Страница 13 из 43
— Администрация кафе ничего не знает? Обычно для массовых увеселений столы заранее бронируют.
— На этот раз брони не было. Пришли стихийно. Повеселились, расплатились и… ищи ветра в поле.
— Хотя бы обстановку в квартире запомнила? Или район, где находится квартира.
— Квартира благоустроенная, в новом многоэтажном доме. Кругом сплошь такие дома. Запомнились ковры, пианино, дорогие украшения, но… Не будешь же водить Суркову по всем новым многоэтажным домам, чтобы она опознала эти ковры, пианино и украшения.
— Мутное дельце, — покачал головой Антон.
— Уголовные дела, Антоша, поначалу, как ты знаешь, все мутные, — Стуков спрятал папку с заявлением Сурковой в сейф. — Особой сложности, конечно, здесь нет. Суркова может опознать именинника, поскольку она до этого часто его в кафе видела. Собственно, рассказал эту историйку не для детективного интереса. Не из «Космоса» ли к вашему магазину ниточка потянулась? Прошлый раз, по воспоминаниям Березовой, Мохов повышенный интерес к Люде Сурковой проявлял, теперь же ни с того ни с сего именинник за ней ухаживать принялся. Тогда медики-студенты шампанским стреляли, сейчас кандидат медицинских наук этим же вином угощает, да еще, судя по всему, и снотворного в стакан подсыпает… — Степан Степанович помолчал и вдруг словно спохватился: — Да! Узнал я на одном из заводов, что знакомый Березовой московский инженер, Василий Михайлович Митякин, месяц назад был в нашем городе. Сейчас находится в Томске. На днях должен проездом еще ненадолго у нас остановиться, так что у тебя появится возможность прозондировать, как письмо Светланы, адресованное в Москву, попало в райцентр к Костыреву?
— Мохов на допросе показал, что Костырев из-за знакомства Березовой с этим инженером решил уехать на север, — сказал Антон. — Кстати, Степан Степанович, какое ваше мнение о Светлане?
Прежде чем ответить, Стуков несколько секунд подумал.
— Бескомпромиссная девушка, по-моему, — улыбнулся он. — Такие могут только или любить или ненавидеть. Категоричность суждений крайняя. Нервная система подрасшатана.
— Вам не кажется, что в отношении Костырева она ведет себя как капризный ребенок, которому не купили понравившуюся игрушку? Мама-то против ее дружбы с Костыревым…
— Мне довелось говорить со Светланой только по делу Сурковой. Насколько понял из этого разговора, она трезво на вещи смотрит, принципиально. И Суркову заставила написать заявление в уголовный розыск. Когда принесла его, смотрит на меня своими большущими глазами и спрашивает: «Почему подлецы должны оставаться безнаказанными?»
— Примерно представляю, как она спрашивала, — с улыбкой сказал Бирюков, прошелся по кабинету и задумчиво остановился у окна.
Дверь неожиданно широко распахнулась. В кабинет почти вбежала Светлана Березова, словно торопилась, чтобы не дать Стукову и Антону договорить до конца. Привычно отбросив с плеч на спину пушистые волосы, она резко взмахнула сумочкой, будто хотела ею ударить, и с ходу напустилась на Бирюкова:
— Глупее вы ничего не могли придумать?! Нет, конечно, не могли!
В первую секунду Антону показалось, что Светлана за дверью подслушивала разговор. Он, вроде бы, даже смутился, но тут же, стараясь перевести выпад в шутку, в тон Березовой спросил:
— Ну, а при чем здесь конь?! При чем?!
— Какой конь?.. — Березова недоуменно вздернула брови, однако быстро сообразила, что ее разыгрывают, и взорвалась пуще прежнего: — Прислали дурацкую машину! Шофер как остолоп: «Вас приказано немедленно доставить в уголовный розыск». У мамы инфаркт, папа чуть заикой не стал, а вы после этого пытаетесь еще плоско острить!
— Светлана, вы же — сибирячка. Не надо так темпераментно разговаривать. — Антон усадил Березову, налил ей из графина в стакан воды. — Будем говорить спокойно. Мы ведь не дети знойного юга, мы взрослые люди. Что случилось? Вы искали меня?
Березова, чуть не опрокинув, поставила стакан на стол, съежилась и замолчала так же неожиданно, как ворвалась в кабинет. Какое-то время она, будто нахохлившийся воробей, переводила взгляд то на Стукова, то на Бирюкова. Затем вдруг открыла сумочку и протянула Антону почтовый конверт:
— Это тоже письмо Феди Костырева. Прислано, как видите, моей маме и отправлено в тот самый день, когда и мне.
Антон вынул из конверта точно такой же листок, на каком было написано письмо Светлане, и увидел тот же, костыревский, разборчивый грамотный почерк, «Нина Михайловна, я сделаю все так, как вы просите. Умоляю Вас: берегите Светланку! И никогда больше не пишите мне подобных писем. Я буду их сжигать, не читая. Прощайте».
Бирюков нахмуренно вложил письмо в конверт. Посмотрел на Березову, спросил:
— Что писала Федору ваша мама и о чем его просила?
Березова, словно испугавшись, отпила из стакана несколько глотков воды и заговорила:
— Вчера, когда я вернулась домой после «Космоса», мама стала интересоваться, почему уголовный розыск собирает сведения о Феде. У нас состоялся крупный, серьезный разговор, после которого мама отдала мне это письмо. Она клянется всеми святыми, что ничего не может понять. Мама ничего не писала, не говорила и ни о чем никогда не просила Федю. Теперь вы понимаете, что его кто-то спровоцировал?.. — недоверчиво посмотрела на Антона. — Нет, вы ничего не понимаете!
Наступило молчание. Степан Степанович взял у Бирюкова письмо, несколько раз внимательно перечитал его и внезапно спросил Березову:
— Вы можете съездить к родителям Костырева?
— М-могу… — Светлана непонимающе уставилась на Стукова. — Но что хорошего я им скажу? Для чего это нужно? И вообще…
— Мать Костырева с вами будет откровеннее, чем с работниками уголовного розыска. Узнайте у нее, получал ли последнее время Федор письма. Если получал, попробуйте их разыскать.
— Когда мне ехать?
— Чем раньше, тем лучше.
Разговор прервал телефонный звонок. Березова хотела что-то сказать, но Степан Степанович предупредительно поднял руку и снял телефонную трубку. Ответив, он сразу подозвал Бирюкова:
— Тебя. Голубев…
Бирюков разговаривал не дольше пяти минут. По тому, как изменилось его лицо, Стуков понял, что разговор серьезный и не для свидетелей. Когда Антон медленно опустил телефонную трубку на аппарат, Березова заговорила:
— Я выеду сегодня вечером. Согласна стать вашим нештатным следователем. Или у вас иначе должности называются? Может быть, пистолет дадите? — с иронией спросила она. — Федя ведь пишет маме, что меня надо беречь.
— Вас, Света, беречь мы будем, — с самым серьезным видом сказал Бирюков. — Я поеду домой этой же электричкой.
Степан Степанович удивленно взглянул на него:
— Постарайтесь ехать в разных вагонах.
— Даже интересно становится, — Березова чуть улыбнулась и, попрощавшись, направилась к двери.
Когда за нею захлопнулась дверь, Стуков быстро спросил Бирюкова:
— Что передал Голубев?
— Отравилась сменная продавщица обворованного магазина. Молоденькая девчушка, Лидия Ивановна Чурсина.