Горец-завоеватель

Он продолжал ласкать ее тело, и ее стоны музыкой звучали у него в ушах. Рядом с Джолин он всегда ощущал себя превосходным любовником. Ее тело слегка подрагивало и извивалось от наслаждения. Сигимор стал гладить ее между ног. Его пальцы ощутили влагу. Нет, на этот раз он не сможет слишком долго оттягивать завершение.

Джолин вскрикнула от удовольствия, когда Сигимор прикоснулся губами к тому месту, где только что были его пальцы. Ей хотелось еще некоторое время наслаждаться этими ощущениями, но Джолин знала – мгновение, и она провалится в бесконечную черную пропасть блаженства. Сигимор говорил ей всякие забавные нежности, и это разжигало в ней огонь страсти еще сильнее. Его слова действовали на нее так же, как и его прикосновения. Сигимор был умелым любовником, способным доставить удовольствие любой женщине. В его устах даже банальности звучали как музыка.

Девушка громко вскрикнула, когда горячая судорога, поднимающаяся от низа живота, пробежала по ее телу. Джолин все еще продолжала дрожать, когда Сигимор вошел в нее. Она снова ощутила желание. Как он мог вызывать в ней такой шквал чувств, если не любил ее? Его руки и губы отзывались на малейшее желание ее тела. Но Джолин гнала от себя все эти мысли. Не нужно, ни к чему обманывать себя.

Джолин вдруг почувствовала, что Сигимор не двигается, и открыла глаза. Он застыл над ней, его глаза смотрели прямо в ее лицо. В этом взгляде было что-то очень странное, незнакомое, никогда раньше Джолин своего мужа таким не видела. Казалось, Сигимор силился понять, что же именно он сейчас испытывает.

– Сигимор? – Она испуганно провела рукой по его груди.

– Ты хотела забрать у меня и это, – проговорил он и снова стал двигаться. Медленно, даже как-то лениво. – Ты не подумала, как я теперь буду обходиться без твоего шелковистого тепла... – Его завораживал взгляд этих серых глаз, похожих на шотландское небо в грозу. – Ты оставила несчастного мужчину одного... мучиться от желания, дрожать в темноте, жаждать твоего тела и знать, что больше никогда он не сможет им насладиться.

Джолин впитывала исходившую от Сигимора властность, обволакивавшую ее разум, чувственность и была сейчас не в состоянии до конца понять все то, о чем говорил ей этот мужчина.

– Но я вернулась...

– Да, ты вернулась. – Сигимор почувствовал, что скоро потеряет над собой контроль, и стал двигаться быстрее. – Но кроме всех тех прелестей, о которых я говорил, ты забрала у меня еще и то, без чего мужчина не может жить.

– О чем ты говоришь? – спросила Джолин, удивляясь тому, что Сигимор был все еще способен разговаривать.

– Ты забрала с собой мое сердце и мою душу, бесценная моя. – Его губы прикоснулись к губам Джолин. – Я люблю тебя, Джо, жена моя, люблю...

Хотя Джолин ждала именно этих слов, они, тем не менее, прозвучали для нее совершенно неожиданно. Ей вдруг показалось, что она лишилась слуха и зрения. Эти три слова заполнили собой все раскаленное пространство вокруг них. Да, он любит, любит ее. Он наконец сказал это. Сигимор произнес ее имя и снова замер. Время остановилось, Джолин не знала, как долго они лежали в объятиях друг друга. И не могла точно сказать, что произвело на нее большее впечатление – чувственность Сигимора, его мастерство любовника или его признание. Только позже, когда они обтерли свои тела влажными, прохладными салфетками, Джолин почувствовала, что теперь может снова разговаривать. Она прикоснулась губами к его носу.

– Так, значит, ты меня любишь? – едва сдерживая смех, спросила Джолин.

– Кажется, ты теперь готова об этом поговорить. Да?

– Что ж, давай. Когда? Когда ты понял это?

– А ты когда поняла это? – спросил он.

– Я поняла это сразу же после того, как мы поженились, но я старалась не придавать особо большого значения своим чувствам.

– Из-за Рейнарда и своей клятвы?

Джолин молча кивнула и стала внимательно рассматривать узорчатую ленту, вытатуированную на руке у Сигимора.

– Для меня моя клятва была очень важна. И я чувствовала, что Рейнард без меня не выживет. Я ничего не сказала тебе, потому что боялась, что ты с легкостью уговоришь меня остаться и забыть о своем обещании, Я боялась, что у меня недостанет мужества исполнить свой долг. Но когда я узнала, что Роджер стал опекуном Рейнарда, то мое положение изменилось. Мне теперь не нужно было возвращаться в Англию, такая необходимость отпала. Я уверена, Роджер станет прекрасным опекуном. Разумеется, в тот момент я еще не знала, что ты чувствуешь ко мне, поэтому мне было страшно возвращаться в Дабхейдленд. Я ни в чем не была уверена. Я не знала, удалось ли мне завоевать твое сердце или нет.

– Я тебя полюбил в то самое мгновение, как только увидел в подвале Драмвича. Правда, я не могу вспомнить никаких подробностей. Но в этом виноват не я, а ты, – проговорил Сигимор. Джолин попыталась возражать мужу, но он не стал ее слушать. – Внутренний голос настойчиво повторял «моя». Ты англичанка, черноволосая, маленькая англичанка. Мне казалось, я просто раздавлю тебя, если займусь с тобой любовью. Но меня уже ничто не могло остановить. Я понял, ты – это то, что мне нужно. Ты предназначена мне самой судьбой.

Джолин снова поцеловала Сигимора и обняла.

– Жаль, что ты не сказал мне все это раньше. Мы могли бы избежать множества недоразумений.

– Я, разумеется, глупо вел себя, но вначале я и не подозревал, насколько сильны мои чувства. Я понял, что именно со мной происходит, когда ты сбежала. Собственно говоря, я догадывался об этом и раньше. Когда ты оказалась в руках у Гарольда, я думал, что сойду с ума. Тогда я начал понимать, что ты для меня значишь. Я хотел сказать тебе об этом, но ты убежала. Я просто не успел... – Сигимор провел рукой по спине Джолин. – Но вот теперь я тебе все это говорю. А ты говоришь мне все эти сладкие слова. Все так и должно быть, полная идиллия.

Разумеется, все эти «сладкие слова» ей не придется часто слышать от мужа. Сигимор не тот человек, из которого комплименты льются рекой. Но она любит его такого. Наконец он сказал ей то, что она так хотела услышать. Конечно, Джолин знала, чувствовала, что Сигимор любит ее, но не была в этом уверена. Теперь же в каждом его слове, даже если он станет ругать ее, она будет ощущать его любовь. Эти слова музыкой звучат в ее голове. Но только Сигимору она никогда этого не скажет.

– Женщина иногда чувствует себя не слишком уверенно рядом с мужчиной, поэтому он постоянно, время от времени, должен ободрять ее, каким-то образом показывать, что она любима и желанна, – пробормотала Джолин.

Сигимор взял руками ее голову и, поцеловав маленький точеный носик, внимательно посмотрел в серые глаза.

– Я люблю тебя, моя маленькая, хитрая английская женушка. Сегодня я уже дважды сказал тебе об этом. Ты мое сокровище. Ты та причина, из-за которой мне хочется утром открывать глаза, смотреть на солнце, дышать. Ты никогда не должна сомневаться в том, что я люблю тебя. А иначе... Иначе мне придется отшлепать тебя по твоей забавной попке.

– Господи, Сигимор, да ты вдруг заговорил как поэт. Ты ужасно хитрый. Ты дьявол!

– И всегда таким был, – засмеялся Сигимор. – Поэтому даже и не пытайся снова сбежать от меня.

– Я и не собираюсь, это не входит в мои планы. В мои планы входит все время думать о тебе. Утром, когда я просыпаюсь, и вечером, когда мои глаза закрываются от усталости, я все время буду думать о тебе и любить тебя.

Эпилог

Граница Шотландии, три года спустя

Джолин поцеловала сидящего у нее на коленях малыша и посмотрела на кузена Роджера.

– Он такой красивый, Роджер. Такой пухленький, розовощекий и веселый. – Джолин бросила взгляд на Эмму, расположившуюся вместе с Рейнардом у камина. На лице женщины сияла счастливая улыбка.

Роджер подошел к Джолин и взял сына на руки.

– Появление маленького Питера просто чудо. Мы не могли сначала поверить в это. Признаться, и ты нас удивила. Теперь Сигимор стал отцом двух близняшек. – Роджер подмигнул Джолин. – Сразу две черноволосые дочки!