Благородный защитник

– Воняет как мо… – начала было Мойра, едва слышно.

–Да – быстро прервала ее Кирсти. – Это собьет со следа собак. Они не смогут нас учуять.

– Они вообще ничего не смогут учуять еще недели две, если нюхнут это разок, – заметил Каллум.

– Мама собирается весь дом этим провонять? – спросил Дэвид.

Кирсти так удивилась, что Дэвид зовет Крошку Элис матерью, что не сразу ответила.

– Надеюсь, что нет. Но мы не должны жаловаться на запах, ведь сделано все ради нас. Потом все вместе поможем ей отмывать эту дрянь. – Кирсти с трудом сдержала улыбку, увидев выражение отчаяния, промелькнувшее на детских лицах.

– Это чтобы чудище нас не нашло? – спросила Мойра, придвигаясь поближе к Кирсти.

– Да, чтобы чудище нас не нашло, – ответила Кирсти. – Надо сидеть очень тихо. У собак, кроме носов, есть еще и уши. Будем сидеть молча и неподвижно, пока сэр Пейтон не придет за нами.

– И долго придется так сидеть?

– Не думаю, что слишком долго.

Кирсти молилась о том, чтобы надежда ее сбылась и чтобы Бог даровал Пейтону и Йену силу и хитрость и они заставили бы Родерика отступить. Но тут она сообразила, что этого мало, надо, чтобы он не заподозрил обмана, не подумал, что его обвели вокруг пальца.

Пейтон чуть не расхохотался при виде того, как Родерик, его люди и все четыре гончие, которых они привели с собой, шарахнулись, едва переступив порог его дома. Снадобье, которым Крошка Элис с большой энергией намывала пол, было таково, что, соскочи хоть одна блоха с одной собаки, она издохла бы прежде, чем долетела до пола. Йен частенько говорил со смехом, что жена его так любит потому, что зрение у нее слабое, да и обоняние не лучше. И Пейтон сейчас готов был поверить, что последнее является истинной правдой. Если в запасе у нее нет какой-нибудь хозяйственной хитрости, то в его доме еще долго будет стоять вонь.

– Сейчас довольно рано, – начал Пейтон, устремив на Родерика холодный взгляд, – к тому же я всегда пребывал в уверенности, что дичь водится преимущественно вне городских стен.

– Не за кроликом я охочусь, дабы не остаться без обеда, – ответил Родерик с нескрываемой неприязнью. – Я выслеживаю свою жену.

– Но ваша жена, кажется, утонула. – Пейтон нахмурился и потер подбородок. —• К тому же дама, сообщившая мне эту новость, завела о ней разговор только потому, что была озадачена отсутствием каких-либо проявлений скорби с вашей стороны.

– Мужчина скорбит в сердце своем и никогда не станет выставлять напоказ свои чувства. Тем более перед глупыми дамами.

– Ну разумеется. Полагаю, вам приятно будет услышать, что скорбели вы с самой мужественной сдержанностью. – Пейтон подумал, что, пожалуй, стоит умерить свой сарказм, потому что глаза Родерика сузились и в них мелькнуло подозрение. Он вполне мог заинтересоваться, почему это Пейтон держится с таким презрением. – Значит, она не утонула?

– Похоже, не утонула, – ответил Родерик. – Мои люди, Уотти и Джиб, видели ее вчера вечером. – Он вздохнул. – Боюсь, я слегка погрешил против истины, рассказывая о событиях того дня. Это был пренеприятный день, и закончился он трагедией. К сожалению, в тот день мы с женой поссорились. Моя жена весьма эмоциональна.

Пейтон, который боялся, что не сдержится и скажет что-нибудь лишнее – очень уж забавен был Родерик в роли опечаленного и заботливого супруга, – ограничился кивком, как бы без слов поощряя его продолжить рассказ.

– Изображая из себя героиню драмы, она кинулась в реку. Полагая, что несчастная решила наложить на себя руки, я попытался вытащить ее из воды, но ее унесло течением. Именно страх за ее бессмертную душу и принудил меня скрыть правду о том, что на самом деле произошло в тот день. Но теперь выясняется, что мои душевные страдания были напрасны. Если мои люди не ошиблись, жена не только выжила, но и скрывается от меня. – Он скорбно покачал головой. – Наверное, все еще сердится.

– А-а, видимо, тут замешана другая женщина?

– У всякого мужчины есть потребности, и часто он оказывается слишком слаб, чтобы противостоять искушениям плоти, которые столь многочисленны…

– Да, коварные девушки умеют завлекать бедных мужчин. Но зачем вы привели собак в мой дом?

– След, который они взяли, привел сюда.

Пейтон прикинулся изумленным:

– Надо же! Ведь я никогда не встречался с вашей женой. Даже не видел ее. Вообще не знал, что вы женаты.

– Собаки взяли ее след, и он привел нас прямо к вашей двери.

– Судя по их виду, сейчас они этот след потеряли. – Пейтон бросил на тяжело дышавших собак многозначительный взгляд. – Может, ваша жена и проходила мимо моей двери, но в дом не вошла. У меня редко бывают женщины. А о чужих женах и говорить нечего.

Здоровенный темнорожий мужлан, державший собак на сворке, презрительно фыркнул:

– Да он поимел половину девиц Шотландии! Не на улице же он с ними резвился?

– Помолчи, Джиб, – сказал Родерик, бросив взгляд на Пейтона. – Уверен, сэр Пейтон не станет мне лгать.

– Разумеется, не стану. Думаю, я действительно поимел половину девиц Шотландии. Но никогда, э-э, не резвился ни с одной из них здесь. Женщины моего клана нередко останавливаются в этом доме. А мои взгляды относительно того, что негоже пачкать родное гнездо, многим известны. Впрочем, не стесняйтесь, обыскивайте, если хотите.

Родерик поколебался только одну секунду, а затем дал знак своим людям начать обыск.

– Не сочтите это за обиду, сэр Пейтон, – сказал он, когда его люди, понукая собак, двинулись вперед. – Я вовсе не имел в виду обвинить вас во лжи, но, видите ли, моя жена обладает совершенно необыкновенной ловкостью. Она вполне могла укрыться в вашем доме, а вы и не заметили.

– Возможно, она обладает способностью превращаться в невидимку?

– Вы почти угадали. Эта женщина с поразительной ловкостью умеет сливаться с тенями и прятаться в темных углах. Может долго оставаться неподвижной, да и. двигается бесшумно, как тень. В высшей степени неподобающая настоящей леди привычка, но тут я склонен винить ее братьев. Они всегда держались с ней так, будто она юноша. В результате я ввел в дом жену, у которой не было никаких манер. Очень долго я не мог представить ее никому за пределами Тейнскарра.

Пейтон пытался вспомнить, доводилось ли ему когда-нибудь встречать человека, которого он хотел бы хорошенько поколотить, как сейчас – Родерика. Какое счастье, что Кирсти не слышит того, что он говорит. Она пришла бы в ярость, прежде всего из-за обиды, нанесенной ее братьям.

Его размышления были прерваны возвращением людей Родерика, за которыми следовала по пятам громко бранившаяся Элис. «А она, оказывается, бывает сварливой», – развеселился Пейтон, но веселость его быстро угасла, как только он заметил, что Йен поспешил стать между своей женой и людьми Родерика – Джиб и Уотти, сжав кулаки, повернулись к женщине.

– Я бы настоятельно рекомендовал вашим людям оставить мою служанку в покое, – промолвил Пейтон.

– Джиб, Уотти! – окликнул их Родерик. – Не трогайте женщину. Вы помешали ей убирать.

– Убирать? – буркнул Джиб и, бросив свирепый взгляд на Элис, двинулся к двери. – Да этот дом смердит похуже иного нужника! Не удивлюсь, если собаки потеряют чутье на неделю.

– Не так давно нас одолели блохи, – пояснил Пейтон и, пожав плечами, добавил: – Моя служанка уверяет, что это лучший способ вывести блох. Не удивлюсь, впрочем, если лекарство окажется хуже болезни. К. тому же я сегодня не ждал посетителей. – В тоне Пейтона прозвучал упрек, и Родерик покраснел.

– Благодарю вас за проявленное терпение, сэр Пейтон, – сказал Родерик и, отвесив поклон, удалился вместе со своими людьми.

– Выродок, – пробормотал Йен себе под нос и тут же накинулся на жену. – Зачем ты налетела на этих олухов – хотела узнать, всыпят они тебе или нет, если разозлишь их как следует?

Элис скрестила руки на своей полной груди и устремила свирепый взгляд на дверь, через которую только что вышел Родерик.

– Они затоптали весь пол.