарика говорить «ку-ку», не выучил, верно?
А Боря кричал, что это нечестно, что он брался учить собаку, а не галошу.
Тут они услышали с улицы знакомый лай и бросились к окну.
Внизу на бульваре сидели Шарик и бабушка Тася.
— Вот вредная! — завопил Боря. — Утащила нашу собственную собаку и нахально с ней гуляет!
И тут же был готов злодейский план — тот же план похищения, который так блестяще удался им в саду. Тем более, что и галоша имелась под рукой.
Они схватили её и понеслись по перилам, подбадривая себя воинственными криками.
По бульвару шагала Лида, весело размахивая галошей. Позади неё Женька учил Алису ездить на самокате. Алиса старалась отталкиваться ногой так же лихо, как Женька. И это ей удавалось, только она каждый раз сваливалась набок вместе с самокатом. Впрочем, Женька её вовремя подхватывал и ставил обратно.
Они были уже близко от дома Сергея Васильевича. Сейчас тритон будет у Лиды в руках!
— Смотри, Лида, вон его парадная, — показал Женька. Лида побежала.
Что она увидела!
Во-первых, Шарика. Во-вторых, жёлтых мальчишек.
Тех самых, что преследовали её сегодня весь день. И что они делали, эти мальчишки! Подкравшись из-за кустов к Шарику, которого держала на ленточке какая-то старушка, они воровато отвязывали щенка, держа наготове галошу!
— Разбойники! — завопила Шершилина не своим голосом и со всей силы запустила в них галошей.
Галоша заехала Боре между лопаток. Он подпрыгнул и выпустил щенка из рук. Близнецы увидели мчащуюся на них разъярённую Шершилину и бабушку Тасю, которая вскочила со скамейки.
И, оставив на месте боя свою галошу, они бежали так быстро, как никогда ещё не бегали!
А бабушка Тася с изумлением вертела в руках обе галоши Сергея Васильевича. Эти галоши она узнала бы среди тысячи!
Откуда они здесь? И почему их две?
Но вокруг стоял такой крик и лай, что она решила заняться этой загадкой позже. А галоши, пока они опять не исчезли, сунула в кошёлку.
А лай и шум стоял потому, что Алиса тискала Шарика и кричала:
— Черноморы дурацкие! Что, убежали? А потом пристально поглядела на Шарика и похвалила;
— Молодец, Шарик. Хорошо превратился обратно.
Когда всё успокоилось и объяснилось, Таисия Петровна с удовольствием узнала, что щенка зовут Шариком, а неизвестное существо из бидона — тритоном полосатым. Но когда выяснилось, что его надо немедленно отнести к писателю Алексею Ивановичу, которому он вместо кошки и собаки, — она ахнула:
— Вот беда какая! А я его сама отослала к Александру Владимировичу! У него столько мух…
Лида помертвела. Теперь уже всё… Кончено!
Но в жизни бывает так: не везёт, не везёт, а потом ка-ак повезёт!
— Да вот он! — крикнул Женька и понёсся на самокате навстречу Сергею Васильевичу. Он только что показался в конце бульвара — без шляпы и с банкой.
Подойдя ближе, Сергей Васильевич с сокрушением сказал:
— Понимаешь, Тасенька, такая незадача! Александр Владимирович отказался. Ему некогда ловить мух. У него сейчас три кошки, ёжик и семеро котят…
Наконец-то Шершилина держала в руках тритона! И не какого-нибудь, а того, того самого!
И наконец-то Женька добился своего: раскрыл-таки тайну до конца! Теперь он мог рассмотреть тритона от носа до хвоста!
— Ну, пошли! — сказала Лида. — Скорее пошли! Скорее, скорее!
Впереди было самое главное: вернуть тритона Алексею Ивановичу. И самое трудное: умолить его прийти всё-таки в школу…
Лида вынула из ведра соломенную шляпу, положила на скамейку и бережно опустила в ведро банку с тритоном.
— Такое большое вам спасибо! — сказала она старикам.
Таисия Петровна, прощаясь, сказала:
— Приходите к нам чай пить!
— С Шариком? — деловито спросила Алиса.
— А как же! — сказала бабушка Тася.
На скамейке осталась лежать соломенная шляпа. Таисия Петровна искоса взглянула на неё, потом нахмурилась и строго спросила:
— А где же это ваша шляпа, позвольте спросить?
— Тася! На этот раз я не виноват! — воскликнул Сергей Васильевич. Со мной случилась совершенно невероятная история!
И он сел на свою шляпу, чтобы рассказать, как он её потерял.
— Я ехал на речном трамвае. Я стоял около борта и думал… впрочем, неважно, о чём я думал.
— Я знаю, о чём, — сказала Таисия Петровна.
— Не было ни дуновения ветерка. И вдруг моя шляпа — заметь, без малейшей причины! — дёрнулась… сама, представляешь? И вспорхнула!
Таисия Петровна всплеснула руками.
— И, нарушая все законы природы, направилась… куда бы ты думала?
— Ты меня пугаешь!
— Поперёк реки к берегу!
— Боже мой! И где же эта шляпа?
— Боюсь даже думать, — сказал Сергей Васильевич и встал.
— А это что? — кротко спросила Таисия Петровна и протянула мужу сплющенную соломенную шляпу.
Сергей Васильевич недоверчиво взял её — и увидал внутри свою метку!
— Это чудо! — воскликнул он.
— В таком случае, что же это? — и она подала ему обе его галоши.
19
Нет! Не успеть! Всё равно не успеть. Будь у Лиды сто рук и сто ног — и то она не смогла бы переделать всех дел. А всё надо было разом, сейчас же, немедленно!
Через час начинается школьный вечер. И никто не подозревает, что вечер провалится. Писателя не будет. А бесчестная Шершилина до сих пор не может пойти в школу и сказать всю правду.
А через полчаса на стройке загудит рельса, кончится работа. А бесчестная Шершилина, которая всех обманула и скрылась с чужим ведром и квасом, до сих пор не может вернуть ведро и деньги и попросить прощения!
А через несколько минут вернётся домой Алисина мама и будет рыдать и проклинать того бесчестного человека — а это она, Шершилина! — который украл её ребёнка и её собачку!
А Алексей Иванович… ну, об этом лучше даже не думать.
Так, мучаясь, Лида бежала по улице, таща за руку Алису, прижавшую к себе Шарика, а сзади гремел самокатом Женька.
Вдруг Лида остановилась.
— Женя! — сказала она. — Женя! Ты можешь меня спасти?
— Могу! — сказал Женя, и глаза его засверкали.
— Есть у тебя деньги?
— Масса! — сказал Женька и вытащил из кармана кулак, полный медяков.
Лида вынула из ведра тритона, а ведро отдала Женьке. И рассказала брату, как он может спасти свою сестру Лиду от позора.