Страница 5 из 27
Паркер в сердцах пнул ногой какой-то ящик:
— Черт возьми, ненавижу говорить об этом, но мы — коммерческий буксир с огромным, неповоротливым грузом. Не какой-нибудь спасательный звездолет. Такие ситуации не предусмотрены нашим контрактом. Хотя, — его лицо несколько прояснилось, — если за это полагается дополнительное вознаграждение…
— Ты лучше перечитай свой контракт, — прервал его Эш и с четкостью, которой он очень гордился, процитировал: «Любой систематический сигнал, предположительно разумного происхождения, должен быть исследован. В случае неисполнения может быть наложен штраф в размере полной оплаты за полет и всех премий». Как видишь, ни единого слова о дополнительном вознаграждении за помощь в экстремальных ситуациях.
Паркер, ничего не ответив, еще пнул ящик. Ни он, ни Бретт не считали себя героями. Те силы, что заставили их корабль оказаться в неведомом мире, могли столь же неуважительно обойтись и с ними самими. У него не было фактов, но он трезво смотрел на вещи и был склонен к пессимизму.
Бретт же рассматривал происходящее с точки зрения задержки выплаты вознаграждения.
— Мы отправляемся туда. Ничего другого нам не остается, — произнес Даллас, поочередно вглядываясь в глаза им обоим. Он был уже сыт по горло этими двоими. Он и сам горел нетерпением оказаться дома и разгрузить корабль, но в жизни бывают моменты, когда следует сразу же проявить твердость, чтобы «выпускание пара» подчиненными не переросло в открытое неповиновение.
— Ладно, — сказал Бретт злобно.
— Ладно, что? — переспросил Даллас.
Техник был не дурак. Тон Далласа и выражение его лица ясно давали понять, что тот не потерпит возражений.
— Ладно… Мы отправляемся туда, — и, поскольку Даллас не сводил с него взгляд, Бретт добавил с усмешкой, — сэр.
Даллас вопросительно посмотрел на Паркера, но тот уже покорился неизбежности.
— Мы сможем приземлиться на этой планете? — спросил капитан у Эша.
— Кто-то же смог…
— Я имею ввиду следующее, — сказал Даллас многозначительно. — Приземлиться — мирное слово. Это означает выполнить ряд операций, чтобы спокойно и безопасно посадить корабль на твердую поверхность. Мы же летим на сигнал тревоги. Это подразумевает события, которые могут оказаться вовсе не мирными. Мы должны выяснить, что там произошло. А для этого нужно подкрасться незаметно, можно сказать, на цыпочках.
В командном отсеке находился освещенный картографический стол. Даллас, Кейн, Рипли и Эш окружили его, а Ламберт осталась на своем посту.
— Вот это где, — Даллас указал на светящуюся точку на столе — Я хотел бы, чтобы вы все это послушали.
Они вернулись на свои места, и Даллас кивнул Ламберт. Она нажала клавишу, и отсек наполнился свистящим шумом, создававшим постоянный фон. Внезапно раздался звук, от которого у присутствующих мороз пробежал по коже. Он продолжался двенадцать секунд и снова сменился фоновым шумом.
— О, господи! — произнес потрясенный Кейн.
Ламберт выключила динамик и в отсеке воцарилась тишина.
— Что же это такое, черт побери? — Рипли передернуло, словно она увидела дохлятину в своей тарелке во время обеда. — Никогда не слышала такого сигнала тревоги.
— Мать назвала эти сигналы «чужими». Что-то в них ускользает от ее понимания.
— А вдруг это голос? — высказала предположение Ламберт и тут же пожалела о сказанном, увидев, какое впечатление ее слова произвели на окружающих.
— Скоро узнаем. Ты установила точное местонахождение бакена?
— Я обнаружила планету, откуда поступают эти звуки.
Ламберт повернулась к терминалу, предпочитая впредь иметь дело с техникой, чем высказывать обескураживающие мысли.
— Мы достаточно близко.
— Иначе Мать не разбудила бы нас, — пробормотала Рипли.
— Сообщаю координаты: прямое восхождение — шесть минут двадцать секунд; склонение — минус тридцать девять градусов две секунды.
— Покажи мне ее на экране.
Навигатор нажала несколько кнопок, и один из обзорных экранов ожил, дав изображение яркой светящейся точки.
— Высокое альбедо.[3] Нельзя ли приблизить изображение?
— Постараюсь.
Внезапно изображение увеличилось, и глазам присутствующих предстала невыразительная, слегка сплющенная у полюсов планетка, парящая в пустоте.
— Черт ее побери, — сказал Даллас беззлобно. — Ты уверена, что это она? Там их довольно много.
— Все верно, это она. Небольшой планетоид. Не больше тысячи двухсот километров в диаметре.
— Период вращения?
— По предварительным данным, около двух часов. Через десять минут скажу точнее.
— Для начала неплохо. Какова сила тяжести?
Ламберт сделала выборку информации.
— Восемьдесят шесть сотых. Должно быть, довольно плотное небесное тело.
— Только не говори об этом Паркеру и Бретту, — сказала Рипли. — Они решат, что планетка состоит из тяжелых металлов и вместо поисков источника сигналов займутся старательским делом.
Реакция Эша была более прозаической:
— Мы сможем по ней нормально передвигаться.
Экипаж занялся подготовкой к выходу на орбиту неизвестной планеты. «Ностромо» приближался к ней, буксируя за собой огромную платформу с резервуарами и перегонной установкой.
— Приближаемся к апогею расчетной орбиты. Начинаю отсчет. Двадцать секунд, девятнадцать, восемнадцать…
Ламберт продолжала обратный отсчет, а вокруг работали остальные.
— Поворот корабля направо по рысканью на девяносто два градуса, — деловито произнес Кейн.
Буксир с грузом начал разворот, проделывая в космическом пространстве немыслимый пируэт. Были включены вспомогательные двигатели.
— Есть выход на экваториальную орбиту! — доложил Эш.
— Сообщи давление в камере сгорания.
Эш проверил показания и, не поворачиваясь к Далласу, сказал:
— Три целых, сорок пять сотых ньютона на квадратный метр, сэр!
— Доложи, если оно изменится.
Эш был на редкость компетентным специалистом. Ничто не могло сбить его с толку. Поддержка Эша при выработке решений обычно придавала уверенности Далласу.
— Приготовиться к отделению от платформы. Инженерный отсек, приготовиться к отделению!
— Тангаж — в норме, — доложил Паркер без тени обычного сарказма.
— Рыскание — в норме, — добавил Бретт.
— Пересекаем терминатор, — объявила Ламберт. — Выходим на ночную сторону планеты.
Внизу, под кораблем, плотный облачный покров планеты был как бы рассечен надвое: одна часть освещалась чужим солнцем; другая была темна, как могила.
— Приготовиться, приготовиться… — Ламберт по очереди включала тумблеры. — Пятнадцать секунд… десять… пять… четыре. Три. Две. Одна. Замок!
— Есть отделение, — коротко сказал Даллас.
Между кораблем и буксируемой платформой появился промежуток, который увеличивался с каждой минутой. Две конструкции — одна маленькая и обитаемая, другая громадная и безлюдная — медленно отплывали друг от друга. Даллас наблюдал за отделением на экране номер два.
— Стыковочный узел свободен, — объявила Рипли после короткой паузы.
— Прецессия скорректирована, — Кейн откинулся в кресле, позволяя себе расслабиться на несколько секунд. — Все проделано четко. Расстыковка прошла успешно. Полный порядок.
Даллас посмотрел на навигатора:
— Ты уверена, что платформа действительно осталась на устойчивой орбите? Мне бы не хотелось, чтобы два миллиарда тонн нефти рухнули вниз и загорелись, когда мы будем на поверхности заниматься поисками. Атмосфера недостаточно плотная, чтобы защитить нас в этом случае.
Ламберт проверила расчеты.
— Она спокойно пробудет на этой орбите по крайней мере год, сэр.
— Отлично. Можно быть спокойным и за деньги, и за наши головы. Приготовиться к атмосферному полету.
Пятеро астронавтов занялись подготовительными операциями. Кот Джонс уселся рядом с левым иллюминатором, с интересом наблюдая за приближающимися облаками.
— Снижаемся, — Ламберт полностью сосредоточила внимание на одном из датчиков. — Пятьдесят тысяч метров. Сорок пять тысяч. Входим в атмосферу.
3
Альбедо — отражающая способность небесного тела.