Вкус ее губ

— Мора! — охрипшим от волнения голосом воскликнул он. — Ты меня любишь?

— Еще бы! А почему, думаешь, я была так расстроена? Ты мне нужен. Я хотела остаться с тобой, но ты ни разу не говорил о любви и, даже предлагая выйти за тебя замуж, не нашел нежных слов. Мне очень хотелось ответить тебе «да», но я безумно боялась остаться с мужчиной, которого я люблю, но который не любит меня.

Он, волнуясь, уложил ее на постели рядом с собой. Ощущение его большого тела вызвало у нее горячую волну желания. Значит, три не произнесенных ранее слова были причиной того, что страх и отчаяние теперь сменились надеждой и радостью?

— Клянусь тебе, Мора, ты не пожалеешь, если выйдешь за меня замуж, — торжественно произнес он, распахивая ее пеньюар, и даже застонал при виде темно-бордового нижнего белья, которое особенно нравилось ему. — Своей любовью я прогоню все твои сомнения.

Он помог ей снять пеньюар, а она неторопливо расстегнула пуговицы на его рубашке, ей так хотелось поскорее прикоснуться к его теплой коже. Их поцелуи и ласки становились все более неистовыми. Теперь, когда они выяснили отношения, когда страхи и опасения остались позади, Мора хотела показать ему силу своей любви не только самыми нежными словами, но и всем своим телом, и чувствовала, что Митчел испытывает такую же потребность. Он даже не успел полностью раздеть ее, только сорвал панталоны и тут же вошел в нее, застонав от возбуждения.

— Ах, Мора, я безумно люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Митчел, и буду любить вечно.

— А это… — прошептал он, погружаясь в нее еще глубже, — это мой дом родной. — Он улыбнулся своему счастью, когда они одновременно вздрогнули всем телом.

— И тебе никогда там не наскучит? — спросила она, все еще полностью не избавившись от своих опасений.

— Нет, Мора, нет! Это единственное на всю жизнь, и другого мне не нужно.

Она радостно рассмеялась, но смех тут же угас, уступив нарастающей страсти. Они вместе достигли высот наслаждения, и, когда Митчел, обессилевший, опустился на нее, Мора крепко прижалась к нему всем телом, смакуя новые оттенки чувства, которые дало ей признание. Он перекатился на бок и крепко обнял ее.

— Ты довольна, любовь моя? — спросил он, нежно поглаживая ее по спине и сожалея, что не снял с нее всю одежду.

— Да, — ответила она, целуя его в грудь. — Но мое счастье было бы совсем полным, если бы я знала, что с Дейдрой. Хотела бы знать, что она цела и невредима, а все наши проблемы решены.

— Тогда я должен кое-что рассказать тебе. — Митчел улыбнулся, радуясь тому, что может прогнать последнюю тень, мешавшую ей испытать радость.

Выслушав все, что Митчел услышал от своего брата, Мора охнула:

— Замуж? Дейдра собирается выйти замуж за твоего брата?

— Да, похоже, Тайрон решил остепениться. — Митчел крепко обнял ее. — Что ты скажешь, если мы устроим двойное бракосочетание?

Это было бы великолепно. — Задохнувшись, она покрыла его грудь поцелуями. — Несмотря на то что с нами нет дядюшки, это будет самое лучшее Рождество в моей жизни. Ведь я нашла тебя! И Дейдра по-прежнему будет со мной. Мы с ней станем не только кузинами, но и невестками. — Она поцеловала его в губы. — Спасибо!

— За что? Она приехала сюда без моей помощи.

— Не за это. Спасибо за то, что ты любишь меня.

— Нет, дорогая, это мне следует благодарить тебя за любовь ко мне.

— Неужели мы будем спорить по этому поводу?

— Думаю, что будем. — Митчел одарил ее такой улыбкой, что она замерла от счастья. — Полагаю, нам предстоит вечно спорить о том, кто кому больше благодарен за любовь.

— Вечно — это как раз то, что нам надо, — прошептала она.

Эпилог

— Тайрон, оставь в покое конфеты и подойди сюда.

Тайрон, усмехнувшись, подошел к окну, у которого стояла Дейдра. Удивительно, как она узнала о том, что он понемногу таскает конфеты, если даже ни разу не оглянулась?

— Что ты там увидела? — спросил он, останавливаясь позади нее и целуя в шею.

— Посмотри, не сани ли мистера Букера мчатся сюда по дороге?

Он пригляделся. По дороге действительно кто-то ехал.

— У тебя острое зрение, — заметил он. Прищурив глаза, он вгляделся в движущуюся точку. — Да, пожалуй, это действительно сани Джейсона. Но ведь ты отослала их к нему на ранчо?

— Сегодня ты не ждешь никого, кроме Стивена?

— Да. И сейчас самое время ему приехать.

— Но в санях сидят трое.

— Ну и зоркие у тебя глазки!

Дейдра прижала руки к груди и впилась взглядом в приближающиеся сани. Она так близко наклонилась к стеклу, что оно запотело от ее дыхания и ей пришлось протереть его носовым платком. Она боялась верить собственным глазам, опасаясь, что выдает желаемое за действительное. Когда сани подъехали ближе, уже не оставалось никакого сомнения в том, чья это темно-рыжая головка там виднеется. Дейдра, завизжав от радости, так стремительно вырвалась из рук Тайрона, что он пошатнулся. Все еще ворча на жену за такую прыть, он последовал за ней к входной двери.

— Мора, перестань ерзать, — едва сдерживая смех, взмолился Митчел.

— Извини. Мне не терпится увидеть Дейдру, — ответила она. — Я хочу убедиться, что она жива и здорова.

— Мне показалось, что она выглядит превосходно, — сказал Стивен.

— Извини, не хочу тебя обидеть и не думаю, что ты лжешь, но я должна увидеть ее собственными глазами. Пока не увижу, даже сам папа римский не сможет меня убедить.

Не успел Митчел остановить сани у парадного входа в усадьбу «Милая Кейт», как Дейдра выскочила на веранду, окликая Мору. А Мора, неуклюже перебираясь через хохочущего Стивена, кричала ей в ответ. Они обнимались, смеялись и, перебивая друг друга, сбивчиво рассказывали о том, что с ними произошло, мужчинам же оставалось смущенно покачивать головами.

Только после того, как Тайрон, схватив Дейдру за руку и попросту зажав ей рот рукой, положил конец болтовне двух молодых женщин, присутствующие смогли должным образом поздороваться друг с другом. Потом все вошли в дом. Мора помогла Дейдре обнести всех стаканами с глинтвейном, потом женщины отправились на кухню, чтобы заняться закусками.

— Ты его любишь? — спросила Дейдра, проверявшая, хорошо ли смешан соус, у Моры, которая добавляла сливочное масло в тушеную морковь.

— Еще как! — ответила Мора и вздохнула так мечтательно, что Дейдра рассмеялась.

— Мне всегда казалось, что ты либо не можешь, либо не хочешь никого полюбить.

— Я действительно не хотела. Я боялась превратиться в игрушку в руках мужа, стать рабой своей любви. А потом я попробовала разобраться в себе и поняла, что совсем не похожа на свою мать.

— Жаль, что ты не поговорила об этом со мной. Я могла бы сказать тебе об этом раньше.

— Думаю, мне все же нужно было самой во всем разобраться. — Дейдра с пониманием кивнула в ответ сестре. — А ты любишь Тайрона?

— Да, несмотря на его недостатки.

— Разве у него есть недостатки?

— А у твоего мужа разве их нет?

— Есть… кое-какие.

Вот-вот. И у моего тоже, — певуче растягивая слова, произнесла Дейдра, и они обменялись понимающими улыбками. — Ну что ж, давай-ка вернемся к ним, пока они не съели все конфеты, не выпили весь глинтвейн и не испортили себе аппетит настолько, что не смогут есть все эти вкусности.

Они вернулись в гостиную к мужчинам. Один тост сменял другой, а потом, когда все немного успокоились, Дейдра подняла бокал и тихо сказала:

— Выпьем за Патрика Джеймса Кении. Ведь его наследство, которое он оставил своим «милым ангелочкам», свело вместе нас всех.

— За Патрика, — сказал Митчел и, наклонившись к Море, поцелуем осушил слезы, катившиеся по ее щекам.

Когда женщины снова выбежали зачем-то на кухню, Митчел и Тайрон взглянули на Стивена.

— Теперь твоя очередь, Стивен.

— Вот как? — усмехнулся Стивен и покачал головой. — А где, позвольте узнать, мне искать невесту? Мне начинает казаться, что самых лучших вы уже расхватали.