Затерянный храм

Он добрался до верха лестницы и пролез под ограждением площадки. Русский, где бы он ни был, сюда не поднимался – под стеклянным куполом было пусто, и только фонарь с зеркалом все еще вращался на своей поворотной площадке. Еще лучше было то, что дверь здесь тоже нашлась. Грант попробовал ручку, и она подалась. Коротко скрипнув ржавыми петлями, дверь распахнулась и тут же захлопнулась от ветра – Грант едва успел проскочить.

После шума снаружи тишина внутри маяка показалась тревожной. Слегка скрежетал, поворачиваясь, фонарь, а через проем в полу Грант услышал приглушенное торопливое шлепанье. Он соскочил с вертикальной лестницы на узкую лестничную площадку, а оттуда сбежал по изогнутому пролету на предыдущий этаж. В открытую дверь он увидел простую комнату с белеными стенами, стол на козлах, на нем – радиопередатчик. Перед рацией сидел на корточках человек в одних брюках и лихорадочно крутил верньер. Грант стянул с плеча автомат и нацелил на русского. Тот, испуганно вскрикнув, поднял руки и попятился от передатчика. Грант подумал, не застрелить ли его, но потом отказался от этой мысли. Что бы русский ни сделал, сделанного уже не переделаешь.

Пленников, шестерых военных и престарелого смотрителя маяка, которого Грант обнаружил под кроватью на втором этаже, Грант и Марина заперли в кладовке, в подвале маяка. Джексон доставил с причала Рида и загадочный деревянный ящик – оба дожидались на берегу развития событий. Все собрались возле маяка, тревожно поглядывая на небо и море вокруг.

– Как вы думаете, сколько у нас времени?

Грант задумчиво посмотрел на свои часы, словно они могли как-нибудь подсказать ему и ответ:

– Мне кажется, он не успел передать сообщение. А даже если и успел, русским понадобится несколько часов, чтобы дойти сюда на катере.

– Отлично, – воскликнул Джексон. – Времени должно хватить.

Марина посмотрела на Джексона долгим взглядом.

– Вам знакомы основные принципы археологии? – спросила она. – Вы думаете, вы придете и просто достанете из земли предметы? Так не бывает. Чтобы исследовать этот остров, потребуется не один месяц.

Джексон, встав на колени перед деревянным ящиком, вскрыл его лезвием ножа. Все заглянули внутрь. Среди соломенной набивки покоилась черная коробка размером с два кирпича. Сверху торчала хромовая ручка, на одной стороне виднелся некий индикатор, а по бокам шли кнопки и переключатели.

– Что это? – спросил Рид.

– Бисматрон. Ну, он определяет присутствие шестьдесят первого элемента.

– Быстро же его соорудили, если еще три месяца назад никто не знал, что такой элемент вообще существует, – заметил Грант.

Джексон ответил ему стопроцентно фальшивой улыбкой:

– Не спрашивай. У нас этим занимаются совсем другие ребята. В общем, если щит на острове, эта игрушка его найдет.

Американец щелкнул переключателем. Стрелка прибора метнулась в противоположный угол шкалы, а потом, то и дело подрагивая, вернулась обратно. Машина издала тихое гудение, которое вскоре было перебито попискиванием и пощелкиванием.

– Разговорчивая штуковина, – заметил Рид.

Взяв с собой Мьюра, Джексон начал спускаться по склону к западной стороне острова. Грант, Рид и Марина смотрели им вслед.

– Сорсель говорил, что тут на острове храм, – произнес Грант, оглядывая запустение. – Если щит здесь, он должен быть где-то поблизости от храма.

Марина полезла в свой мешок и вытащила тонкую книжку, переплетенную в коричневый коленкор.

– Это монография Сорселя. В ней есть карта, которую сделал Крицкий в тысяча восемьсот двадцать третьем году.

Она полистала книгу. На непросвещенный взгляд Гранта, книга выглядела так, словно кто-то сделал переводы на полудюжине разных языков, а потом ссыпал их все в одну книгу. Почти каждая страница представляла собой плотный ковер из текстов на французском, греческом, латинском, немецком и русском языках и даже иногда – на английском.

Марина нашла карту и разложила книгу у себя на колене. Карта оказалась очень простой. Несколько изгибов обозначали основные очертания, пунктирные линии показывали остатки стен, которые Грант видел с вершины маяка. Ровно посередине острова, на самой высокой точке, разделенный на части прямоугольник обозначал храм. Грант огляделся. С того места, где они стояли, был виден весь остров – почти безупречное воспроизведение обозначенных на карте линий.

– Вот он где. – Рид озвучил вывод, к которому пришли все. – Мы, должно быть, прямо на нем и стоим.

– Здесь вряд ли будет больше полуметра почвы. – Марина показала на дорогу, по которой они пришли из бухты. Ее поверхность представляла собой сплошной камень того же цвета, что и скалы. Отвалы земли по обочинам едва ли превышали фут в высоту.

– Значит, не придется глубоко копать.

Они принесли инструменты, которые привезли с собой на самолете. Марина процарапала на земле линию, разделив возвышение на две более или менее равные части, и раскопки начались. Много времени они не заняли. На третьем ударе лопата Гранта громыхнула о твердую скалу. Менее чем за четверть часа они вырыли траншею шириной примерно в фут и длиной в десять футов – ржавый скальный шрам в траве.

– Даже если здесь находится основание храма, места, где можно было бы спрятать сокровище, не так много, – произнес Грант, утирая лоб. Небо покрылось свинцовыми облаками, а ветерок с моря стих.

– В скале должен быть какой-нибудь тоннель или пещера. Как на Лемносе. – Марина сидела, скрестив ноги, на краю траншеи и пересыпала сквозь пальцы землю, которую они вынули из раскопа.

– А волшебный ящик Джексона не согласен.

Джексон и Мьюр достигли подножия склона в нескольких сотнях ярдов от них и стояли теперь на краю утеса; отсюда они казались лишь силуэтами на фоне волнующегося моря.

– Вы что, верите, что он действительно может обнаружить этот загадочный элемент? – спросил Рид.

Грант рассмеялся:

– Он действительно может что-то обнаружить. Я видел подобную вещь в Конго. Их используют для геологоразведки.

Рид был заинтригован:

– Он и золото может определять?

– Люди, которые им пользовались, искали не золото. – Грант поднялся и воткнул лопату в землю. – Вы знаете, что такое счетчик Гейгера-Мюллера?

Рид покачал головой.

– Он определяет радиацию. Люди, которые им пользовались для поисков…

– Смотрите!

Марина сидела выпрямившись. Руки у нее были грязные, запачканные до самых локтей, но в ладони она что-то держала; Гранту показалось, что это плоская галька. Марина плюнула на предмет и потерла о брючину на колене, а потом молча передала предмет Риду. Он прищурился, выковырял ногтем застрявшую землю. И округлил глаза:

– Замечательно.

Грант выхватил предмет из рук профессора. Это оказался не камешек, а кусок керамики, покрытый черной глазурью и слепленный в виде плоского диска размером примерно с подставку под стакан. Вдоль края вилась красная змея, а в центре на глазури были нацарапаны буквы АХ.

Грант нахмурился:

– Кто такой Ах?

– Сокращение имени Ахиллеус, – ответил Рид.

Марина забрала находку у Гранта:

– Это ритуальная табличка. Древние греки посвящали ее какому-нибудь богу с молитвой и оставляли в храме. Как мы в церкви зажигаем свечу. Это значит, что храм должен быть… – Она замолчала, увидев, что Грант и Рид ее не слушают. Они смотрели куда-то через ее плечо и прислушивались к тихому механическому гудению, которое доносил ветер. Грант схватил свой мешок и, вытащив бинокль, принялся оглядывать свинцовое небо.

– Самолеты «Як», два, идут с запада. – Он попытался сгрести ногой вырытую землю обратно, чтобы замаскировать траншею. – Быстрее в дом.

– А остальные?

Грант глянул в сторону скал, а потом снова посмотрел на запад. Теперь самолеты были уже видны и невооруженным взглядом: они пикировали из-под облаков.

– Нет времени.

Они нырнули в дом, где по-прежнему валялись скинутые одеяла и брошенная одежда. Едва они успели вбежать, как дом, кажется, весь дрогнул – забренчали окна, с печки упал чайник; это над самой крышей с ревом пронеслись два самолета. По ощущениям, они летели так низко, что только чудом не зацепили маяк.