Страница 68 из 81
П. Заринский на плане стен татарской Казани поместил Сбойливые ворота в ложбине Поганых озер, Кабацкие ворота — над Евдокиинским спуском к р. Казанке, Арские ворота — в конце Покровской улицы (дом Персон), Царевы — на Клинической горе (сад Ушковых), Ногайские и Крымские — на университетском дворе, Аталыковы — у подножия Воскресенской горы (д. Шамиль на Проломной ул.). Пункты расхождения между Заринским и нами обусловлены различным определением линии стен. Из 9 ворот целых 6 мы помещаем в том же районе, что и Заринский. Ханские (Царевы) ворота мы помещаем на Николаевской площади, у подножия Клинической горы, Ногайские ворота отождествляются нами с Крымскими и помещаются на Воскресенском спуске (у подножия которого Заринский ставит Аталыковы ворота), Аталыковы же ворота мы переносим ближе к Кремлевскому бугру, на Гостиннодворскую гбру. Таким образом, существенных расхождений между Заринским и нами не имеется, и местоположение ворот татарской Казани можно считать достаточно твердо определенным.
Превосходно укрепленная природою, Казань была защищена искусством татар, вызывавшим похвальные отзывы даже от врагов: "Казанский Летописец" сообщает, что при объезде Ивана IV вокруг стен Казани царь "смотряще стенные высоты и мест преступных и увидев удивися необычной красоте стен крепости града".[452] Особенно неприступной Казанская крепость была со стороны р. Казанки, где стена шла по гребню высокой обрывистой горы (Нагорная улица, над Засыпкиной и Нижне-Федоровской). Князь А. М. Курбский, во время осады стоявший за р. Казанкой, писал: "И случилось нам стояти на месте в равнине, на лугу, между великими блаты, граду же с нашей стороне на превеликой горе стоящу, и сего ради зело нам, паче всех нужно (т. е. трудно) было от огненные стрельбы с града".[453]"Казанский Летописец" описывал казанские укрепления в следующих выражениях: "Град же Казань зело крепок, вельми, стоит на месте высоце, промеж двою рек Казани и Булака, и согражден в седмь стен, в велицех и толстых древесех дубовых: в стенах же[264] сыпан внутри хрящ и песок и мелкое каменье, толстина же градная от рек, от Казани и от Булака, трех сажен, и те бо места ратным неприступные… и яко крепкими стенами и водами в круг обведен бе град, и токмо со единыя града с поля Арского приступ мал, но туда стена градная была в толстоту 7 сажен и прскопана около ея стремнина велия, глубока. И от сего казанцы немалу себе притяжаша крепость, не бояхуся никого же, аще и вси царства окольняя совокупльшася восстанут и подвигнутся на них, крепок бо бе град их".[454] Устройство стен в виде городен, наполненных землей и камнями подтверждается "Царственной Книгой", которая говорит: "Стена городная обгоре, и земля из города сыпася: бе бо весь град насыпан землею и хрящем".[455]
С западной и юго-восточной сторон, где стена была обращена к Булаку и к Арскому полю, казанская крепость была опоясана, сверх того, рвом. Ров шел параллельно стене по косогору с западного склона Воскресенского бугра, а между Рыбнорядским оврагом и р. Казанкой он шел по ровному месту. Писцовая книга 1566 г. сообщает, что "где острог без крепостей и по ровному месту, в тех местах по-за острогу рвы невеликие копаны подле острога".[456] В "Царственной книге" упоминаются рвы перед Тюменскими, Аталыковыми, Ногайскими, Царевыми (Ханскими) и Арскими воротами.[457] Кн. Курбский говорит о рве со стороны Арского поля: "От тоя реки (Булака) около города ров копан зело глубокий аж до езерка, реченного Поганого, еже лежит под самою Казань-реку".[458]"Царственная книга" сообщает, что ров со стороны Арского поля имел поперек 3 сажени, а в глубину 7 сажен.[459] Около ворот через рвы были перекинуты мосты.[460] Кроме того, по-видимому, имелись подземные ходы, которые вели из крепости в рвы: "Царственная книга" упоминает, что во время вылазок "вмещаху погании во рвы своя; воини же царевы и во рвех их побиваху, они же норами своими во град утекаху".[461] В Казани существует предание о том, что подземный ход татарской эпохи имеется в д. Шамиль (угол Проломной и Поперечно-Воскресснской ул.). Это предание может слу[265]жить указанием на существование тайника близ Крымских ворот татарской Казани.
Кремлевский бугор. Казанская крепость была наполнена различными зданиями. Среди них наше внимание привлекает прежде всего ханский дворец. Он был расположен на северной оконечности Кремлевского бугра, на том крайнем мысу, который находится при выходе р. Казанки в долину Волги, и которым заканчивается возвышенность, занятая Казанью. В настоящее время на этом месте находится губернаторский дворец. Ханский дворец состоял из нескольких каменных и деревянных построек. связанных между собою и обнесенных деревянной оградой — "бе зело крепок, между палат и мечетей каменных, оплотом великим обточен".[462] Писцовая книга 1566 г. описывает разрушенный ханский дворец в следующих выражениях: "Да у Введенья Пречистые (дворцовая церковь) — место, что был Царев двор, а на месте две палаты старые, у одное палаты сушило на подсенье, да изба 4-х сажен меж угол, да перед Царским двором полата старая ж, да подле Царского ж двора полата".[463] Таким образом, через 14 лет после падения Казанского ханства на месте дворца уцелели два каменных и одно деревянное здания внутри двора, и кроме того — каменное здание "перед двором" и такое же "подле двора". В Писцовой книге еще упоминаются "палата у Царева двора",[464]"малая палата у Царева двора"[465] и "палата против Царева двора",[466] но выяснить, какое отношение эти палаты имели к ранее названным, невозможно; по всей вероятности, это те же палаты, которые были уже перечислены. "Казанский Летописец" также отмечает существование нескольких зданий в ханском дворе, когда сообщает, что в 1551 г. русский воевода "стояше во цареве дворе, во инех палатах".[467] Как бы то ни было, становится очевидным, что ханский дворец являлся сложным сооружением — целой системой построек, в состав которой входили каменные палаты и деревянные клети, объединенные оградой — оплотом. Размер отдельных составных частей был, по-видимому, невелик — Писцовая книга отмечает избу в 4 сажени "меж угол". Таким образом, ханский дворец представляется в виде группы маленьких, уютных строений[266].
Русские оставили опустевший ханский дворец необитаемым и обратили его в арсенал. В XVIII веке уцелевшие ханские здания вошли в состав комендантского дома, сооруженного в начале 1730-х годов. На планах конца XVIII столетия обозначены здания: 1) на месте губернаторского дворца и 2) между дворцовою церковью и Тайницкими воротами; проф. С. М. Шпилевский предполагал, что эти "два здания, вероятно, остатки вышеупомянутых в Писцовой книге палат на Царском дворе и около него".[468] Заброшенный новыми хозяевами Казани, ханский дворец пришел в упадок, но каменные постройки татарской эпохи в течение трех веков противостояли невзгодам и времени. В начале XIX века они еще существовали и сохранились бы до настоящего времени, если бы не были уничтожены по предписанию местных властей. К. Милкович сообщает, что в 1804 г. в крепости видны были стены и остатки дворца бывших казанских ханов.[469] В "Казанских Известиях" 1815 года упоминается о древнем "Сумбекином дворце, разломанном лет 15 назад".[470] Фукс сообщает, что "в 1807 году разломан в здешней крепости Ханский дворец — последний остаток татарской архитектуры".[471] Второв в конце 1830-х годов писал, что "за северо-западными воротами Сумбекиной башни еще в недавнее время находились развалины так называемого Сумбекина дворца, ныне их уже нет".[472] Н. П. Загоскин предполагал, что в составе построек комендантского дома каменные здания татарской эпохи могли уцелеть вплоть до закладки губернаторского дворца, т. е. до начала 1840-х годов: "Обветшалые стены старого комендантского дома были снесены при построении нынешнего кремлевского дворца (заложен весною 1845 г.), следовательно, мы получаем основание утверждать, что последние остатки находившегося здесь когда-то дворда казанских ханов были уничтожены лишь в конце 30-х или в начале 40-х годов текущего (XIX) столетия".[473] [267]
452
П.С.Р.Л. XIX, с. 119.
453
Ист. кн. вел. Моск., с. 18.
454
П.С.Р.Л. XIX, с. 119–120.
455
Царств. Книга, с. 296.
456
Писц. Книга, с. 49.
457
Царств. Книга, с. 296, 291–292 и 294.
458
"Ист. кн. вел. Моск."; с. 16–17.
459
Царств. Книга, с. 292.
460
Царств. книга, с. 272, 295, 296.
461
Царств. книга, с. 292.
462
Курбский, с. 27.
463
Писц. книга, с. 34.
464
Писц. книга, с. 8.
465
Писц. книга, с. 9.
466
Писц. книга, с. 9.
467
П.С.Р.Л. XIX, с. 77.
468
Шпилевский, с. 459.
469
"Историографическое описание о Казанской губернии" К. Милковича — Известия О-ва Лрх. Ист. и Этн., т. XIV, вып. 5, с. 502, прим. 2.
470
Загоскин, с. 99.
471
Фукс, "История Казани", изд. 5, Казань 1914 г, стр. 1, прим. 1.
472
"Памятники древности в Казанской губернии" — Журн. Мин. Ин. Дел 1840, т. 37.
473
"Спутник по Казани", с. 99.