Страница 20 из 24
— Здорово… — Джимми всё понял. — Надо посмотреть это шоу.
— Не забудь захватить двадцатку, — проговорил бармен.
— Двадцать, понятно, — кивнул Джимми.
— Лучше всего в полчетвёртого.
— В полчетвёртого, — повторил Джимми.
Бармен поднял бутылку с джином и спросил, указывая на обе рюмки:
— Большую или маленькую?
— Повторим.
Бармен отставил бутылку и, поморщившись, отвернулся. Только тут Джимми понял смысл вопроса.
— Эй, послушайте — не слишком большую и не слишком маленькую.
— Вот и я так думаю, — вздохнул бармен с облегчением. — Для женщины тридцать два — лучший возраст.
— Да, да, — Джимми поднялся. — Сколько я вам должен?
— Полтора.
— Я обязательно посмотрю это шоу, — снова сказал Джимми.
Расплатился и направился к выходу.
На улице всё ещё шёл снег. Джимми посмотрел на часы. Без четверти одиннадцать. Сколько же времени ему придётся убить попусту до начала шоу? Возвращаться домой без оружия он не хотел.
Подняв воротник пальто, он медленно шёл вдоль 11-й авеню и оказался вдруг перед входом в «Биг Бэсс-клаб». Ему стало не по себе, когда он вспомнил, что ему довелось пережить за шесть часов, прошедших с того момента, как он был здесь в последний раз. Но сейчас он не чувствовал себя беспомощным.
Скоро у него будет пистолет… «Помоги себе сам, и бог тебе поможет!» — частенько говаривала его мать.
Две рюмки джина на пустой желудок слегка опьянили его. Он пошёл на 7-ю авеню, ибо рестораны на 11-й обслуживали белую клиентуру. Миновав универмаг Блумстайна, он прошёл мимо нескольких баров, даже в этот час переполненных, мимо театров «Аполло» и «Льюиса». В «Аполло» между двумя кинофильмами давали шоу, а в «Льюисе» — нет. Сейчас оба театра были ещё закрыты.
На углу улицы находился отель «Тереза». Джимми вошёл в вестибюль и направился в кафе, где основательно позавтракал.
Половина двенадцатого. Ждать ещё осталось четыре часа. Выйдя на улицу, он оказался вскоре перед витринами книжного магазина. Взглянув на своё отражение, Джимми увидел, что ему давно пора постричься. «Надо зайти в парикмахерскую… — подумал он. — Да и время так пролетит незаметнее».
Парикмахерская находилась чуть подальше, на 124-й стрит. Там было полно посетителей.
Джимми повесил шляпу и пальто в гардеробе, занял свободное место и начал листать журнал. Благополучные, счастливые негры смотрели на него с фотографий. Похоже, никто из них не боялся завтрашнего дня. «Всё это дешёвая реклама!» — подумал Джимми и тут опять вспомнил об убийце. Он настолько углубился в свои мысли, что парикмахеру пришлось трижды приглашать его в кресло. Он повязал Джимми нейлоновым покрывалом и сунул за воротник мягкую бумагу.
— Вам стоило бы разгладить волосы, — посоветовал он.
Джимми рассмеялся:
— Моей проволоки вам в жизни не разгладить!
— Ещё как, — улыбнулся парикмахер. — Они станут мягкими, как шёлк, и гладкими, как у белых. А если пожелаете, я потом сделаю вам лёгкие волны.
— Ну ладно, попробуем… — ответил Джимми.
…Вся процедура продлилась больше двух часов.
Джимми долго разглядывал себя в зеркале. Его охватило какое-то странное чувство: с одной стороны, он как будто сделался симпатичнее, а с другой — он чувствовал стыд, как будто кого-то предал.
Впереди был ещё один час ожидания.
Он пошёл на 25-ю стрит, купил сигарет и направился к 17-й авеню. Джимми опять проголодался.
Хорошо поесть в Гарлеме не так-то просто. Обычно говорят, что здесь всё можно достать: от голубого «кадиллака» до нижнего белья из мешковины… А вот насчёт приличной пищи… Большие кафетерии вытеснили маленькие ресторанчики, и с тех пор пища повсюду была стандартной, безвкусной. Точно такой же как пресная кухня у «Шмидта и Шиндлера», от которой его мутило.
Но тут в одной витрине он заметил объявление: «ДОМАШНИЕ ОБЕДЫ!»…
Плотно поев, он почувствовал себя куда лучше. Взглянул на часы — пора идти.
Тем временем «Аполло» открыл свои двери. На фильм, который показывали перед шоу, зрители не шли. Балкон был пуст. Лишь в первом ряду сидело несколько подростков, покуривавших сигареты с марихуаной. Шёл третьеразрядный гангстерский фильм.
Незадолго до конца фильма молодой негр в застёгнутом наглухо пальто и надвинутой на глаза шляпе приблизился к Джимми, посмотрел на него внимательно и сел рядом. В зале было темно, но он был в чёрных очках.
— Вам нужна женщина? — прошептал незнакомец хрипло.
Вопрос сбил Джимми с толку. Он ждал человека с пистолетом.
— Какая такая женщина? — спросил он недовольно.
На сей раз удивился незнакомец.
— Обыкновенная, какая же ещё.
— Не нужна мне женщина.
— М-да… — Незнакомец решил поставить вопрос иначе: — А если всё-таки нужна женщина, сколько ей должно быть лет?
Тут Джимми понял:
— Ах да! Тридцать два.
Незнакомец облегчённо вздохнул.
— Ну наконец-то. — Он осторожно достал из кармана пальто завёрнутый в коричневую бумагу пакет и протянул Джимми. Тот полез было за бумажником, но незнакомец сказал: — Нет, ты сперва проверь!
Джимми развернул пакет. В слабом свете экрана увидел пистолет тридцать второго калибра. На рукоятке была эмблема: одноглазая сова.
— Мне сдаётся, всё о'кэй, — пробормотал Джимми.
— Из него скалу пробьёшь.
Джимми заплатил двадцать долларов; незнакомец сунул деньги в карман, пробормотал: «Пока, парень!» — и ушёл.
В зале зажёгся свет. И поскольку никого рядом не было, Джимми решился рассмотреть оружие при свете. «Я подстерегу его в подъезде, — подумал он.
— Пусть только этот сукин сын достанет свою «пушку» с глушителем, тут я его и прикончу…»
Джимми больше не боялся. Теперь у него есть оружие, теперь шансы равны.
Он сунул пистолет во внутренний карман и застегнул пальто на все пуговицы. Из здания «Аполло» он вышел последним.
Когда Джимми добрался до дому, Линда стояла у входа в подъезд.
— Как ты меня напугал, — проговорила она негромко. — Я жду тебя здесь часа три.
— Ждёшь? Почему? — спросил он холодно.
— Ты пойдёшь со мной!
В лифте они ехали молча. Когда кабина остановилась на третьем этаже, она потянула его за рукав. Он не двинулся с места.
— Пойдём! — приказала она. — Тебе нужно выспаться.
Джимми безнадёжно махнул рукой.
В её квартире было темно. Она включила свет и заперла дверь. Потом резко повернулась к нему.
— Почему ты не хочешь слушать меня? — Её глаза вдруг округлились. — Как ты выглядишь? Ты что… ты был у парикмахера, да? Пока я здесь умирала от страха… — Она сняла с него шляпу. — У тебя новенькие волосы, — обрадовалась она, проводя рукой по его волнистым волосам. — Они мягкие, как шёлк.
Желая забыть обо всём на свете, он обнял Линду. Мысли его путались. Губы Линды были горячими, она всё крепче прижималась к нему. И вдруг почувствовала: во внутреннем кармане лежит что-то твёрдое. Пистолет!
Неожиданно выхватив пистолет, она ловко выскользнула из объятий Джимми.
— Боже мой! — прошептала она в ужасе.
— Дай сюда! — протянул он руку.
— Нет! Нет! Нет! — кричала она, держа пистолет за спиной. — Дурак ты! Идиот несчастный…
— Дай сюда! Это не игрушка.
Линда отступала всё дальше от него.
— Осторожно! Эта штука заряжена. — Он всё-таки схватил её за руку и повернул к себе.
— На, возьми!.. Возьми и застрелись!
Линда лихорадочно думала о том, как спасти Джимми от новой опасности, как остановить его…
— Ты, наверное, собрался поохотиться за ним, а может быть, и уложить? — спросила она.
— У него есть пистолет, теперь он есть и у меня. Мы в равном положении.
— Я не отпущу тебя, пока ты не одумаешься, — сказала она.
Линда остановилась и вопросительно поглядела на него.
— Оставь пистолет здесь, — попросила она, увидев, что он взял шляпу.
— Прекрати! С меня хватит. Я убью этого бешеного пса, чтобы он не убил меня!
— Мне начинает казаться, что убийца не он, а ты, — сказала она резко. — Ты уверен, что он преследует тебя, а не ты его?.. Все на свете против одного тебя, бедняги; ты должен ото всех защищаться. Может, и от меня тоже? Может, и я тебя преследую?