Страница 9 из 13
— Успокойтесь, пожалуйста, господин Маграх. Я напоминаю вам, что наша беседа записывается, и рекомендую воздержаться от высказываний, о которых вы будете впоследствии жалеть. Что же касается утверждения господина Отто Хаансена о том, что среднее IQ мерджарнийцев ниже среднего IQ нарримуссов или китайцев, то имеется несколько авторитетных научных исследований, опубликованных в журналах с очень высоким импакт-фактором, это подтверждающих. Согласно параграфу 7 конституции Мирры "О свободе слова и информации" пункт 4a "Открытое декларирование подтвержденной научно информации, ни при каких условиях не может признаваться оскорбительным".
— Но это же оскорбление целого народа! Это неслыханно!
— Господин Маграх, научные факты не могут быть оскорбительными. Я, например, евроальтаирец и статистика однозначно утверждает, что у евроальтаирцев средний IQ тоже ниже, чем у нарримуссов и китайцев. Я не вижу, тем не менее, причин по которым я должен считать эти данные оскорбительными. И…
— Однако у евроальтаирцев средний IQ также считается более высоким, чем у мерджарнийцев?! — перебил его Мадхар.
— Да, но…
— То есть вы тоже считаете, что мы тупее вас?! И вы думаете это не оскорбительно?!
— Господин Маграх, когда я учился в колледже, то почти все первые места по аэробным видам спорта принадлежали либо мерджарнийцам либо аррастийцам. И статистика однозначно утверждает, что они генетически наиболее приспособлены к аэробным видам спорта, чем те же евроальтаирцы, нарримуссы, китайцы и многие другие национальности. По-вашему все эти национальности должны чувствовать себя оскорбленными?
— Это спорт! А тут речь про IQ!
— Никакой разницы не вижу. В общем, этот вопрос я считаю закрытым и как старший юридический консультант заявляю — согласно моему мнению упомянутое вами высказывание господина Отто Хаансена оскорблением не является, и в суде Мирры у вас нет практически никаких шансов доказать обратное.
— Понятно, — Маграх деревянно встал и направился к выходу, толстяк Отто же схватил руку Верше и принялся энергично ее трясти.
— Я постоянно благословляю тот день, когда я приехал на Мирру, — громогласно заявил он.
Старший консультант с трудом освободил свою руку и громко обратился к Ардхи Маграху, который уже открывал дверь:
— Господин Маграх! Одну минуту, мы еще не прояснили ситуацию со второй вашей жалобой о приеме на работу.
Маграх удивленно обернулся.
— А разве вы уже не все мне объяснили по поводу моей неполноценности, — едко осведомился он.
— Да. Ситуация по второму вопросу еще не разобрана, — спокойно ответил Анатоль Верше.
Маграх застыл в раздумье, а затем нехотя вернулся за стол. Отто Хаансен уселся напротив и наградил его торжествующим взглядом.
— Господин Хаансен, — обратился к нему старший консультант, — Не могли бы вы пояснить по какой причине вы отказали господину Ардхи Маграху в должности?
— Ну, вы же уже в курсе, — улыбаясь ответил тот, — Умственные способности мерджарнийцев, я, конечно, имею в виду IQ, ниже чем у нарримуссов и китайцев, а у нас серьезная фирма и нам нужны самые лучшие.
— Я должен указать вам на вашу ошибку, — Верше достал свой найзер и быстро пробежал по монитору глазами, — До сих пор речь у нас шла о среднем IQ по национальности. Но вы должны себе отдавать отчет в том, что среднестатистический IQ мало что говорит об IQ конкретного представителя конкретной национальности. Например, касательно мерджарнийцев известно, что у них разброс IQ крайне высок и поэтому, хотя средний по национальности IQ у них относительно низок, но у отдельных представителей национальности он может достигать очень заметных величин. И господин Ардхи Маграх как раз и является таким отдельным представителем. Его IQ составляет 142 по шкале Пранка. Для сравнения мой IQ составляет 131, а ваш, как следует из вашего профайла, 117.
Улыбка медленно сползла с лица Отто Хаансена.
— Но… — попытался неуверенно возразить он.
— Я еще не закончил, — сухо перебил его старший консультант, — Дело в том, что в данном конкретном случае IQ вообще не важен. Конечно, имеется определенная корреляция между IQ и уровнем доходов и успешностью, но она опять-таки среднестатистическая и практически крайне мало говорит об отдельном человеке. Относительно низкий IQ в той или иной профессии может компенсироваться трудолюбием, а также другими врожденными и приобретенными навыками. Наше государство не устраивает, чтобы перед теми или иными национальностями воздвигали барьеры на основании только среднестатистических данных, так как при этом мы рискуем потерять их талантливых представителей только из-за того, что на них от рождения навесят клеймо бесперспективных. Это не рационально.
— А я то есть должен брать кого попало на работу и надеяться, что именно он и окажется тем редким исключением?! — возмутился Хаансен, — Да я с таким же успехом могу с улицы первых попавшихся набрать!
— Кого попало не нужно, — спокойно ответил Верше, — Именно для того, чтобы избежать подобных ситуаций, у нас имеется институт государственного сертифицирования, который показывает уровень квалификации того или иного претендента на ту или иную должность. Господин Ардхи Маграх, вы предъявили при собеседовании господину Отто Хаансену свой сертификат?
— Да. Предъявил.
— А теперь, господин Хаансен, прошу вас сообщить, был ли балл сертификата у двух других претендентов выше, чем у господина Маграха? Прошу вас учесть, что если дело дойдет до судебного разбирательства, то на этот вопрос вам, вероятно, придется отвечать под контролем детектора лжи.
Отто Хаансен побагровел.
— Нет. У него самый высокий балл был, — мрачно ответил он.
— Может, у господина Маграха были плохие рекомендации с предыдущего места работы? — не унимался старший консультант.
— Нет! Не были!
— Тогда поясните, пожалуйста, свое решение.
— Ну не доверяю я этим…! Еще когда я на Тирхе жил проходу от них не было! Магазин моего отца эти сволочи три раза грабили! Три!!! А мне их на работу устраивать?!
— Господин Хаансен, вы только что сделали оскорбительное замечание по национальному признаку, обозвав представителей целой национальности сволочами. Так как наша беседа записывается, то против вас будет выдвинуто обвинение в оскорблении словом и в разжигании межнациональной розни. Также хочу вам напомнить, что вы не на Тирхе. Вы на Мирре, и здесь уровень преступности среди мерджарнийцев не выше, чем в среднем по стране, иначе нами давно уже были бы предприняты соответствующие действия. Вам следовало бы оставить свои предубеждения там, откуда вы приехали, и руководствоваться только фактами. Вы признаете, что вы не предоставили работу наиболее подходящему кандидату только на основании своих предрассудков?
— Предрассудков?! Да вы на чьей стороне, в конце концов?! Моей или этих… — вспомнив, что разговор записывается, Хаансен проглотил последнее слово.
— Я на стороне закона, — тихо, но твердо ответил Верше, — А закон Мирры запрещает иррациональную дискриминацию по национальному признаку. В общем, мое заключение по второму пункту — дискриминация при приеме на работу имела место. Я рекомендую вам в досудебном порядке заключить соглашение с господином Ардхи Маграхом и либо выплатить ему компенсацию, либо принять его на работу. Если же дело дойдет до суда, то вы сильно рискуете. Вы еще не получили полное гражданство и если однозначно будет доказано, что вы осуществляете иррациональную дискриминацию при приеме на работу, то вас могут депортировать.
— Не дождетесь! Я в суд пойду! Мы еще поглядим! Я не для того удрал сюда от идиотской политкорректности, чтобы мне тут ей опять в лицо тыкали! Вам ваше самоуправство с рук не сойдет! — Отто Хаансен вскочил и выбежал из кабинета, громко хлопнув дверью.
— Спасибо. Большое спасибо, — искренне поблагодарил Ардхи.
— Я просто сделал свою работу, — ответил старший юридический консультант, — И, так как, судя по всему, дело все-таки пойдет в суд, я сделал ее плохо. Но господин Отто Хаансен ошибается. Политкорректности на Мирре нет. Нам хватает и обычного здравого смысла.