Рунная магия

Книга вторая

Подземный мир

Мое имя — Неназванный…

Коридор не был ровным, через неравномерные промежутки нырял вниз, иногда пересекал ручьи, иногда сужался до расселин, через которые Мэдди приходилось протискиваться. Прочтя руны задом наперед, она закрыла за собой вход в тоннель, и теперь только руна Беркана на кончиках пальцев помогала проникать в темноту.

Через несколько минут, однако, девочка обнаружила, что коридор стал немного шире и что его земляные стены начали сменяться твердой, почти гладкой поверхностью. Продвинувшись еще глубже внутрь холма, Мэдди поняла, что это скала, какой-то темный и блестящий минерал, на его поверхности время от времени сверкали выходы кристаллов, точно пучки иголок.

Через тридцать минут пол в основном сменился на ту же самую гладкую скалу, фосфоресцирующие полосы усеяли стены, так что путь был неярко освещен.

Повсюду, словно спутанная паутина, висели цветные следы-подписи, их было слишком много, чтобы сосчитать или узнать. Многие из них хранили остатки магии — заговоры и чары, заклятия и руны, — увидеть их было не сложнее, чем колеи от телеги на грязной дороге.

Мэдди бросила Юр, Защитницу, чтобы остаться незамеченной, хотя и не сомневалась, что из такого множества заклятий часть предупреждений сработала. Она мрачно задумалась, какой же паук живет в столь замысловатой паутине, и ее мысли вернулись к Одноглазому и тому другу или врагу, которого он боится и который может лежать и ждать в сердце холма.

Что она ищет? Что Одноглазый знает о сокровищах Древнего века?

Что ж, сказала себе Мэдди, есть лишь один способ узнать, и уже то, что она забралась под холм, волнующе само по себе — пока, по крайней мере. Она задумалась, как глубоко ведет коридор. В тот же миг у ее ног разверзлась пустота, и без дальнейшего предупреждения узкие стены оборвались с обеих сторон, открыв гигантское подземное ущелье, простиравшееся лабиринтом тоннелей, множеством пещер и залов далеко за пределы поля зрения Мэдди.

Пораженная, Мэдди долго стояла без движения. Коридор закончился крутой лестницей, высеченной в скале; лестница вела вниз, в широкую галерею, которая местами пересекалась с другими дорожками и устьями пещер, там и сям врезавшихся в стены ущелья, а также с тем, что находилось на дальней стороне и походило на висячие мосты, подсвеченные факелами или фонариками.

Мэдди ожидала увидеть одну пещеру, может, даже один коридор. Однако здесь были сотни, нет, тысячи пещер и коридоров. Со дна ущелья доносился рев воды, и, хотя, несмотря на фонари, было слишком темно, чтобы увидеть саму реку, Мэдди решила, что поток широкий и быстрый; его шум напоминал рев волка, у которого глотка набита камнями.

Здесь тоже хватало заклинаний и следов-подписей; сюда еще протягивало свои зеленые пальцы освещение; стены были усеяны зернышками слюды, и везде, где по ним текли струйки воды, раскинули усики мускусные цветы — блеклые, печальные лилии Подземного мира.

— О боги, — сказала Мэдди. — Откуда же мне начать?

Что ж, во-первых, побольше света. Подняв руку, она бросила Сол, Солнце, — кончики ее пальцев вспыхнули, и крошечные кристаллы, врезанные в ступени и стены, сверкнули неожиданным блеском.

Этого было слишком мало, чтобы осветить обширное пространство впереди, но даже так Мэдди стало немного легче, хотя бы потому, что теперь было меньше шансов свалиться с лестницы. Одновременно ей показалось, что она заметила нечто у локтя, нечто, что мигом отпрянуло в тень, стоило загореться свету. Почти не раздумывая, девочка бросила Наудр, точно сеть, и вытянула ее щелчком пальцев.

— Снова ты! — воскликнула Мэдди, увидев свою добычу.

Гоблин плевался, но вырваться не мог.

— А ну прекрати! — прикрикнула Мэдди и посильнее стянула руну.

Гоблин скорчил рожу, но замер.

— Так-то лучше, — сказала Мэдди. — Вот что, Сма-ракки…

— Пфф, — фыркнул гоблин.

— …я хочу, чтобы ты остался со мной. И чтоб на этот раз не смылся, ясно?

— Пфф! — повторил гоблин. — Столько суеты из-за жалкого глотка эля.

И тем не менее он не шевелился, а только смотрел на Мэдди янтарными глазами, обнажив заостренные зубы.

— Зачем ты следил за мной?

Гоблин пожал плечами:

— Из любопытства, наверное.

Мэдди засмеялась:

— А может, потому, что я знаю твое имя?

Гоблин промолчал, но глаза его вспыхнули.

— «Кого назвал, того связал». В этом все дело, верно?

И снова гоблин промолчал.

Мэдди улыбнулась своей неожиданной удаче. Она не знала, сколько времени продержится ее власть над ним, но если у нее будет союзник — пусть и поневоле — в Подземном мире, возможно, выполнить задание будет проще.

— Так что слушай, Сма-ракки…

— Меня зовут Сахарок, — мрачно сообщил гоблин.

— Что?

— Сахарок. Глухая, что ли? Сокращенно от Сахарок-и-кулёк. Ясно? Ты ж не думаешь, что мы только и делаем, что говорим людям свои истинные имена?

— Сахарок-и-кулёк? — повторила Мэдди.

Сахарок насупился.

— Нас всех называют таким образом, — сказал он. — Сахарок-и-кулёк, Пек-в-короне, Озорник-рядом-с-ветром. Я же не смеюсь над твоим именем!

— Извини, Сахарок, — произнесла Мэдди, стараясь сохранить серьезность.

— Ладно. Проехали, — с достоинством изрек Сахарок. — Так чем именно тебе помочь?

Мэдди наклонилась ближе.

— Мне нужен проводник.

— Тебе нужно головку полечить, — возразил гоблин. — Едва Капитан узнает, что ты здесь…

— Ну так постарайся, чтобы он не узнал, — приказала девочка. — Вряд ли я смогу сама найти здесь дорогу…

— Слушай, — начал гоблин, — если ты за элем пришла, так я его верну, без вопросов…

— Не за элем, — отрезала Мэдди.

— Тогда за чем?

— Не знаю, — призналась она, — Но ты поможешь мне это найти.

Потребовалось несколько минут, чтобы убедить Сахарка, что у него нет выбора. Но гоблины — существа простые, и он понял, что чем раньше Мэдди получит желаемое, тем быстрее уберется с его пути.

Однако ясно было, что гоблин чрезвычайно благоговеет перед тем, кого называет Капитаном, и Мэдди вскоре поняла, что лучше ей не ставить своего нового союзника перед выбором из двух хозяев.

— И кто он, этот твой Капитан?

Гоблин шмыгнул носом и посмотрел в сторону.

— Да ладно, Сахарок. У него же должно быть имя.

— Ну да.

— И?..

Гоблин выразительно пожал плечами. Этот жест начался на кончиках волосатых ушей и прокатился по всему телу до когтистых лап, заставив зазвенеть каждое колечко на кольчуге.

— Зови его Небесный Скиталец, если хочешь, или Пламя, или Кривой Рот, или Соколиный Глаз, или Песья Звезда. Зови его Весельчак, зови его Осторожный…

— Не надо прозвищ, Сахарок. Его настоящее имя.

Гоблин скорчил рожу.

— По-твоему, он мне его называл?

Какое-то время Мэдди напряженно размышляла.

Одноглазый предупредил ее, что, возможно, не он один интересуется тем, что лежит под холмом, и паутина чар, на которую она наткнулась по дороге, подтвердила его подозрения. Но капитан гоблинов, скорее всего, и сам гоблин или, не исключено, большой пещерный тролль. Может ли он быть одним из тех, о ком говорил ее друг? Что-то не похоже — не гоблин сплел те заклинания.

И все же, подумала Мэдди, стоит побольше разузнать об этом Капитане и о том, насколько он опасен. Но Сахарок был досадно уклончив; в его голове удерживалось не больше мыслей, чем у кошки, и, как только разговор заходил о том, где именно, как именно и почему, он попросту терял интерес.

— Какой он, твой Капитан? — спросила девочка.

Сахарок нахмурился и поскреб в затылке.