Семь лет спустя

Коппер натянуто улыбнулась, прекрасно понимая, что Мел, едва отделавшись от Бретта, поведет ее не в романтический ресторанчик, а в нотариальную контору, где они официально подтвердят свое согласие на три года брака без любви.

Процедура заняла не много времени. Мел все уладил по телефону, и теперь вежливо-равнодушный нотариус лишь положил перед Коппер готовый документ, точно определяющий условия хладнокровного сговора. Коппер склонилась над контрактом, делая вид, что читает, но слезы жгли ей глаза, строчки расплывались, и она не поняла даже, там ли поставила подпись.

— Вот твой экземпляр, — сказал ей Мел уже на улице, — смотри не потеряй.

— Ну что, пошли завтракать, если уж договорились?

В гнетущем молчании они спустились к реке и дошли до ресторанчика на набережной. Ветерок играл фестонами красных зонтиков над столиками. В гостинице Мел переоделся в бледно-голубую рубашку и светлые летние брюки и теперь выглядел вполне светским и не очень знакомым. Коппер казалось, что в большом городе Мел будет не в своей тарелке, но, к ее удивлению, он вел себя так же уверенно, как и под бескрайним степным небом.

Будто нарочно, чтобы помучить Коппер, Мел достал из кармана оба контракта в целомудренно белых конвертах и положил на столик. Она пыталась не глядеть на конверты, нервно играла вилкой, не поднимая головы, пока Мел беседовал с официантом. Только когда он отложил в сторону карту вин и потребовал самого лучшего шампанского, Коппер от удивления подняла глаза.

— Послезавтра у нас свадьба, — ответил он на ее немой вопрос.

— Знаю, но разве мы должны притворяться, когда нас никто не видит? — запинаясь, произнесла Коппер.

— Не должны, но ведь твои родители спросят, как прошел наш романтический завтрак, и просто не поймут, если мы не выпьем шампанского.

— По-моему, их уже не надо ни в чем убеждать, — возразила Коппер, старательно кроша булочку на скатерть. — Мама, правда, сначала удивилась, но папа успокоил ее. Он ведь был знаком с тобой и потому не увидел в нашем решении ничего странного. Кроме того, они уже считают Меган своей внучкой, а коли так, значит, ты принят в семью.

Скатерть была густо усыпана крошками, и теперь Коппер собирала их в аккуратную кучку.

— Думаю, им и в голову не пришло, что мы нисколько не влюблены.

— Бретту тоже, — кивнул Мел. — Он не задал ни одного вопроса.

— Пожалуй, мы оказались лучшими актерами, чем рассчитывали, — болезненно улыбнулась Коппер.

Мел не ответил. Вспоминал ли он утренний поцелуй в аэропорту или тот пункт брачного контракта, что гласил: «На публике договаривающиеся стороны обязуются вести себя подобающим их статусу образом»?

— Да, наверное, — сказал он наконец.

У их столика суетился официант, откупоривавший шампанское со всем возможным шиком. Коппер видела, как улыбаются им с Мелом люди за другими столиками, заметившие, видимо, какая они чудесная пара, и ей хотелось вскочить и крикнуть, что все это неправда! Что Мел ее ничуточки не любит, что все это показуха, которая не значит ровным счетом ничего!

Но она сидела смирно, смотрела на бегущие вверх пузырьки в высоком бокале, внушала себе, как чудесно у нее пойдут дела, как счастлив отец, что его проект начал воплощаться в жизнь. Потом подумала о теплых губах и сильных руках Мела и заставила себя наконец вернуться мыслями к недавно подписанному контракту.

— Ну… — отважно улыбнулась она и подняла свой бокал, — за нашу сделку!

Мел замялся, но все же чокнулся с ней.

— За нашу сделку, — сухо ответил он.

В звенящей тишине их взгляды встретились, скрестились, Коппер опустила глаза, нетвердой рукой поставила бокал на столик и начала лихорадочно придумывать, что бы такое сказать. Больше всего ей сейчас хотелось схватить проклятые конверты, нагло лежащие на самом виду, и разорвать в мелкие клочья.

— Ну что, — нарушил долгую паузу Мел, — как идет подготовка?

— Неплохо, — обрадовалась его вопросу Коппер. Что угодно, только не это ужасное молчание. — Правда, гостей будет намного больше, чем нам бы хотелось. Мама двадцать семь лет с нетерпением ждет моей свадьбы, и малой кровью нам не обойтись. Я ей говорила, что мы очень хотели бы после скромной церемонии устроить тихий праздник для самых близких, но каждый день я узнаю, что она пригласила кого-то еще, и свадьба грозит перерасти во всенародное торжество.

— А я считал, этим занимается кто-нибудь сильно деловой, вроде тебя, — равнодушно уронил Мел. «Кто бы мог предположить, что так можно обсуждать собственную свадьбу!» — подумала Коппер, покраснев от негодования.

По противоположному берегу Торренса, рука в руке, шли двое и не замечали никого вокруг. Бездумно вертя в пальцах ножку бокала, Коппер с нескрываемой завистью наблюдала за ними. Последние две недели выдались очень трудными: удержать размах свадебных планов мамы в рамках здравого смысла, в общем-то, не удалось, но еще тяжелее с утра до ночи изображать самую счастливую невесту на свете.

— Будь свадьба настоящая, я не стала бы спорить, — заговорила она, — но от постоянного притворства устаешь, и, по-моему, довольно глупо участвовать в этом мероприятии всерьез, если мы оба понимаем, что обманываем всех.

— Ничего, это ненадолго, — устало прикрыв глаза, сказал Мел.

— На ближайшие три года! — возразила Коппер настолько резко, что он поставил свой бокал и удивленно взглянул на нее.

— Ты что, передумала?

Коппер выразительно посмотрела на белые конверты.

— Слишком поздно, не так ли? Мы уже поставили свои подписи!

— Мы еще не женаты, — равнодушно заметил Мел, — и если ты передумала, то еще не поздно.

— Искать другое место для строительства? Нет уж! — покачала головой Коппер, не глядя в глаза Мелу. Как может она передумать, когда отцу с каждым днем становится лучше, а Меган только о том и говорит, что будет подружкой невесты? Если она откажется выйти за Мела, то больше не увидит ни его, ни Бирраминды… Коппер тщательно разгладила ладонями скатерть.

— Не обращай на меня внимания. Я просто…

— Волнуешься? — предположил он.

— Волнуюсь? — фыркнула Коппер. — Ничего я не волнуюсь! — Схватив бокал, она хотела сделать глоток, но бокал был пуст. — Ну ладно, я волнуюсь, — сердито призналась она. — Если хочешь знать, я в полном ужасе!

— Из-за свадьбы?

— Из-за всего! Мы едва знаем друг друга, а через каких-то два дня станем мужем и женой!

Коппер накрыла ладонью конверты.

— Легко подписать контракт, но ведь клочок бумаги не поможет нам жить вместе?

— Нет, однако мы по крайней мере знаем, чего ждать от этого брака.

— Я знаю лишь свои обязанности по дому, но не знаю, как мы будем жить вдвоем, выдержу ли я жизнь на ферме; не понимаю, как это — вдруг стать мамой четырехлетней девочке… Ничего не знаю! — с отчаянием выдохнула Коппер.

— Но ты уже два месяца живешь на ферме с Меган. А что касается нас двоих… В прошлом мы неплохо ладили, и я не вижу, почему нам станет плохо теперь. Мы с тобой не строим иллюзий относительно друг друга и четко понимаем, чего хотим. Если у нас все-таки ничего не получится, тебе по крайней мере известно, что это не навсегда. Пройдут три года, туристический центр начнет работать, ты вернешься в Аделаиду, будешь подсчитывать прибыль и жить, как жила до встречи со мной.

Коппер попыталась вообразить, как она уезжает из Бирраминды, от Меган и Мела, и притворяется, будто их на самом деле нет и никогда не было.

— Почему-то мне кажется, что через три года все будет иначе, — грустно сказала она.

Тут в огромных белых тарелках принесли первое, и напряжение мгновенно исчезло. За едой разговор велся только на нейтральные темы, и Коппер расслабилась, с интересом слушая новости из Бирраминды и в свою очередь рассказывая Мелу о новых впечатлениях Меган в городе.

Только за кофе Мел снова заговорил о свадьбе.

— Кстати, — между прочим заметил он, — я забронировал номер в гостинице в горах на субботу.

Коппер от неожиданности поставила чашку на блюдечко.