Страница 29 из 34
Пятый фактор, пишет Эфроимсон, строго говоря, трудно назвать фактором. Это, скорее, чистой воды стигма. Речь идет о часто встречающейся большой или даже огромной высоте лба у гениев. В чем тут дело, не вполне ясно, поскольку очевидно, что сам по себе высокий лоб никак не может быть причиной выдающихся умственных способностей. По всей вероятности, это всего лишь внешнее проявление неких морфологических особенностей строения головного мозга, что каким-то образом связано с творческими потенциями человека.
Прежде чем перейти к подробной характеристике эфроимсоновских стигм, необходимо сделать два небольших отступления.
Когда мы говорили о гипомании выдающихся личностей, находящейся на грани с психической патологией, то не имели в виду поставить знак равенства между гениальностью и безумием. В конце XIX века итальянский судебный психиатр и криминалист Чезаре Ломброзо (1835—1909) выпустил книгу под названием «Гениальность и помешательство», в которой попытался обосновать весьма сомнительную идею, что выдающиеся умственные способности и психические болезни растут из одного корня. В свое время книга имела шумный успех, но в наши дни теоретические выкладки бойкого итальянца безнадежно устарели. Разумеется, не подлежит сомнению, что процент «странных» людей среди великих умов выше среднего в популяции, но само по себе наличие радикала с любым знаком (шизо– или цикло– в данном случае значения не имеет) еще не дает оснований говорить о психической ненормальности гениев. Нам уже приходилось писать о том, что так называемая средняя норма – не более чем математическая абстракция, и практически у каждого субъекта можно без особого труда выявить те или иные радикалы в самых разных пропорциях и смешениях. Не будем спорить: удельный вес акцентуантов, психопатов и даже душевнобольных среди общепризнанных гениев ощутимо превышает средние показатели, но это еще не повод заявлять, что душевная болезнь и выдающиеся умственные способности – по сути одно и то же. Проблема не так проста, как кажется на первый взгляд, поэтому примитивный лобовой подход Ломброзо грешит излишней прямолинейностью (как, кстати говоря, и его знаменитая некогда теория о врожденном преступнике).
Другая распространенная ошибка – недооценка достижений древних и отказ им на этом основании в праве именоваться великими. Нелепо предъявлять претензии, скажем, Пифагору, что он решал задачи, понятные и доступные сегодня школьникам. Любые оценочные критерии следует помещать в конкретный социально-исторический контекст и соотносить с уровнем знаний определенной эпохи. Как и все мы, гении живут не в безвоздушном пространстве. Точно так же нас не должны удивлять цинизм Никколо Макиавелли или бешеный нрав и явно уголовные наклонности Бенвенуто Челлини, поскольку этих людей сформировала вполне определенная социальная среда. Не следует ждать от титанов Возрождения подлинного демократизма или строгой политкорректности. Нам представляется, что это вещи элементарные и самоочевидные, поэтому лучше оставить в покое «аморализм» и «пороки» наших предков и перейти к обстоятельному рассмотрению пяти стигм В. П. Эфроимсона.
1 Подагра. Подагра – хроническое заболевание, обусловленное нарушением обмена пуринов и характеризующееся отложением солей мочевой кислоты (уратов) в тканях с развитием в них воспалительных и деструктивно-склеротических изменений. Подагра была прекрасно известна еще Гиппократу, что вовсе не удивительно, поскольку от всех прочих артритов ее отличают характерные признаки: легко определяемые на ощупь отложения кристаллов уратов в тканях, воспалительный процесс в очаге поражения и часто возникающие острые боли в большом пальце ноги. Древнеримский врач Гален полагал, что подагрой страдал легендарный Эдип; по некоторым данным, подагриками были Александр Македонский, Птолемей и многие другие выдающиеся деятели античности.
Давным-давно было подмечено, что приступы подагры провоцируются обильной мясной пищей и употреблением вина. Поэтому в XIX веке ее стали считать болезнью обжор и пьяниц. С другой стороны, неоднократно отмечалось, что подагрой часто болеют короли и принцы, выдающиеся полководцы и просто умные люди. В 1739 году француз Мошерош даже издал брошюру под названием «О благородной подагре и сопровождающих ее добродетелях». Но только в 1927 году английский историк Г. Эллис попытался объективно разобраться в непростых связях этого недуга с творческой активностью его носителей. В своей книге «История английского гения» он самым тщательным образом проанализировал биографии 1030 выдающихся англичан и нашел среди них 55 больных подагрой. Именно Эллис выявил своеобразный набор характерологических черт, присущих выдающимся подагрикам: «Они подчеркнуто мужественны, глубоко оригинальны, очень энергичны, упорны, не знают отдыха и спешки вплоть до решения своей проблемы. Их общую физическую и умственную энергию можно назвать прямо замечательной».
Однако вплоть до середины XX столетия эта загадочная связь между выдающимися творческими достижениями гениев и подагрой, которой они болеют несравненно чаще простых смертных, оставалась неясной. И только в 1956 году были обнародованы два фундаментальных факта: во-первых, выяснилось, что мочевая кислота, избыточное содержание которой в крови приводит к подагре, по своей химической природе чрезвычайно близка к таким общеизвестным стимуляторам умственной деятельности, как кофеин и теобромин, в избытке содержащимся в чае и кофе, а во-вторых, было показано, что мочевая кислота отсутствует в крови почти всех млекопитающих, так как расщепляется специальным ферментом – уриказой. Но у обезьян и человека уриказы или очень мало, или совсем нет, в результате чего содержание мочевой кислоты в крови может достигать значительных величин. Было даже высказано предположение, что исчезновение уриказы сыграло заметную роль в прогрессивной эволюции приматов и становлении человека, поскольку накопление мочевой кислоты стимулировало психическую активность и способствовало наращиванию мозговой мощи.
Организм человека в норме содержит около 1 грамма мочевой кислоты, а вот у подагрика ее количество доходит до 20—30 граммов. Понятно, что постоянное присутствие такого мощного биостимулятора не проходит для организма бесследно. Необходимо отметить, что повышенный уровень уратов в крови, как правило, наследуется; если он при этом не сопровождается подагрой, то такое состояние принято называть гиперурикемией. Женщины обычно подагрой не болеют, а общее содержание уратов у них в среднем меньше, чем у мужчин, но предрасположенность к гиперу-рикемии (и подагре в том числе) может передаваться по наследству и через женщин. Частота подагры среди мужского населения в странах с достаточным потреблением мяса и алкоголя не превышает 0,3 % (то есть три человека на тысячу), а вот среди 1030 выдающихся англичан Эллиса эта цифра больше почти в 200 раз – 5,3 %.
Эфроимсон пишет, что история Европы буквально пестрит именами выдающихся подагриков и Россия тут не исключение. Подагрической характерологией обладали создатель Московского централизованного государства Иван III, оба его сына и внук Иван Грозный. Можно как угодно относиться к этим персонам, но не подлежит никакому сомнению, что они были выдающимися историческими деятелями, особенно Иван III Великий – фигура во всех отношениях замечательная.
Имеются прямые указания на подагру Бориса Годунова, да и вся его характерология свидетельствует об этом совершенно недвусмысленно. По всей видимости, этот недуг его и погубил, а пресловутые «мальчики кровавые в глазах» пусть остаются на совести А. С. Пушкина, разделявшего заблуждение своей эпохи. С легкой руки Романовых Годунов вошел в историю как бесчестный интриган, карьерист и убийца, что весьма далеко от истины. Вся его беда и вина заключается в том, что в свое время он постриг в монахи будущего патриарха Филарета, отца Михаила Фёдоровича, вступившего на престол в 1613 году. «Горе побежденным» – так говаривал галльский вождь Бренн еще в IV столетии до рождения Христа, взявший Рим штурмом и бросивший при подсчете выкупа на чашу с гирями свой тяжелый меч... Здесь не место разбирать заслуги Бориса Годунова перед отечеством, достаточно только сказать, что он был одним из величайших государственных мужей в истории России и достоин стоять в одном ряду с такими фигурами, как Иван III и Пётр Великий. Современник о нем писал: «Во всей стране не было равного ему по мудрости и уму».