Фартовые бабочки

— У вас там есть знакомые?

Мерцалова иронично прищурилась:

— Антон Игнатьевич, мне легче перечислить, где моих знакомых нет.

— Понятно, Жанна Александровна… — Бирюков чуть-чуть помолчал. — Пашу Таловского я относительно знаю, а вот о Рите Календиной и Насте Весниной слышу впервые.

— Тоже проверенные девочки. Риту, по надежной рекомендации, я переманила из другой фирмы. Она новосибирская. Настя из местных, райцентровских. Ее давно знает Таловский. Пашиной рекомендации я верю. Он — моя защита со школьной поры. В молодости меня осаждали поклонники. Сексуально озабоченные типы буквально прохода не давали. Только Паша выручал. Стоило лишь заикнуться о Пашином покровительстве — даже самые наглые самцы мигом линяли.

— Чем он занимался в Новосибирске до строительства перешедшего к вам магазина?

— Был моим личным охранником.

— И вдруг решил заиметь в райцентре собственный магазин… — Бирюков улыбнулся: — Знаете, Жанна Александровна, когда мне рассказали, что Таловский ударился в бизнес, я посчитал это анекдотом. Оказалось — правда. С чего бы?..

Вместо ответа Мерцалова придвинула к Бирюкову пачку сигарет:

— Закуривайте, Антон Игнатьевич.

— Спасибо, не курю.

— Вы не компанейский мужчина. От кофе отказались, от хорошей сигареты — тоже, — словно уводя разговор в сторону, заговорила Мерцалова. — Наверное, и от рюмки отменного «Амаретто» откажетесь? Не той, разумеется, подделки, которой ныне торгуют перекупщики на каждом углу, а настоящего ликера, изготовленного в Италии…

Бирюков развел руками:

— К сожалению, на службе не пью.

В голубых, искусно подкрашенных глазах Мерцаловой мелькнула лукавая искорка:

— А вне службы?..

— Вне службы да в компании с такой очаровательной дамой не удержался бы, — принимая игривый тон, подмигнул Бирюков.

— Благодарю за комплимент, — Мерцалова вытащила из пачки сигарету, слегка помяла ее в холеных пальцах и щелкнула зажигалкой. Выпустив легкое облачко ароматного дыма, усмехнулась: — Признаться, табаком не злоупотребляю, но при деловых встречах с бизнесменами иногда приходится изображать этакую, подверженную соблазнам, особу. Другой раз нервы сдают, руки начинают дрожать. Тут сигарета выручает, успокаивает… — Жанна опустила глаза, задумчиво постучала зажигалкой по чистой пепельнице. — Поскольку вы обещали мне беседу без протокола, поведаю вам о Пашином «бизнесе». Всю правду расскажу, однако, если вы или ваш следователь, захотите это запротоколировать, превращусь в глухонемую. Согласны на такое условие?

— Честно сказать, я не люблю, когда мне ставят условия, но в данном случае придется согласиться, — ответил Антон.

Жанна несколько раз подряд затянулась сигаретой:

— Превратить разрушенную башню в магазин была, конечно же, не Пашина идея. Мне нужен был участок земли в райцентре на бойком месте. Получить его за красивые глаза — пустой номер. Однажды, когда мы проезжали с Таловским мимо бывшей водокачки, меня осенило. «Паша, — сказала я ему, — если ты вырвешь у местной администрации клок земли вот с этим зарастающим бурьяном памятником проклятому империализму, я сделаю тебя богатым». Таловскому мысль приглянулась и он начал осуществлять задуманный мною сценарий. В Новосибирске такая шутка не прошла бы, а здесь осуществить задумку оказалось проще простого.

— Все гениальное просто, — по достоинству оценил Бирюков находчивость Мерцаловой.

— Да, Антон Игнатьевич, — усмехнулась Жанна, — в нынешней буче, боевой кипучей, без изворотливого ума в люди не выбиться.

Бирюков побарабанил пальцами по стеклу:

— Спасибо, Жанна Александровна, за откровенность. Вот теперь хотелось бы перейти к событиям сегодняшнего дня. Вас сильно прижимают вымогатели?

Мерцалова притушила в пепельнице недокуренную сигарету:

— Имеете в виду «крутых» ребят?

— Их, конечно.

— Не сказала бы, что очень уж сильно… Паша Таловский не только среди местных стриженых дутышей авторитет. Его и новосибирские «крутые» уважают. Да и другим своим мальчикам, кроме Паши, я плачу хорошие «бабки» не только за короткие прически.

— Однако, согласитесь, ведь не с бухты-барахты налетчики выбрали для нападения на «Марианну» именно сегодняшний день. Такие преступления спонтанно не возникают. Они задолго готовятся. Припомните, что вы заранее планировали на сегодня?

— Ничего особенного, если не считать, что надумала купить новую автомашину.

— Вас не устраивает «Форд»?

— «Форд» хорошая машина, да не для наших дорог, где ямки почти на каждом шагу. Сейчас французы подкинули на российский рынок новинку. Называется «Ситроен-Ксантия». Развивает скорость до ста восьмидесяти семи километров в час. Разгоняется с места до сотни за двенадцать с половиной секунд. Расход бензина в городе, примерно, десять литров на сто километров. Но, главное, у «Ксантии» независимая гидропневматическая подвеска дополнена устройством, которое с помощью компьютера сохраняет постоянный заданный водителем дорожный просвет. Выбоины и неровности дороги на скорости до ста пятидесяти километров не ощущаются. Вот такую чудо-технику мне и захотелось иметь, чтобы поминутно не дергать туда-сюда рычаг скоростей.

— Сколько же это «чудо» стоит, если не секрет?

— На сегодняшний день — сто тысяч франков, меньше двадцати тысяч долларов. Ну, а на рубли, естественно, больше двадцати «лимонов».

— Не дороговато ли? Двадцать миллионов — это все-таки деньги…

— Дорого, да игра стоит свеч. «Крутые» уже облюбовали «Ксантию», и на «Форде» от них не уйдешь.

— Новосибирские?

— О новосибирских не слышала, а столичные гоняют во всю Ивановскую.

— Кто предложил вам эту машину?

— Представитель московской фирмы, торгующей иномарками. Ему на днях пригнали из столицы пару машин. Одну я застолбила по давнему знакомству.

— Когда должна состояться купля-продажа?

— Завтра во второй половине дня.

— Деньги перечислением?

— Нет, наличкой. Сегодня, когда случилась беда, я ездила в банк. Оформила заявку на два десятка «лимонов». Завтра утром с Пашей Таловским прямо из банка надо было ехать в Новосибирск, однако теперь все мои планы полетели в тартарары.

— Таловский об этом знал?

— Нет. Заранее в свои планы я никогда его не посвящаю. Так же, как и других сотрудников.

— Разговор с представителем фирмы был без свидетелей?

— По междугородной он мне звонил.

Бирюков взглядом показал на красный телефон:

— Этот аппарат запараллелен с тем, который стоит в подсобном помещении магазина у сейфа?

— Нет. Телефоны у меня на блокираторе. Имеют разные номера. Подслушивание исключается.

— Когда разговаривали, щелчков постороннего подключения не слышали?

— Нет. Слышимость была очень хорошая, никто не мешал. Да и говорили мы иносказательно, не упоминая о крупной сумме наличных денег.

— Представитель не мог подставить вас?

— Это исключается. Во-первых, у нас с ним очень хорошие отношения. Во-вторых, фирма отлично ему платит за каждую проданную машину, и на какую-то долю от двадцати «лимонов» он не клюнет, ибо потеряет значительно больше, когда за нечистоплотность вылетит из дела. — Мерцалова вновь закурила. Прикусывая нижнюю губу, задумчиво повертела в пальцах зажигалку и невесело посмотрела Бирюкову в глаза: — По-моему, Антон Игнатьевич, не из-за налички на машину сыр-бор разгорелся. Навязчиво лезет мне в голову мысль, что это конкуренты решили разорить «Марианну» с ее филиалами.

— Чем же вы насолили им?

— Видите ли, и в Новосибирске, и здесь я не крохоборничаю. Торгую по заниженным ценам. При нынешней ужасной инфляции важен не столько жирный «навар», сколько быстрый оборот капитала. Истина простейшая, однако перекупщики-недоумки этого не хотят понимать. Взвинтив цены до поднебесья, они трясутся над каждой, скажем, пачкой сигарет в то время, как у меня покупатели берут эти же сигареты блоками. Паша Таловский без устали снует между оптовыми базами и торговыми точками.