Страница 9 из 18
Три часа подряд "Ермак" бил перемычку между двумя ледовыми полями. Много сил, угля, пресной воды отняла эта перемычка. Левый гребной винт "Ермака" сломался и пошел ко дну. На ледоколе созвали совещание капитанов. Было решено: оставить "Седова" в дрейфе, превратив его в научную станцию.
Надо было пополнить экипаж "Седова". Кочегары, машинисты, матросы осаждали командование просьбами перевести их на "Седов". Из 40 ермаковцев, заявивших о своем желании перейти на дрейфующий корабль, были отобраны шесть лучших. Из прежнего экипажа "Седова" оставили 8 человек. Пятнадцатым перешел с борта "Садко" гидрограф В. X. Буйницкий.
С "Ермака" седовцам передали снаряжение, оборудование, бензин, продовольствие, немного угля, одежду, живых свиней.
"Седова" вывели на небольшое разводье. Корабль оставался один в ледяной пустыне, среди бесконечных полярных льдов. 29 августа вечером на мачте "Седова" подняли сигнал: "Счастливого плавания!" "Ермак" ответил: "Счастливо зимовать!"
Начался снегопад. Вскоре уходящие на юг "Ермак", "Малыгин" и "Садко" скрылись из глаз седовцев.
Помогая друг другу, корабли пробились к 78-й параллели. Здесь, у кромки льда, их встретили ледорез "Литке" и пароход "Моссовет" с грузом угля.
"Седов" продолжал дрейфовать.
Была предпринята еще одна попытка освободить его из ледового плена: 5 сентября на север из Мурманска двинулся флагманский ледокол "Иосиф Сталин". Это был первый арктический рейс g первенца советского ледоколостроения. 15 сентября корабль находился на 78 градусе 24 минуте северной широты, в 300 милях от "Седова". За эти 15 суток "Седова" отнесло более чем на 100 миль к северо-востоку.
За 79-й параллелью к ледоколу "Иосиф Сталин" подошел ледорез "Литке". Оба корабля двинулись дальше. 23 сентября ледоколы достигли 83-й параллели. До "Седова" оставалось немногим более 50 миль, покрытых сплошным льдом, который не удавалось форсировать. Учитывая тяжелую ледовую обстановку, в которой оказались ледоколы "Иосиф Сталин" и "Литке", низкую температуру воздуха и позднее для плавания в Арктике время, Главное управление Северного морского пути приказало им прекратить операцию по выводу "Седова" и возвратиться в порт.
Герой Советского Союза И. Д. Папанин рассказывает:
"В 1938 году я снова встретился с товарищем Сталиным. Решался вопрос о посылке ледокола "Иосиф Сталин" за седовцами. Была поздняя осень. Седовцы находились на большой широте. И мы еще раз увидели мудрость и предусмотрительность вождя. Давая указание об отправке ледокола, Иосиф Виссарионович добавил, что капитан при первой же угрозе со стороны льдов должен немедленно вернуться обратно. Так оно и было: ледокол дошел до тяжелых льдов и вернулся обратно. Не будь сталинского указания, корабль пошел бы дальше и наверняка зазимовал бы во льдах".
Когда ледоколы "Иосиф Сталин" и "Литке" уходили на юг, в районе "Седова" наступала полярная ночь. Бушевала пурга. Морозы достигали 20 градусов. Порывистые северо-восточные ветры продували даже сквозь теплые меховые шубы вахтенных матросов, наблюдавших за торошением. Льды передвигались, нагромождаясь друг на друга. Опять начались сжатия.
Пятнадцать отважных советских моряков несли славную вахту на корабле. Дрейф льдов уносил "Седова" все дальше и дальше на северо-восток…
Шестеро с "Ермака"
Сорок моряков старейшего русского ледокола вызвались перейти на борт "Седова", когда стало известно, что корабль остается дрейфовать во льдах Центральной Арктики. Полярные моряки считали высокой честью нести сталинскую вахту на дрейфующем корабле. Из сорока ермаковцев было выбрано шесть. Первым рекомендовали механика-стахановца, орденоносца Дмитрия Григорьевича Трофимова. Товарищи дали ему такую характеристику:
— Нашего Трофимыча знает весь экипаж, как замечательного стахановца. Трофимов — стойкий большевик, верный сын советского народа.
Чем Дмитрий Григорьевич приобрел любовь и уважение коллектива полярных моряков?
Ему было 32 года, когда он впервые вступил на борт "Седова", оставшегося в ледовом дрейфе. Ровно половина его жизни прошла на реках и морях Советской страны. Но трудиться он начал еще раньше. В годы гражданской войны, когда отец-железнодорожник остался без работы, а семья из девяти человек испытывала тяжелые лишения, Митю Трофимова — старшего из сыновей — родители, скрепя сердце, отдали в батраки. Мальчику только исполнилось десять лет… В батраках Митя Трофимов пробыл два года, а потом поступил чернорабочим на железную дорогу.
Первую водную школу шестнадцатилетний юноша проходил на далеком Амуре, матросом маленького парохода. В коллективе амурских водников Трофимов впервые познал радость общественной работы, стал комсомольцем.
С Амура он переходит в Тихоокеанский торговый флот. Увлекательна профессия моряка дальнего плавания! Первый рейс он совершает в 1930 г. на пароходе "Смельчак", кочегаром I класса.
В кругу тихоокеанских моряков Дмитрий Григорьевич быстро выдвигается как передовой производственник и общественник. Товарищи избирают его профоргом, затем — председателем судового комитета. Трофимов много работает над собой, стараясь наверстать упущенное в юношеские годы. Он вдумчиво изучает политическую литературу, труды Ленина и Сталина, понимая, что это — ключ ко всем познаниям. Стремясь повысить производственную квалификацию, Трофимов многие часы проводит за техническими учебниками и успешно сдает экзамен на машиниста.
В партийной организации парохода "Томск" весной 1931 г. Трофимова переводят из кандидатов в члены большевистской партии. На пароходе "Красный партизан", совершающем рейсы в Приморье, машиниста Трофимова избирают парторгом. В составе делегации дальневосточных моряков он едет на Всесоюзный съезд профсоюзов в Москву.
В 1932 г. в его жизни произошло событие, которое определило дальнейший путь Дмитрия Григорьевича. Пароход "Сучан" шел с грузами в Арктику — к устью реки Колымы. Старший кочегар Трофимов возглавлял на судне партийную организацию. Его первый арктический рейс выдался очень тяжелым: па обратном пути льды преградили дорогу каравану кораблей, и они остались на зимовку у побережья Северного Ледовитого океана, в Чаунской губе.
По инициативе Трофимова во время зимовки для моряков каравана организовали курсы механиков. В полярную ночь на кораблях активно велись занятия. Несколько сучанцев, а в числе их и Дмитрий Григорьевич приобрели новую, более высокую квалификацию. Трофимов — матрос, кочегар, машинист — стал механиком.
Однако в знаменитый сквозной рейс ледореза "Литке" по Северному морскому пути в 1934 г. Трофимов пошел не механиком, а старшиной кочегаров; командование корабля правильно учло, что это назначение Трофимова обеспечит отличную работу всего котельного отделения. Так оно и произошло: кочегарская вахта Трофимова была передовой на корабле, по ней равнялись все остальные.
Литкенцы полюбили жизнерадостного, трудолюбивого и общительного кочегарского старшину, инициатора рационализаторского движения на корабле, руководителя занятий в кружках по изучению истории партии — большевика Трофимова. В замечательном рейсе "Литке" Дмитрий Григорьевич, как и раньше на других судах, возглавлял партийную организацию. К нему партийные и беспартийные моряки ледореза шли за советом и помощью. Для всех товарищей Трофимов, занятый большой производственной и партийной работой, находил время, чтобы побеседовать по душам…
Трофимов был одним из тех, кто обеспечил успех славного рейса "Литке"; впервые в истории арктического мореплавания корабль прошел Северным морским путем с востока на запад за одну навигацию. Правительство, отмечая передовых моряков ледореза, наградило их орденами Союза ССР. Дмитрий Григорьевич, награжденный орденом Трудового Красного знамени, заявил: