Страница 43 из 82
ПОЭТНеясно над Пушкиным небо.Опять фонари не горят.И словно в бездонные недрашел металлический взгляд.Но скажешь ли, что безучастенсейчас он к стихии людской:вне споров, удач и несчастийнавек вознесен над толпой?!Затем ли все шире дорогак нему; и по ней мы идем;что скрыта живая тревогаза этим обветренным лбом?В любую эпоху и эрупоэт не боится свинца.К барьеру, к барьеру, к барьерудоносчика и подлеца!Пока не окончена дума.Пока еще тесно в груди…И вечности черное дуло,как слава, еще впереди!17.02.74* * *Лежит раскрытая тетрадь.Текут стихи простым размером.Как просто взять и написать:"я знаю, жребий мой измерен…"За веком пролетает век.Но столько Правды было в этом,что повторяет человекпроизнесенное поэтом!9.04.66НА БЕГУБыло холодно. Я без пальтопоспешал вдоль чугунной ограды;да и что изменяет порядок,если жизнь, словно цирк шапито,сквозняку изначально подвластна(рвется запросто жесткий брезент);это в юности — приз и презент;тряска — чем не лекарство и ласка.Было холодно не оттого,Что бежал одинокий и сирыйдух боялся словесных усилийнепременно представить егов виде куце подстриженных строчек,перевязанных бантиком рифм…Пусть браним мы себя и корим,но еще неприглядней подстрочник.И в ознобе тревоги слепойя пиджак запахнул потеплее.Продолжайся и длись, эпопея.Если певчий, то мерзни и пой!12.05.74СНЕГИРЕКСнегирек, снегирек,свой подай голосок!Снегирек посажен в клетку.Красногрудый снегирек…Прыгает он редко-редко.Тихо в уголок залег.Он пшено не клюет.На рябину не глядит.Звонких песен не поет.Встрепенется и молчит.Неприступна клетки дверь.Каково ему теперь?Объяснили мне, сказалиочень простенько:был он куплен на вокзаледальним родственником.О, веселье появленьяклетки в комнате!"Доченьке на удивленьезапакованаптичка-невеличкав палец ростиком…Пусть посмотрит, как отличномашет хвостиком".Снегирек забился тихо в уголок.Красноперый неподвижный узелок.Бусинка-глазок мелькнет-пропадет.Неужели он в неволе пропадет?Словно кровью, клетка мечена ржой.Я бы выпустил его, да — чужой.Я бы выпустил его — нагорит?!Да куда ж он, дурачок, полетит?Холода кругом стоят, холода.Эх, короткие вы, птичьи года!Снегирек, снегирек,редкий резкий голосок.7.02.69ВЫБОРВдруг заболели уши у меня.Я долго маялся, пока не догадалсязаткнуть их ватой. Целый день спокойноходил везде, лишь приглушенно слышадвиженье жизни… Музыкой казалисьшумы, а шорохи совсем исчезли.Воздушные шары так опадают,когда шутник иголкой их проткнет;лишь вялая резина на ветрубеззвучно парусит, напоминаяо бренности… Но наверху блаженствая вдруг подумал: "Что, если придетсяголовоногим вкрадчивым моллюскомвсю жизнь прожить, мечтая лишь о пище,о сне да тишине?.." Затычки прочья выбросил. Сверлом вонзилась больи тотчас же, голубушка, притихла.Биенье жизни гулко захлестнуломеня своей упругой полнотой.18.08.74* * *Признаюсь вам: я долго был рабом…О нет, я не ворочал камня глыбыи не носил цепей, не бился лбом,как поначалу вы решить могли бы.Я не знавал капризов госпожии не был пленником одной известной страсти,что заставляет поступать в пажии стариков сплошной козырной масти.Раб вдохновенья, я десяток летгордился этой сказочной судьбою,но как-то понял, что заслуги нетв словах, не продиктованных тобою.Дарованное свыше — не позор,но мне сейчас куда дороже сталаспособность отличить от соли сор,в руде заметить крапинки металла.И я жалею, что не испыталвсех потрясений сумрачного быта,чтобы воскликнуть: "Гляньте, кем я стал!а кем я был… Все мной самим добыто!"20.04.75ВОСПОМИНАНИЕЯ шел с товарищем, о чем-то рассуждал;о книгах, вероятно, о поэтах(кого-то вдохновенно осуждал,кого-то скупо ободрял, при этомвитийствуя…). Вдруг, обнажая страсть,лицо товарища предстало строгим ликом;он стал рассказывать, полуоборотясь,о сыне, языком почти великим.Слова простые, образуя связь,казались дивным стихотворным слитком;и разрезала губы, как алмаз,сказал бы я — волшебная улыбка!(О, детства сказочного золотая рыбка!)Я шел, как с вами, как сейчас иду;Свернул неторопливо в переулок…Стихи ли выпевались на ходу?.О чем-то мысль мелькнула… Мысль мелькнула.12.08.66