Дремлющий страх

— Церквей? Райли…

Она оборвала его негодование, решительно добавив:

— Адепты культа могут быть нетрадиционными, а их ритуалы и обычаи — богохульными с точки зрения основных религий, но это не делает их убеждения менее правомерными с их собственной точки зрения. И веришь или нет, но Сатана не часто фигурирует даже в сатанизме. Так же как и любого рода жертвоприношения, за исключением символических. Большинство оккультных групп просто поклоняются и почитают — за неимением лучшего определения — природе. Земле, стихиям. В этом нет ничего паранормального.

Обычно, во всяком случае.

— А ООП?

— ООП состоит из людей с настоящими человеческими способностями, которые хоть и редки и находятся за пределами нормы, поддаются определению наукой.

Хотя бы как вероятности.

Он не обратил внимания на различие, сказав только:

— Ну, называй это, как хочешь, очевидно, что ты знаешь об этой ерунде больше остальных. Так ты думаешь, что это чье-то представление о религии? — Он махнул рукой назад, на кровавое месиво за его спиной. — Вот это?

— Мне кажется, еще слишком рано делать предположения.

Джейк снова сделал жест в сторону висящего трупа:

— Это — не предположение, это — жертва убийства. И если его убили во время какого-то ритуала, тогда, черт возьми, мне нужно это знать, Райли.

Все еще неохотно она, наконец, обратила свое внимание на эту самую жертву.

Райли и раньше видела трупы. И на войне, и на гражданке. Она видела их в учебниках, на полях сражений, на «Ферме тел». Она видела тела настолько искалеченные, что они уже почти не напоминали человеческие, уничтоженные взрывами или расчлененные, возможно, человеческой рукой. Она видела их на столе судмедэксперта, лежащих вскрытыми с блестевшими под ярким резким освещением органами.

Она так никогда к этому и не привыкла.

Поэтому ей потребовалось даже больше концентрации и сосредоточенности, больше сил, чтобы осмотреть это висящее тело.

Однако, несмотря на это, стоило ей начать изучать его, она поймала себя на том, что подходит ближе, осторожно обходит труп. Впитывает детали.

Тело было обнажено и практически покрыто кровью. По всему торсу, спереди и сзади, было нанесено множество неглубоких порезов, каждый из которых явно кровоточил, пока не был нанесен последний, на ее взгляд, порез, явившийся основной причиной смерти.

Отсекший голову.

Вслух, не торопясь, она произнесла:

— Я не патологоанатом, но мне кажется, что порезы на туловище были нанесены первыми. Что его пытали, может быть в течение нескольких часов. И что голову ему отрезали, когда он висел здесь.

— Что заставляет тебя так думать? — спросил Джейк.

— Количество крови на камнях прямо под ним: она, вероятно, вытекла из неглубоких порезов, а на нем полно таких. Характер разлета брызг прямо перед его телом, на камнях и на земле, по-моему, соответствует артериальной крови. Его сердце все еще билось, когда ему перерезали горло. Я думаю, кто-то находился позади него, возможно стоя на самом высоком валуне, и схватил его за волосы. Затем…

Ли издала приглушенный звук и заторопилась назад по тропинке подальше от лужайки.

Райли посмотрела ей вслед, затем перевела взгляд на Джейка и скривилась:

— Я забыла, что некоторые копы не привыкли к такого рода вещам.

Он и сам выглядел немного нездоровым, но с места не двинулся.

— Ага. О’кей, что ты еще можешь мне сказать? — он задумался, затем добавил, — если кто-то стоял на самом большом валуне и был вынужден балансировать, пока он… он отпиливал голову… он должен был за что-то держаться. Или его держал кто-то другой.

— Чтобы обезглавить путем отрезания или отрубания, даже острым ножом или другим инструментом, потребуется некоторая сила, — согласилась она. — Особенно если у него на пути были руки жертвы, и поэтому ему пришлось тянуться вокруг них, по крайней мере, в начале работы. Должно быть, сложновато было балансировать, — она обогнула сзади наиболее высокий вертикально стоящий камень и внимательно изучила землю. — Никаких следов отметин оставленных лестницей.

— Только не говори мне, что парень левитировал или что-то в этом духе, о’кей?

Она проигнорировала эту реплику:

— Твоя команда криминалистов уже прошлась по всему этому, правильно?

— Как я и говорил. Фотографии с каждого ракурса и образцы всего подряд.

В стороне от более крупных камней лежала группка из трех камней поменьше, с помощью которых взобраться на «сиденье» было довольно просто, и похоже множество гулявших по этим лесам людей именно так и поступало в течение многих лет.

Райли колебалась всего лишь мгновение, но так как она совершенно ничего не получила с помощью ясновидения, то была вынуждена сделать вывод, что ее экстрасенсорные чувства отправились в самоволку. Не похоже, что прикосновение к забрызганным кровью камням это изменит.

Вероятно.

Она сделала вдох и вскарабкалась на «сиденье», чтобы иметь возможность взглянуть на слегка изогнутую верхнюю сторону «спинки», не желая признаваться самой себе, что даже рада тому, что пять обычных чувств, казалось бы, работали ниже привычной нормы.

Запах крови и смерти был бы непреодолимым.

Когда она стояла там, на забрызганном кровью камне, ей пришло в голову, что вполне возможно она была в той же обуви — удобных кроссовках — которые могли быть на ней днем раньше. Или ночью раньше. Она очнулась босой, но на ее ногах крови не было, уж это она помнит.

Что если кровь была на этих кроссовках?

Она не догадалась проверить.

«Черт, заодно с памятью я теряю и рассудок. Какого ляда я не проверила обувь?»

— Райли?

Притворившись, что ее неподвижность и молчание продолжались не слишком долго, Райли поднялась на цыпочки, чтобы рассмотреть вершину самого высокого валуна:

— Если он поднимался сюда, не похоже, чтобы он оставил сколько-нибудь полезные следы.

— Да, то же самое сказали и мои ребята. Никаких отпечатков обуви или любых других следов вообще. Включая кровь. Вся кровь вытекла на плоский камень, на котором ты стоишь, или выплеснулась на вертикальную поверхность того камня, что повыше, но на верхушку не упало ни капли.

— Странно.

— Разве? Этот камень расположен не особенно близко к телу, и, как ты сказала, большая часть крови на нем из потеков, которые падали точно вниз.

— Да, но в том-то и дело. Он должен был сопротивляться. Если тело вообще двигалось, то я ожидала увидеть хотя бы несколько капель крови на той верхней грани.

— Может быть, его опоили.

— Это, безусловно, возможно. — Но зачем мучить кого-то, кто не осознает, что ты делаешь? Если только, возможно, дело и было в пролитии крови… — Полагаю, ты запросил анализ на токсикологию?

— Точно. Кровь и ткани проверят всеми возможными способами.

— Неплохо.

Райли развернулась на «сиденье», чтобы рассмотреть тело с этой более близкой позиции, пытаясь не думать о том, попала ли кровь на ее обувь до того, как она взобралась сюда. Потому что сейчас на ней, несомненно, была кровь.

Так как тело висело точно над передним краем сиденья, то благодаря ее позиции, поясница трупа оказывалась примерно на уровне глаз Райли. Она прикинула расстояние между телом и самым высоким валуном и медленно произнесла:

— Если убийца стоял наверху, удержание равновесия должно было стать настоящей проблемой. Кроме того, ему пришлось довольно сильно наклониться вперед, чтобы дотянуться до жертвы.

— Он мог подтянуть его поближе, — предположил Джейк. — По крайней мере, достаточно для того, чтобы закончить дело.

— Но тогда голова жертвы была бы оттянута назад за свои руки, однако артериальной струи, указывающей на то, что так и произошло, здесь нет. Все улики говорят о том, что его голова была наклонена вперед, когда ему перерезали горло, или, по крайней мере, между его рук, а не оттянута за них.

Джейк долгое время рассматривал труп и валун, затем откашлялся.

— Я понял, что ты имеешь в виду. Док говорит то же самое, что и ты, кстати, что голову отрезали движением спереди назад. Конечно, когда убийца работал над отпиливанием позвоночника…