Если он порочен

— Я это уже заметила, — сказала она с улыбкой. — Похоже, не так уж ты и устал.

— От тебя, дорогая, я устану только после своей смерти.

— Не стоит так шутить, пока не покончили с этим делом, — пробормотала Хлоя, тихо вздохнув.

— Беспокоишься за меня?

— Конечно. Ведь эти двое задумали убить тебя. И они уже не раз пытались осуществить свой замысел.

— Надеюсь, что никогда не осуществят, — ответил Джулиан со смехом.

Уложив Хлою на спину, он поцеловал ее в шею. Затем, приподнявшись, одним движением сорвал с нее сорочку и отбросил в сторону. В следующее мгновение их обнаженные тела соприкоснулись, и они громко застонали, сливаясь воедино.

И в тот же миг Джулиан забыл обо всех своих тревогах, забыл, что угроза его жизни еще не миновала, — сейчас он думал лишь о том, как хорошо ему с Хлоей и какая у нее нежная кожа. А Хлоя вдруг потянулась к его возбужденной плоти и коснулась ее кончиками пальцев. Снова застонав, он стал двигаться все быстрее и быстрее, и Хлоя раз за разом устремлялась ему навстречу. Когда же он излил в нее свое семя и она, содрогнувшись, громко закричала, ему на мгновение представилось, что он видит ее с округлившимся животом, видит со своим ребенком во чреве.

Несколько минут спустя, с трудом подавив зевок, она спросила:

— Разве не печально сознавать, что так мало возможностей доказать чью-то вину, доказать, что кто-то совершил преступление?

— Да, печально. И не только потешу, что трудно заставить таких, как мой дядя, заплатить за свои преступления. Печально еще и потому, что страдают невинные люди. Если нельзя доказать чью-то вину, то как докажешь чью-то невиновность?

— Но нужно что-то придумать, Джулиан. Ведь очень скоро твой дядя узнает, что Энтони жив, и тогда… — Хлоя невольно поежилась. — Возможно, теперь, когда Артура уже нет в Колинзмуре, нам удастся найти там свидетельства его преступлений. Тогда можно будет предъявить ему обвинения и повесить.

— Я тоже на это надеюсь. — Джулиан поцеловал ее в висок. — Спи, Хлоя. Мы еще успеем поговорить о моем дядюшке.

Услышав в ответ лишь невнятное бормотание, граф улыбнулся. Теперь-то он наконец понял, какая женщина ему нужна. Понял, что для него самое главное в женщине — отсутствие притворства. Именно такой и была Хлоя Уэрлок — женщина, с которой он собирался прожить всю оставшуюся жизнь.

Чем больше времени проводил он с Хлоей, тем больше убеждался в том, что они прекрасно подходят друг другу. Их связывала не только страсть, которую нельзя было бы отрицать, но и что-то еще, что-то такое, чему он пока не мог дать названия. Снова улыбнувшись, Джулиан закрыл глаза. Возможно, и не требовалось никаких названий. Ведь главное — что они скоро поженятся.

Глава 12

— Отлично поймал, Энтони! — со смехом воскликнул Джулиан, глядя, как сын забавно пританцовывает, прижимая мяч к груди.

— Может, пора домой? — спросила Хлоя.

Сидя на скамейке, она оглядывала парк с таким видом, словно ожидала увидеть за каждым кустом вооруженного человека. Но тогда за каждым из кустов скрывались бы еще и люди Лео. Впрочем, Джулиан прекрасно понимал, что Хлоя отчасти права. Было совершенно очевидно, что Артур и Беатрис лишь на время затаились. С тех пор как на них с Лео напали у дома Симоны, прошла целая неделя, и вполне можно было ожидать следующего нападения. Поэтому Хлоя и считала, что еще не настало время представить Энтони свету. Но Лео с графом отступать от своего решения не собирались.

— Нет, еще рано! — крикнул в ответ Джулиан.

За те два часа, что они находились в парке, Хлоя уже десять раз порывалась домой.

— Еще чуть-чуть, а потом пойдем.

Теперь Лео стал играть с Энтони, а Джулиан подсел к Хлое.

— Мы все вернемся в дом, после того как встретимся с леди Марстон. Клянусь, сразу после этого вернемся. Она уже скоро появится. В это время дня она всегда выгуливает здесь свою собаку.

Хлое хотелось закричать как можно громче. Поведение Джулиана сводило ее с ума. Уже два часа ей приходилось сидеть на скамейке и слушать, как Джулиан всем встречным говорит, что Энтони — его сын; тем самым он как бы сообщал об этом Артуру и Беатрис. Конечно, она прекрасно понимала, что рано или поздно это следовало сделать. Знала и о том, что Лео окружил ведь парк своими людьми. И все же она ужасно беспокоилась и думала лишь о том, что Артур скоро узнает о маленьком наследнике Джулиана, узнает, что мальчик все-таки жив.

Тяжело вздохнув, Хлоя окинула взглядом парк. Ярко светило солнце, день был теплый и безветренный. В любое другое время Хлоя только радовалась бы такой прогулке, но сейчас… сейчас тревога ее нарастала с каждым мгновением; ей все время казалось, что где-то поблизости скрываются люди Артура Кенвуда.

— Завтра в газетах наверняка появятся сообщения об Энтони, — сказала она, покосившись на Джулиана.

Он взял ее за руку и поцеловал ладошку.

— Поверь, дорогая, я тоже беспокоюсь. Но сделать это необходимо — надо, чтобы все узнали про Энтони. Ведь таким образом он получит надежную защиту. Потому что Артур сразу поймет: если с мальчиком что-нибудь случится, люди тотчас обратят взоры в его сторону. А он этого очень не хочет.

— Да, конечно, я все понимаю. — Хлоя глубоко вздохнула и помолчала, стараясь успокоиться. — Я все знаю, но все равно ужасно беспокоюсь за Энтони и ничего не могу с собой поделать.

Но не только беспокойство за мальчика терзало сейчас Хлою. Она постоянно ловила себя на том, что ей хочется броситься в объятия Джулиана и прижаться к нему покрепче. Хотя дома они теперь вели себя как супружеская чета, на людях приходилось соблюдать приличия. Ведь даже то, что Джулиан поцеловал ей руку, могло вызвать в обществе пересуды. Временами ей хотелось забыть о приличиях, но Хлоя каждый раз заставляла себя сдерживаться. Ах, наверное, она стала слишком уж зависимой от Джулиана.

Проклятие, она же влюбилась в этого плута! Да-да, влюбилась!

Это открытие настолько поразило Хлою, что она чуть не свалилась со скамейки. Называя свои чувства «увлечением», она обманывала себя, отказываясь смотреть правде в глаза. Но почему же эта правда вдруг ей открылась именно сейчас? На этот вопрос она не могла ответить. И еще больше ее смущала другая загадка, для которой не находилось ответа. «Почему же после первого поцелуя с Джулианом дар предвидения не предупредил меня? Почему не сообщил о том, что из всего этого получится?» — спрашивала себя Хлоя раз за разом.

— Вы опять что-то увидели? — раздался вдруг знакомый голос, и Хлоя увидела стоявшую перед ней леди Марстон.

Джулиан тотчас же встал и приблизился к пожилой даме, чтобы поздороваться с ней. Хлоя тоже поднялась и почтительно присела перед баронессой.

— Нет, миледи, — ответила она. — Я ничего не видела, просто задумалась.

— Значит, у вас было не видение, а откровение, — заявила леди Марстон.

Потом вдруг уставилась на Энтони и пробормотала:

— Хм… где же вы его прятали? — Она взглянула на графа. — Внебрачный ребенок? Ваша матушка ни за что не согласится скрывать мальчишку. И она отчитает вас за то, что так долго его скрывали.

— Он не внебрачный, миледи, — возразил Джулиан, взяв мальчика на руки. — Это мой законный сын. А мать — леди Кенвуд. И конечно же, у меня имеются все документы, подтверждающие это. Моего наследника зовут Энтони Питер Чедвик Кенвуд, и объявление об этом появится завтра в утренних газетах.

— А кто же тогда похоронен на фамильном кладбище?

— Кто-то другой, миледи.

Леди Марстон снова уставилась на Энтони, потом вдруг улыбнулась и с удивительной нежностью провела ладонью по его щеке.

— Очень красивый мальчик, — сказала она.

— У меня класивые волосы, — заявил Энтони и тоже улыбнулся.

Леди Марстон весело рассмеялась:

— Что правда, малыш, то правда. — Она снова посмотрела на Джулиана: — Ставите в известность общество? Какой же историей вы это сопровождаете? Правдой — или намеком на правду?