Ночной хищник

Их взаимное молчание затягивалось. Возможно, незнакомец сейчас тоже настороже и сожалеет о своей краткой неосторожности.

Тэлзи слегка ослабила завесу, быстро выпустила мысль-щупальце Чомиру, убедилась, что пес приближается к лагерю, и снова закрыла завесу. Она выждала несколько секунд. Другой телепат так и не проявил к ней признаков интереса; очевидно, что он, даже обратив на нее внимание, мог улавливать лишь ее вербализованные мысли. А это значительно упрощало дело.

Она снова ослабила экран.

— Кто вы? — спросила она. Ответ пришел мгновенно:

— Значит, мне не показалось! А я уж решил было… Вас что, двое?

— Нет. Просто я разговаривала со своей собакой.

В качестве его мыслей определенно было нечто странное. Возможно, он использовал какого-то рода щит или экран. Не такого типа, каким пользовалась Тэлзи, но, не исключено, столь же эффективный.

— Вашей собакой? Понятно. Вот уже больше года я ни с кем так не разговаривал. — Пауза. — Вы женщина… молодая… девушка…

Незачем сообщать ему, что ей всего пятнадцать лет. Сейчас Тэлзи хотелось узнать лишь одно — уловил ли и он эхо трагических событий в парке Мелна?

— Где вы? — спросила она напрямик.

— У себя дома, — без промедления ответил он. — В двенадцати километрах южнее Цильского ущелья, на равнине возле опушки леса. Дом легко заметить с воздуха.

Возможно, он работник парка. Они заметили такой дом, когда летели сюда днем, и принялись строить предположения о том, кто там живет. Всем было известно, что официально получить разрешение поселиться в федеральном парке практически невозможно.

— Это вам о чем-нибудь говорит? — спросил он.

— Да. Я в парке со своими друзьями. Думаю, я видела Ваш дом.

— Меня зовут Робан. Вы проявили осторожность, но я вас не виню. Похоже, вы тоже понимаете, что обладание пси-способностями связано с определенным риском. Будь мы в городе, я вряд ли выдал бы себя. Но здесь… Сегодня вечером кто-то развел костер в том месте, где река Цил покидает ущелье. Я инвалид, и провожу много времени, изучая парк с помощью сканеров. Это ваш костер?

— Да, — после краткой паузы ответила Тэлзи. — А ваши друзья знают, что вы и я… им известно, что вы телепат?

— Нет.

— А вы не могли бы прилететь ко мне ненадолго, не сказав им, куда направляетесь?

— С какой стати?

— А вы разве еще не догадались? Хочу снова поговорить с пси.

— Но мы ведь и так уже говорим.

Краткое молчание.

— Позвольте немного рассказать о себе, — сказал Робан. — Я приближаюсь к среднему возрасту — с вашей точки зрения я даже могу показаться стариком. Я живу здесь один, если не считать экономки по имени Феддлер. Она желает мне добра, но несколько туповата, и кажется старой даже мне. Четыре года назад я работал в одном из научных департаментов Федерации. Я… считался одним из лучших в своей области. Работа была не очень опасной, пока соблюдались определенные меры предосторожности. Но однажды один болван ошибся. И его ошибка стоила жизни двум моим коллегам. Я остался жив, но с того дня неотрывно привязан к машине, которая каждую минуту поддерживает во мне жизнь. Если меня отключить, я почти мгновенно погибну.

Так что мои трудовые подвиги позади. И я больше не желаю жить в городах. Там слишком много глупых людей, а они напоминают мне того самого болвана, о существовании которого я предпочел бы забыть навсегда. Из уважения к моей прежней должности и проделанной работе руководство Федерации разрешило мне поселиться там, где я захочу. Я предпочел уединенный парк Мелна, где могу оставаться самим собой…

Голос внезапно прервался, но у Тэлзи создалось впечатление, что Робан продолжает говорить, даже не догадываясь, что нечто прервало нить их телепатического общения. Уж не его ли защитный экран?

Тэлзи ждала, молча и настороженно. А вдруг это наведенная помеха, проявление поблизости другого активного цси-поля — настороженного и зловещего.

— …В целом же мне здесь нравится. — Голос Робана неожиданно вернулся; несомненно, он так и не понял, что их общение прервали. — Телепату некогда скучать по-настоящему, к тому же я установил в доме приборы, отчасти компенсирующие мою ущербность. Я наблюдаю за парком с помощью сканеров, изучаю этологию[1] и сознания животных… Вам нравятся сознания животных?

А ведь это отнюдь не случайный вопрос, решила Тэлзи.

— Иногда, — осторожно ответила она. — Но только у некоторых.

— Иногда? У некоторых? Я хочу спросить… Похоже, одиночество иногда притягивает к себе нечто зловещее Человек начинает улавливать нечто необычное, тревожное. Сегодня вечером… в течение последнего часа, вы не… не было ли признаков какой-то вредоносной деятельности… Даже не знаю, как такое описать.

— Что-то было, — откровенно ответила она. — Мне даже на секунду показалось, будто я вижу сон.

— Нечто страшное, уродливое… — Да.

— Страх. Боль, страх, смерть. Первобытная жестокость. Ага, значит, вы тоже это уловили. Очень странно! Возможно, в тот момент нас настигло эхо прошлого — из тех времен, когда существа, ненавидевшие человека, все еще бродили в этих местах.

Ну… словом, это один из тех редких случаев, когда я ощутил себя здесь одиноким. И услышать вдруг неожиданно другого телепата… понимаете… Быть может, меня в такую ночь даже чуточку страшит одиночество. Мне хочется поговорить с вами, но не таким способом… и не вдаваясь в детали. Никогда не знаешь, кто еще может тебя подслушивать… Думаю, есть немало тем, которые два телепата могут обсудить с пользой для себя.

Робан наконец замолчал. Он выразился очень осторожно, и явно не ожидав немедленного ответа на свое приглашение. Тэлзи прикусила губу. Чомир трусцой прибежал в лагерь, получил от временной хозяйки приветствие и улегся рядом. Гиккез позвала пса, пощелкивая пальцами, но Чомир не обратил на нее внимания. Обычно Гиккез заявляла, что побаивается этой зверюги, но здесь и сейчас, ночью в парке Мелна, мысль иметь рядом с собой мощного пса-защитника внезапно обрела для нее особую привлекательность…

Значит, Робан тоже уловил, что вечером произошли некие необычные и неприятные события. События, которые он не осмелился обсуждать открыто. Правда, его слова насчет страха не стоит, вероятно, принимать всерьез. В конце концов, он у себя дома, а, столь уединенный дом наверняка оснащен защитными экранами. И дом искалеченного богатого затворника, избегающего людской суеты, должен иметь очень эффективные защитные экраны. А если Кто-то попытается вломиться к Робану, ему достаточно позвонить на ближайшую станцию в парке, и через считанные минуты над крышей его дома зависнет аэрокар с вооруженными рейнджерами. Видимо, этот намек был необходим, чтобы пробудить в ней симпатию к одинокому собрату-телепату, уговорить ее приехать.

Но все же Робан определенно что-то заметил. Нечто, судя по его осторожному описанию, весьма сходное с тем, что ощутила она.

Тэлзи взглянула на Чомира, растянувшегося на песке между ней и костром, на его крупную волчью голову с мощными челюстями. Пса нельзя было назвать интеллектуальным гигантом, но он обладал превосходными органами чувств и прирожденной настороженностью бойцового животного. И если бы поблизости бродило опасное существо, он давно бы его почуял, а через пса узнала бы про этои Тэлзи.

Однако происшествие вполне могло произойти и где-нибудь на двенадцатикилометровом участке между тем местом, где Цильское ущелье расщепляет горы, и домом Робана на другом конце равнины. У Тэлзи сложилось впечатление, что трагедия произошла в неуютной близости от нее, а Робан — что в той же неуютной близости от него. Он не высказал намерения что-либо в этой связи предпринимать, но его можно понять. Робан, естественно, тоже не стремился заявлять о том, что он телепат, да и парковое начальство, само собой, не начнет поиски опасного, но во всех прочих отношениях неопознанного зверя, не имея доказательств весомее, нежели сбивчивый пересказ телепатического впечатления — во всяком случае, пока кого-нибудь из посетителей парка не объявят пропавшим без вести.

1

Этология — наука о поведении животных.