Если он порочен

— Когда все закончится, мы перезахороним ее, — сказал граф.

— Спасибо, Джулиан. — Хлоя внезапно почувствовала, что ей хочется расплакаться. — Я когда увидела, что вы возвращаетесь, велела кухарке что-нибудь приготовить побыстрее. Ведь вы пропустили обед. Хотя, может быть, вам теперь не до еды.

— Наверное, я покажусь бессердечным, но должен признаться, что ужасно голоден.

— Я тоже, — подал голос Лео.

— Обед подадут в малой столовой.

Убедившись, что их никто не видит, кроме Лео, Джулиан поцеловал Хлою в щеку и пошел в спальню умываться. Минут через пять, спустившись вниз, он встретил мать у дверей столовой. Ни слова не говоря, граф обнял ее и легонько похлопал по спине.

— Как это ужасно… — прошептала она, отстранившись. — Мы похороним ее, как только пожелаешь. Я могла бы пригласить викария и…

— Пригласи, если тебе этого хочется. Хотя не знаю, что можно сказать на могиле женщины, причинившей людям столько зла.

— Кое-что сказать не помешает. Ведь надо соблюсти все приличия.

— Да, согласен. Дай мне знать, когда придет викарий, и мы проведем короткий молебен. И кто-нибудь должен вырыть могилу на семейном погосте. Я не стану хоронить ее в склепе, где покоятся другие Кенвуды.

— Да, ты прав, — кивнула графиня. — Там ей не место.

Когда мать ушла готовить для Беатрис отпевание, Джулиан со вздохом покачал головой. К Беатрис отнеслись много лучше, чем она того заслуживала, но он не мог отказать ей в приличествующем погребении. Какие бы преступления она ни совершила, наказывать ее за них уже не в его власти.

Тук к двери подошел Лео, после чего они вместе вошли в столовую и тотчас же уселись за стол — оба и впрямь ужасно проголодались.

Уже смеркалось, когда Джулиан обнаружил, что стоит у могилы Беатрис, а викарий говорит о грешниках и искуплении. Служба, если не считать многословия священнослужителя, прошла в полном молчании. Бросив горсть земли на гроб Беатрис, Джулиан ушел, предоставив возможность трем конюхам завершить погребение. Позже он установит на могиле простой камень.

Взглянув на мать, шедшую слева от него, граф тихо сказал:

— Матушка, я должен кое-что тебе сообщить.

Он прекрасно понимал, что сейчас не самое подходящее время, чтобы говорить о женитьбе на Хлое, однако чувствовал, что не сможет сдержаться, — ему хотелось как можно быстрее все устроить.

Леди Эвелин легонько похлопала сына по руке:

— Да, я знаю, милый. Но подожди хотя бы несколько дней. Никто не любил Беатрис, и все знали о ее грехах, но женитьба сразу после похорон будет выглядеть чересчур поспешной. Может, пождешь до субботы?

— Трехдневное ожидание лучше?

— Гораздо лучше.

Мать тут же ускорила шаги и ушла вперед. Джулиан повернулся к Хлое и увидел, что она смотрит на него с изумлением. Пожав плечами, он заявил:

— Я же сказал, что мы с тобой обвенчаемся, как только стану свободным.

Хлоя молча кивнула, потом пробормотала:

— Да, я помню твои слова. Но все же не могу поверить, что ты собираешься венчаться, едва успев похоронить ее.

Граф нахмурился и пробурчал:

— А вот я никак не могу понять, откуда матушка узнала, что именно я собирался ей сказать. Ведь я даже не намекал…

— Я уже рассказывала тебе, что они с леди Марстон говорили о нас, как будто знали о нашем обручении.

— Ах да, рассказывала… Это объясняет, почему ее не шокировали мои намерения. Она ждала этого.

— Джулиан, наша свадьба через несколько дней после похорон Беатрис вызовет скандал.

— Глупости! Нет такого закона, который обязывал бы нас ждать. Все знают, что она давно перестала быть мне женой.

— И все же я думаю, что мы должны подождать некоторое время, перед тем как провести скромную церемонию…

— Нет, мы не станем ждать. Мне надоело притворяться. Надоело делать вид, что мы с тобой всего-навсего знакомые. И еще мне надоело постоянно бегать украдкой из спальни в спальню словно какой-то преступник. Мы обвенчаемся в субботу.

— Ты приказываешь мне выйти за тебя замуж?

— Похоже, что так.

Видя, что Хлря начинает злиться, Джулиан привлек ее к себе и легонько встряхнул.

— Успокойся, дорогая.

Но она не желала успокаиваться.

— Ты не можешь приказать мне выйти за тебя замуж.

— Тогда вежливо попрошу. Хлоя, мы ведь уже давно стали любовниками.

— Не так уж и давно.

— Достаточно давно. Поэтому, дорогая, не забывай: возможно, ты уже носишь моего ребенка.

Хлоя нахмурилась и пробормотала:

— На то, чтобы зачать ребенка, могут уйти месяцы и даже годы…

— Твой кузен просил, чтобы я не затягивал с венчанием, после того как стану свободен. Сказал, что Боны и Уэрлоки очень плодовиты.

— Не до такой степени, — возразила Хлоя.

Она уже подсчитывала, сколько у нее двоюродных братьев и сестер.

— Он сказал, что Боны и Уэрлоки как кролики, — продолжал Джулиан. — Хлоя, ты же знаешь, почему я хочу жениться на тебе как можно быстрее. Поверь, небольшой скандал по поводу излишне поспешного венчания будет гораздо предпочтительнее, чем постоянные разговоры о том, что наш веселый и вполне здоровый малыш родился… месяцев через семь после брачной церемонии.

Чмокнув Хлою в нос, Джулиан добавил:

— Теперь можешь спорить, ворчать и делать все, что вздумается, чтобы объяснить мне, почему тебе не нравится мое решение. Или можешь помочь моей матери с подготовкой церемонии, которую, как мне известно, она уже планирует. Но запомни: что бы ты ни решила, свадьба состоится в субботу.

С этими словами граф направился в дом. Проводив его взглядом, Хлоя нахмурилась и, что-то пробурчав себе под нос, пошла в сад. Отыскав в укромном месте скамейку, она со вздохом уселась и, скрестив на груди руки, уставилась на небольшой куст, густо усыпанный пышными белыми розами.

Посидев так минуту-другую, Хлоя вдруг поняла, что именно ее беспокоило. Просто она боялась. Теперь, когда брак с Джулианом стал реальностью, ей в голову приходили причины, по которым не следовало выходить за него замуж.

В субботу ей предстояло стать графиней, а Хлое казалось, что роль графини совсем не для нее. Но увы, выбора у нее не было, потому что она согласилась стать женой Джулиана. А тот торопился обвенчаться уже хотя бы потому, что ему надоело прятаться ото всех в своем собственном доме. И леди Эвелин, вероятно, уже составляла меню для свадебного завтрака.

А может, удастся как-нибудь отложить венчание? Ведь им, наверное, требовалось разрешение, и, следовательно… Нет, из этого едва ли что-то получится. Джулиан наверняка об этом позаботился, и разрешение, конечно же, уже давно готово.

— Что-то ты не похожа на счастливую невесту накануне свадьбы, — заметил Лео, усаживаясь с ней рядом. — Пойми, кузина, теперь уже поздно мучиться сомнениями. Ведь все решено, не так ли?

Хлоя поморщилась и проворчала:

— Ты сказал ему, что мы плодимся как кролики?

— Но это же правда. — Лео улыбнулся. — Дорогая, ты не хуже меня знаешь, что, возможно, уже ждешь ребенка. Поэтому твой выбор прост: скандал сейчас — или скандал потом.

— Но, Лео, я же стану графиней…

Он обнял ее за плечи и поцеловал в щеку.

— И очень хорошей. Ты получила такое же образование и воспитание, как леди Эвелин. Ты три года вела хозяйство в моем доме, и у тебя все прекрасно получалось. Кроме того, ты занималась благотворительностью и посещала всевозможные приемы. Поверь, милая кузина, ты замечательно справишься с ролью графини.

— Думаешь, это так просто? — пробормотала Хлоя.

Лео весело рассмеялся:

— Для тебя не так уж сложно. К тому же не забывай: он всего лишь граф, а не герцог королевской крови. И мне известно, что ему не очень нравится Лондон. Поэтому жить вы будете в основном здесь, в Колинзмуре. Я знаю, что ты терпеть не можешь шумные и многолюдные светские сборища, так что на сей счет тебе не следует беспокоиться.

— Лео, не надо меня уговаривать. Я и так согласна выйти замуж за Джулиана, но считаю венчание преждевременным. — Хлоя со вздохом поднялась на ноги. — Пойми, я просто думала… мне требовалось больше времени, чтобы свыкнуться с мыслью, что меня будут называть «миледи».