Вахтангов

Он всецело под обаянием Художественного театра. Все: декорации, мизансцены, характеристика героев, звуковые эффекты, технические детали, — все у него «по Художественному театру».

В «Дяде Ване» в первом акте устраивают на сцене настоящий цветник, дорожки посыпают настоящим песком. Все участники спектакля энергично хлопают себя по лбу, по щекам, по рукам, «убивая» комаров.

Астрова Евгений Богратионович исполняет «под Станиславского» (вплоть до малейших жестов и интонаций), Ивара Карено — «под Качалова».

На одном студенческом вечере Вахтангов выступает с монологом Анатэмы из одноимённой пьесы Л. Андреева. Евгений Богратионович исполняет монолог целиком «под Качалова». Он пока ещё подражатель, но играет настолько искренне, без штампа, художественно, что присутствующие взволнованы.

На репетициях он без конца повторяет какую-нибудь одну реплику на разные лады, придавая голосу самые разнообразные интонации. Потом он объясняет кружковцам, что так вот Л. Леонидов подбирает оттенки выражения.

Режиссёрские заметки к «Зиночке» Недолина (её Евгений Богратионович ставит много раз с разными исполнителями) занимают в записных тетрадях сорок две страницы: тут и общий план постановки, и тщательное перечисление всех предметов, находящихся на сцене, и костюмы, и гримы, и походка, и привычки действующих лиц, и свет, и голоса за кулисами, и рассчитанный темп хода занавеса.

Для любительских спектаклей такая тщательность в разработке деталей не обычна. Это уже не дилетантизм, а упорное, рассчитанное овладение мастерством. Режиссёрские комментарии, кроме того, обнаруживают у их автора самостоятельность, художника: он отнюдь не повторяет театральные штампы и условности, а для каждого действующего лица ищет характерные психологические, жизненные черты. Он пишет:

«Зиночка — голосок слабенький, наивненький. Движения лёгкие. Часто в речи слышны слезы. Иногда кокетлива. (Не надо водевильного кокетства.)».

«Березовский — курит (папиросы свёртывает сам). Часто держит руки в карманах. Стоит, расставив ноги. Говорит с шутливым пафосом. Часто резонирует».

«Варакин — носит очки. Если смотрит на кого-нибудь долго, то глядит поверх очков. Если стоит задумавшись — руки держит позади, рот открыт, корпус наклонён вперёд. Заикается, болтает руками. Очень искренен и добр».

Подробно описаны и вычерчены мизансцены. Тут же найденные режиссёром реалистические детали, они помогают актёру выразить нужное состояние.

В эти годы Евгений Вахтангов каждую зиму проводит в Москве, посещает лекции в университете и продолжает играть и режиссировать в драматическом кружке студентов, где большинство составляют вязьмичи. На рождественских каникулах кружок выступает в Вязьме, Сычовке, Клину.

Кроме поставленных ранее спектаклей, студенты специально для этих гастролей готовят новые. Вахтангов, как всегда, самый активный их участник. Он играет главную роль в комедии-шутке Рассохина и Преображенского «В бегах», ставит «Забаву» Шницлера, «Сердце-загадку» Иванова, «Злоумышленника» и «Калхаса» («Лебединая песнь») Чехова, «Вне жизни» Протопопова и в некоторых из этих спектаклей участвует как актёр. С весны 1909 года кружок вязьмичей преобразуется в «Драматическое товарищество под упр. А.А. Дарского». В репертуаре повторяются те же постановки и появляются новые драмы: «Чужая» Назарьевой (режиссёр Е.Б. Вахтангов) и «Грех» Дагны Пшибышевской, водевиль Щеглова «Женская чепуха» (режиссёр Вахтангов), сцены из «Мёртвых душ» и первое действие «Женитьбы» Гоголя (режиссёр Вахтангов, он же Плюшкин и Степан). Даже в комедии положений или водевиле он стремится прежде всего раскрыть человеческие характеры и отношения.

Некоторые исследователи его творчества сделают из этого вывод, что Вахтангов от природы актёр «характерный». Не будем спорить. Но трудно сказать, что здесь оказалось решающим: особенности его натуры или все направление мировоззрения Евгения Вахтангова, его идейные и художественные принципы, поддержанные к тому же воспитанием, полученным в зрительном зале Художественного театра.

Ещё энергичнее раскрывается Вахтангов в спектаклях любительского кружка во Владикавказе, в которых он каждое лето принимает деятельное участие.

Сезон 1909 года открылся здесь 28 июня той же «Зиночкой» С. Недолина — сценами из студенческой жизни. Эта незатейливая, драматургически слабая пьеса дышит, однако, живой современностью. В ней отзвуки горячих споров молодого поколения.

«Господи, да когда же, наконец, не будет господ и рабов! Ведь должно же это кончиться. Я верю, я страстно верю, что наступит время правды на земле! Я уже вижу восходящее солнце новой жизни. Старый строй рушится, и на его развалинах расправляет свои могучие крылья светлое царство свободы!» — восклицает в этой пьесе студент Березовский, не растерявший своих убеждений в тюрьме и в ссылке, куда его отправляли за «вольнодумство».

Евгений Вахтангов прикладывает много усилий, чтобы вдохнуть живую душу в каждую реплику на сцене, показать характер каждого героя конкретно, ощутимо, зримо, во плоти.

Владикавказская газета отзывается о спектакле! «Сыграна пьеса очень хорошо, видна серьёзная, вдумчивая работа. Студентки, курсистки, семейство Прыщовых, барон — все это в исполнении кружка живые, правдивые типы. Все так называемые „мелочи“, начиная с незначительной роли дворника и кончая обстановкой студенческой квартиры, носили на себе печать внимательного отношения к делу».

Евгений Богратионович позже записывает на программке: «Работали много. Играли с настроением. Было приятно».

Здесь же во Владикавказе с выпестованным им кружком он идёт на смелый шаг — ставит «На дне», «Дядю Ваню», «У врат царства».

В этих спектаклях сам воссоздаёт на любительской сцене сложные образы барона, Астрова, Ивара Карено. Разумеется, это тоже «характерные роли», но знаменательно, что в Художественном театре они воплощены Станиславским и Качаловым, а это артисты высокого интеллекта, сумевшие не только создать сочные характеры, но заразительно думать на сцене, захватывать зрителя непосредственным процессом мышления. Вот это и становится для Вахтангова главным в его собственной работе…

Рецензент в местной газете пишет о спектакле «У врат царства»: «Художественно-драматический кружок приятно поразил меня. Было видно, что это не просто любители, ставящие пьесу для того, чтобы только её поставить, а люди, исполненные уважения к искусству. Вся пьеса была понята, продумана и обставлена, каждый исполнитель был на месте».

«Г-н Вахтангов совершенно правильно понял образ Ивара Карено, и в его исполнении мы живо видим сильного и талантливого учёного, „восстающего против бога и земли“, и потому одинокого, и в то же время так трогательно беспомощного во всех житейских вопросах, нежно любящего свою жену и не сумевшего удержать её любви, требовавшей непрерывно к себе внимания».

«Нужно отдать должное Студенческому художественно-драматическому кружку. Из небогатой декорации он создаёт прелестные картины, с помощью не профессионалов артистов, а любителей он создаёт типы. И пьесы его смотрятся с интересом, за что большое спасибо кружку с его режиссёром г. Вахтанговым».

Евгений Вахтангов упорно ведёт бой и выигрывает одно за другим сражения с дурной любительщиной, с дешёвкой скороспелых спектаклей, с легкомысленным отношением к драматургии и к актёрской профессии, — выигрывает моральный бой с отцом, утверждая, что не фабрика, а театр становится для него сгустком самой жизни, её опорой и богатством, её поэзией и смыслом.

Но пора подмастерью уже до конца научиться всем секретам большого мастерства.

Страстная любовь к театру решительно приводит, наконец, любителя-полупрофессионала к сознанию необходимости пройти специальную школу. И в августе 1909 года[2] Евгений Богратионович поступает учеником на драматические курсы актёра МХТ Адашева в Москве. На курсах преподают почти исключительно актёры Художественного театра: А.И. Адашев, Н.Г. Александров, В.И. Качалов, В.В. Лужский, Л.М. Леонидов. Цель курсов — подготовка молодых актёров на основе принципов Художественного театра.

2

А не в начале 1910 года, как написано в биографической статье П. Антокольского, в редакционных комментариях к книге «Е. Вахтангов. Дневники и письма» и как было указано во втором издании книги Б. Захавы «Вахтангов и его студия».