Страница 27 из 74
(Король, сир, поставил на кон от него шесть берберийских коней, против которых он берет/заключает в тюрьму, как я это понимаю/толкую, шесть французских шпаг и кинжалов, с их амуницией, как то: пояс, подвеска/палач и другое. Три лафета превосходны, очень дорого украшены, очень чувствительны к эфесам, наиболее изысканные лафеты...)
3622 Ham. What call you the carriages?
(Что вы называете «лафетами»?)
3623 Cour. The carriage sir are the hangers.
(Эти carriages, сэр, есть подвески/палачи)
3624-5 Ham. The phrase would bee more Ierman to the matter if wee could carry a ca
(Эта фраза будет более немецкой (точной – И. Ф.) по сути, если бы мы смогли перенести пушку на наши бока/стороны/позиции...)
Но в 1603 году это звучит так: ...if he could haue carried the canon by his side (...если бы он перенес пушку на его бок/сторону).
Дальше Острик делает такие же многозначительные оговорки:
3630-2 Cour. The King sir, hath layd sir, that in a dozen passes betweene your selfe and him, hee shall not exceede you three hits...
(Король, сэр, предложил пари, сэр, что в 12 ударах между вами и им, он не опередит вас на три удара...)
3635 Ham. How if I answere no?
(А если я отвечу нет?)
3636-7 Cour. I meane my Lord the opposition of your person in triall.
(Я имею в виду, мой принц, противодействие вашей персоны в испытании/суде/следствии)
После этого уточнения Гамлет соглашается на немедленный поединок.
Не показалось ли вам странным, что здесь не упоминается Лаэрт, но в дуэли намерен участвовать сам король? И почему слова подобраны таким образом, что их вторые значения указывают на заключение в тюрьму, следствие, суд, казнь, – да и пушки с лафетами как-то не вяжутся с игрушечной дуэлью на тупых шпагах...
Острик выходит, появляется некий лорд и повторяет волю короля. Получив согласие Гамлета, лорд передает ему странную (если считать принца Гамлета сыном королевы Гертрад, а Лаэрта – сыном Полония) настоятельную просьбу (desire) ее величества обойтись с Лаэртом перед схваткой как можно более радушно.
Горацио предупреждает Гамлета о том, что он проиграет. Но принц идет навстречу судьбе. Последние его слова в прозе-реальности: let be (пусть будет).
Завершающая чтение прозы глава оказалась короткой, но и этих нескольких предложений хватило, чтобы понять – гибель Гамлета вовсе не следствие привычной нам его дуэли с Лаэртом. Это была дуэль принца с королем, и решали ее не шпаги, но пушки, арест, следствие, суд, палачи – да и в закладе была голова принца...
XIX. ПЕРВЫЕ ИТОГИ ИЛИ РАВНЕНИЕ
НА ИСТОРИЮ
Вот мы и закончили чтение новой пьесы господина Шекспира о страданиях молодого Гамлета, принца Датского. Ну и что, – скажут читатели – мы увидели ворох нарытых фактов, которые, не будучи связаны между собой, только внесли смятение в наше восприятие, отменили привычный сюжет, но не дали нового.
Еще раз повторю: научный метод исследования основан на принципе уравнения – если мы по отдельности определили обе части, то их приравнивание позволит нам найти искомые неизвестные. Под неизвестными я подразумеваю реальных исторических лиц, скрытых в пьесе за масками литературных героев. Но, прежде чем приступить к решению, мы должны собственно составить это уравнение. Только что мы написали левую его часть, в которой сосредоточены все неизвестные, объединенные внутренними связями литературного произведения.
Чтобы подытожить первый этап нашей работы, набросаем в общих чертах новую сюжетную схему, которую подсказывают наши текстовые находки. В отличие от всем привычной трагедии принца Датского, которую навязал нам Горацио, мы сейчас можем впервые изложить версию происходивших событий, рассказанную либо Гамлетом, либо тем, кто знал, что же произошло на самом деле. Истинный же автор, известный нам как Шекспир, предлагает читателю сравнить и выбрать, какая из двух версий ближе к истине.
Вот как выглядят события с точки зрения прозаической реальности:
Принц Гамлет, наследник датского престола, сын королевы Гертрад, недавно потерял отца, старого Гамлета. Умерший король когда-то, в день рождения Гамлета-младшего убил короля Норвегии Фортинбрасса.
Принц Гамлет знает тайну своего рождения, и раскрывает ее читателю при помощи скорректированного им монолога Энея.
В монологе рассказывается о подлом убийстве Пирром царя Приама – подлом не только потому, что оно было совершено в некоем святом месте, предположим, в церкви, но и потому, что Гекуба, низложенная царица, родила во время нападения двоих сыновей-близнецов. Нет сомнений, что речь в монологе идет о разгроме королем Гамлетом гнезда Фортинбрасса, законного правителя. Кстати, если вновь обратиться к истории Троянской войны в интерпретации Гальфрида Монмутского, то выясняется, что Пирр увел с собой одного из сыновей Приама.
В совокупности с намеком Гамлета на прошлую опеку, которая была установлена над ребенком Гамлетом, все это указывает на то, что принц Гамлет и есть тот самый, рожденный в день убийства старшего Фортинбрасса ребенок, которого забрала к себе чета Гамлетов. Сначала он, как и полагается высокородному дитя, потерявшему родителей, находился в категории child of state (дитя государства) под опекой королевского министра Полония. Потом младший сын Фортинбрасса был усыновлен бездетной четой Гамлетов (вероятно у них не было законных наследников, а лишь так называемые природные, т.е. незаконнорожденные) и стал принцем Датским, наследником датского престола.
Когда наследник вырос и узнал (или узнал, а потом вырос?) о своем происхождении, он решил мстить. Спектакль «Мышеловка», который принц сочинил специально для показа его приемным родителям, также как и монолог Энея, очень содержателен. Во-первых, в нем говорится о некоролевской крови старого Гамлета (герцога Gonszago) и его жены Гертрард (Baptista). Во-вторых в «Мышеловке» рассказывается подлинная история смерти старого Гамлета. Точность, с которой Шекспир пользуется словами, позволяет верить тому, что короля отравил вовсе не его брат, но, как прямо сказано, племянник, выведенный в «Мышеловке» под именем Лукиан. Возможно, он – один из двух сыновей королевы Гекубы-Фортинбрасс, мстящий приемному отцу – убийце своего настоящего отца. Однако, «Мышеловка» может рассматриваться и как сценарий убийства короля Клавдия – тогда этим спектаклем Гамлет угрожает королю. Фигуры короля Клавдия и первого министра Полоний в пьесе почти полностью перекрывают друг друга.
Принц не просто мстит – он хочет вернуть власть роду Фортинбрассов, и спектакль «Мышеловка» – осознанное обострение ситуации, открытое заявление датской короне своих намерений. О далеко идущих планах принца знал его «друг» Горацио – и даже обещал помочь, или делал вид, что помогает. Мы предполагаем, что горбатый Горацио, сын Полония – соглядатай, шпион, он ведет двойную игру.
Еще два персонажа, участвующих в гамлетовской пьесе – Офелия и Лаэрт. Эта пара даже более таинственна, чем Гамлет и Горацио – хотя бы потому, что в наш сюжет, в левую часть уравнения «брат и сестра» добавляют немного существенных деталей. Они еще раз подтверждают опекунский статус Полония, поскольку и Офелия и Лаэрт, как это следует из расследования, имеют разных родителей. Совокупность косвенных фактов свидетельствует о том, что в жилах Лаэрта течет королевская кровь. Что до Офелии, то все, что нам известно – это ее слова о дочери хозяина (короля?), украденной фальшивым steward (управляющим). Автор прозы настойчиво предлагает читателю образ жадной и распущенной, беспринципной Офелии, которая отдалась некоей особе королевской крови (из ее слов следует, что Лаэрту) поверив его обещаниям жениться на ней.
Возникает соблазн привлечь в качестве сексуального партнера и Горацио, но мы должны быть осторожны. Автор, чрезвычайно щепетильный в своих указаниях, не говорит напрямую о любовной ипостаси Горацио, а лишь отчетливо намекает на его участие в качестве советника или подстрекателя, который, реализуя свои (или чьи-то) планы, подтолкнул Офелию к опрометчивому шагу.