Затерянный храм

– Вот оно.

Это была карта восточной части Черного моря, помеченная тысяча семьсот двадцать девятым годом. Рид указал на то место, где Азовское море соединяется с Черным.

– Киммерийский Босфор. – Он покачал головой, ругая себя за ошибку или промашку, о которой только ему самому было известно.

– Когда Одиссей отправился искать проход в Аид, Киммерия оказалась последней страной, которую он миновал до того, как пересек Океан. Древние греки верили, что киммерийцы были реальными людьми, которые жили в реальное время. По словам Геродота, они обитали возле северо-восточного края Черного моря. Он утверждает, что цивилизация была уничтожена завоевателями, но название их народа сохранилось…

– …в географических названиях, – закончил фразу Грант, вспомнив предыдущие разговоры. – Которые исчезают не скоро.

– Отсюда и Киммерийский Босфор. Эвксинский Босфор, тот, который нынче считается единственным Босфором, вел в Черное море из Мраморного и Эгейского, а на другой стороне моря Киммерийский Босфор вел дальше, в Азовское море. Кажется, нынче он называется Керченский пролив.

– И вы считаете, что Марина именно это и узнала – что Белый остров где-то там?

– Это то, что утверждает Филострат и с чем соглашается Одиссей.

Грант посмотрел на карту:

– Но тут же нет никаких островов. – У него в душе кипела досада, он захлопнул книгу. Занимаясь выяснением того, над чем Марина работала, он хоть как-то отгонял от себя ощущение беспомощности. Но и тут они оказались в тупике. – Мы должны найти ее.

Рид посмотрел на него усталыми глазами:

– И как вы это будете делать в городе с почти миллионным населением?

– Обратиться в полицию?

– Полиция, скорее всего, нас и арестует. У нас даже паспортов нет. – Рид печально покачал головой и тронул Гранта за руку. – Мне очень жаль. Думаю, надо сказать обо всем Джексону.

– Господи боже мой! – Джексон бросил стеклянную пепельницу через всю комнату. Она ударилась в хлипкую стену, отскочила и приземлилась на ковер. – Это ты виноват, Грант.

– При чем здесь я? Не я же ее похищал.

– Да никто ее не похищал. – Джексон в ярости шагал по комнате. – Она с самого первого дня шпионила за нами для своих советских друзей. А иначе почему мы все время на них натыкались – может, мы пользуемся услугами одной и той же турфирмы? Как они нашли вас на Лемносе? Как они могли найти нас в Афинах, а в доме Сорселя оказаться на полчаса позже нас? Как они так быстро добрались до нас на Змеином острове?

– Не знаю. Но это не Марина. Она шесть лет хранила табличку и никому ничего не говорила.

– Может быть, она не знала ценности этой таблички. Господи! Нельзя было ей вообще доверять. Когда в Вашингтоне узнают, они меня нашинкуют, как капусту, и сожрут с майонезом.

– А если она шпионка, почему она сейчас сбежала? Ведь самое главное – прочитать табличку, а Рид вот-вот это сделает.

По лицу Джексона промелькнул ужас:

– Где табличка?

– У меня в комнате. – Рид наблюдал за перепалкой из безопасного угла. Он казался смущенным, словно гость, вынужденный присутствовать при семейной ссоре хозяев. – Она по-прежнему там. Я проверял десять минут назад.

– Марина думала, что она вернется, – она все вещи оставила в библиотеке.

– Ну это как раз доказывает обратное. Ты, Эйнштейн, думаешь, ей не приходило в голову, что надо оставить ложный след, чтобы задержать нас?

Что-то сработало внутри Гранта. Не успел Джексон позаботиться о том, чтобы защититься, как Грант, преодолев комнату в три широких шага, схватил его за грудки и вздернул над полом. Он впечатал Джексона в стену и принялся трясти, словно крысу. Его охватила ярость – и, отведя голову назад, он изо всех сил ударил своей макушкой Джексона в лицо. Что-то хрустнуло, из носа американца потекла кровь.

– Пусти меня.

– Отпущу, когда извинишься.

Джексон фыркнул, пытаясь втянуть кровь носом.

– За что извиниться? За то, что обидел твою шлюшку-коммунисточку?

Невозможно представить, что сделал бы Грант в следующий миг, но тут раздался стук в дверь. Все трое повернулись туда.

– Не сейчас, – прохрипел Джексон.

Может, он тихо говорил, а может, его за дверью не поняли. Дверь открылась. В коридоре стоял престарелый портье в белой тужурке. Увидев, что происходит в комнате, он переменился в лице.

– Телефон, – прошептал он в полнейшем ужасе. И изобразил телефонную трубку при помощи большого пальца и мизинца. – Мистера Гранта к телефону.

Грант бросил Джексона и побежал за портье, второпях чуть не спихнув его с лестницы. Джексон ринулся за ним. Служащий за стойкой вытаращил глаза, увидев пятна крови на рубашке Гранта, и безмолвно протянул ему трубку. Грант собирался взять ее, но тут протолкался Джексон.

– Это мне звонят.

– Верно. Но я тоже хочу слышать. – Джексон повернулся к служащей: – Есть еще аппарат? – Он поднял обе руки и, изображая телефон, сделал тот же самый рогатый жест, что и портье. – Ики телефон?[60]

Служащая указала на противоположный конец стойки. Она переключила штекеры на коммутаторе и кивнула. Грант и Джексон взяли трубки.

– Это Грант.

Связь была плохая – на линии слышался шум, потрескивание электрических разрядов, но голос звучал ясно и холодно.

– Моя фамилия Курчатов. Ваша подруга у меня. – Сердце Гранта забилось быстрее. Он молчал. – Я обменяю ее на табличку.

Джексон на другом конце стойки закрыл трубку рукой и одними губами произнес:

– Тяни время.

– Ваш друг Бельциг украл табличку.

– Есть и вторая половина. – В голосе возникла опасная нотка. – Более важная. Вы украли ее из дома француза.

– Мы оставили ее в Греции.

Трубка зашипела:

– Ради спасения вашей подруги надеюсь все же, что это не так.

– Вам от таблички все равно никакого проку. Вы не сможете ее прочитать.

– Это мы сами решим, когда вы нам ее отдадите.

– Не могу.

В голосе Курчатова зазвенела сталь:

– Отдадите. Завтра в это же время мы встретимся с вами на пароме в Юскюдар.[61] Вы принесете табличку.

Связь прервалась.

– Ну теперь ты согласен, что Марина на них не работает?

Джексон, кажется, собирался что-то сказать, потом поймал взгляд Гранта и проглотил свои слова. Он повернулся к Риду:

– Как идет перевод?

Рид был мрачен.

– Сегодня утром мне показалось, будто у меня что-то получается. А днем я понял, что точно так же мог бы выдумывать слова сам.

– Мы можем вам чем-нибудь помочь? – спросил Грант.

Джексон затянулся сигаретой.

– Чем же? Если он не может прочитать, то ты и подавно не сможешь. А по мне, так это вообще все один какой-то древнегреческий язык.

Шутка была не новая и даже не смешная, но на Рида она произвела удивительное впечатление. Он вдруг сел прямо, внимательно посмотрел на Джексона и вскочил на ноги.

– Извините, – пробормотал он и выбежал из комнаты.

Джексон и Грант последовали за ним в соседнюю комнату. Оказалось, что профессор стоит на коленках у кровати, роясь среди раскиданных по полу бумажных завалов.

– Что такое?

Он повернул к ним лицо. Его светло-голубые глаза были широко раскрыты, но профессор вряд ли видел своих собеседников.

– Кажется, я понял.

59

Гомер. Одиссея. Перевод В. Вересаева. (Прим. ред.)

60

Где телефон? (тур.)

61

Район Стамбула, расположенный на азиатском берегу.