Страница 29 из 43
18. За круглым столом
У самого входа в ресторан Айрапетов разговаривал с моложавой, но заметно полнеющей женщиной. Он издали увидел Бирюкова и разулыбался так, как будто наконец-то встретил долгожданного друга.
— Знакомься, мама. Это сотрудник уголовного розыска, товарищ Бирюков, — сказал он женщине, когда Антон подошел к ним.
Женщина устало подала темную от загара, с дорогим браслетом руку, вежливо наклонила голову и назвалась:
— Евгения Петровна.
Бирюков тоже сдержанно кивнул, сказал свое имя.
Она бесцеремонно оглядела его, спросила:
— А отчество?
— Игнатьевич.
— Вы знаете, Антон Игнатьевич, на юге ужасные грозы. Нас почти полный день мариновали в аэропорту. Самолет не мог вылететь из-за каких-то невиданных разрядов…
— Мама, — перебил Айрапетов. — Кому это интересно?
Евгения Петровна глянула на него:
— Не сердись, Игорек, я так сегодня перенервничала, — и опять повернулась к Бирюкову. — Это вы такой молодой работаете в уголовном розыске? И не боитесь преступников? Ведь они бывают вооружены. Знаете, в нашем городе недавно был случай, о нем даже писали в газетах…
— Мы пойдем ужинать или будем без конца разговаривать здесь, — с улыбкой опять перебил Евгению Петровну Айрапетов.
— Конечно, Игорек, пойдем. Я ужасно проголодалась. Принципиально не могу есть в самолете, хотя там кое-что и подают.
Бирюков сразу заметил, что Айрапетов не то стесняется своей словоохотливой родительницы, не то боится, как бы она не наговорила лишнего. Игорь пытался перехватить инициативу разговора, но удалось ему это лишь в ресторане, когда Евгения Петровна, с видом знатока принялась сосредоточенно изучать меню.
— Я разыскал того сапожника, — полушепотом сказал он Бирюкову.
— Для чего вы это сделали? — спросил Антон.
— Попав в глупейшую историю, нельзя сидеть сложа руки.
— Мы разобрались бы и без вашего вмешательства.
— Не сомневаюсь. У меня была другая цель, чтобы он пришел к вам с повинной. Согласитесь, это лучший вариант. Ему за чистосердечное раскаяние меньше достанется, а вам работы уменьшится…
— Смотрите-ка, даже бастурма из филе есть! — удивилась Евгения Петровна. — Интересно, как это блюдо здесь готовят? Может быть, только одно название, — она положила меню на стол и грузно поднялась. — Игорек, ты, пожалуйста, заказывай, а я ненадолго отлучусь. Так сказать, в порядке обмена опытом пойду познакомлюсь с руководством этого заведения.
Айрапетов проводил ее коротким взглядом, вроде бы смутился:
— Не удивляйтесь. Мама работает директором крупного ресторана. Профессиональная гордость говорит. — Игорь закурил, положил на стол пачку «Нашей марки» и, повертев в пальцах газовую зажигалку, со вздохом сказал:
— Хотел сделать с сапожником как лучше. Я ведь из-за его дурости в свидетели попал…
— К сожалению, некоторые свидетели, стараясь оказать пользу делу, забывают, что от них требуется только одно — говорить правду, но не вмешиваться в расследование.
— Привычка бороться за справедливость. Не могу сидеть сложа руки, когда… — Игорь глубоко затянулся сигаретой. — Согласитесь сами: считанные дни до защиты диссертации и вдруг… нелепость с бритвой…
— Вы на самом деле спасли Остроумову жизнь?
— Положение было критическим. Однако большого ума для спасения не требовалось. Нужно было срочно сделать переливание крови. У меня оказалась подходящая группа. Операцию делал другой врач.
Бирюков взял лежавшую перед Игорем пачку «Нашей марки», рассеянно поразглядывал ее и спросил:
— Хорошие сигареты?
— Неплохие. Почти десять лет их курю. Привык.
— Необычные для Новосибирска какие-то. Первые раз вижу.
— Их здесь не продают. Это мама мне каждый месяц из Ростова присылает.
— Точно такую же, только пустую, пачку обнаружили у нас в райцентре в обворованном магазине, — как можно равнодушнее проговорил Антон.
— Откуда она туда попала? — удивился Игорь. — Ведь это действительно редкие для Новосибирской области сигареты.
Бирюков пожал плечами. Наступило тягостное молчание. Айрапетов, наморщив лоб, сосредоточено думал.
— Слушайте, — вдруг сказал он, — а ведь я в прошлую субботу был у вас в райцентре. Случайно встретил Мохова. У того не было курева… Чтобы поскорее отвязаться, отдал ему полпачки. Неужели Мохов заодно с Остроумовым?
— Где вы с ним встретились?
— Говорю, случайно, на улице.
— А поточнее?..
— Я плохо райцентр знаю. Где-то… недалеко от вокзала.
— Мохов один был?
— С каким-то здоровым парнем.
— Не с Костыревым?
— Кто такой? — насторожился Айрапетов.
— Дружок Мохова.
— Я с его друзьями не знаком. Первый раз этого парня видел.
Опять помолчали. Бирюков спросил:
— У кого вы были в райцентре?
— У Лиды Чурсиной, продавцом работает. Собственно, был поутру, очень недолго. Ездил проветриться от городской суеты. У вас там великолепная природа, прямо как в Швейцарии. Николай Петрович, дядя мой, готов сутками пропадать у Лидочки.
— Знаете о том, что на днях с Чурсиной произошло несчастье?
На лице Айрапетова появилось нескрываемое удивление. Так удивиться мог только несведущий человек.
— Несчастье? С Лидочкой?.. — недоверчиво переспросил он. — Путаница какая-то. В воскресенье от нее вернулся дядя. Все было нормально, Николай Петрович ни слова мне не сказал.
— К сожалению, путаницы нет, — Антон вздохнул. — Чурсина приняла большую дозу пахикарпина, и в настоящее время неизвестно, удастся ли врачам спасти ее жизнь.
— Пахикарпина?! — опять удивился Айрапетов. — Не могу поверить! Этим лекарством женщины нередко, с позволения сказать, скрытно врачуют себя, чтобы без хирургического вмешательства прервать беременность. Как правило, такое самоврачевание кончается весьма печально. Что толкнуло Лидочку?..
— Видимо, причина была.
— Не ее ли магазин обворовали?
— Да, в котором она работала.
Айрапетов опустил глаза.
— Честное слово, не верится, чтобы Лидочка… Милейшее создание, скромница, тихоня… Вот уж поистине вспомнишь народную мудрость: «В тихом омуте черти водятся».
— Когда вы были у Чурсиной, она никаких признаков беспокойства не высказывала?.
— Абсолютно. Веселая была, улыбалась. Радовалась покупке часов.
— Где Лида могла достать пахикарпин?
— Затрудняюсь ответить. Хотя… Лидочка ведь торговый работник, связи у нее, безусловно, богатые.
К столу подошла официантка, чтобы принять заказ. Айрапетов только-только взял меню и посмотрел на Бирюкова, словно спрашивая, что же заказывать, но в это время появилась оживленная Евгения Петровна.
— Голубушка, заказ оставлен у директора. Будьте любезны, пройдите к нему, — ласково сказала она официантке, тяжело опустилась в кресло и улыбчивым взглядом посмотрела на Антона. — Удалось кое-что организовать, чего в меню нет.
— Мама, у тебя неудержимая энергия, — с упреком сказал Игорь.
— Не возникай против старших, — отмахнулась она и опять заговорила с Антоном: — Вы никогда не были в нашем городе? Непременно должны побывать. Можете остановиться у нас в доме — комната Игорька пустует. Захотите, устрою в гостиницу, будете жить в отдельном номере. Когда надумаете приехать, дайте телеграмму, мы с мужем встретим. У нас собственная «Волга», приличный дом с роскошным фруктовым садом.
— Спасибо, — поблагодарил Бирюков.
— Что «спасибо»? — Евгения Петровна повернулась к сыну. — Игорек, что ты как в рот воды набрал? Уговори Антона Игнатьевича побывать у нас, я вполне серьезно приглашаю.
— Да, да, — рассеянно поддержал Айрапетов. — Мама у нас славится хлебосольством, умеет организовать отдых. Каких только друзей в нашем доме не бывало! И все оставались довольны.
Появившаяся с подносом официантка прервала разговор. По тому, как плотно был загружен поднос судочками, тарелками и запотевшими бутылками с чехословацким пивом «Дипломат», Антон понял: Евгении Петровне удалось «кое-что» организовать недурно. Вроде бы спохватившись, она попросила официантку принести еще и коньяк, но Бирюков наотрез отказался.