Страница 23 из 88
– Удачи вам, – процедила Чаз и удалилась, размахивая лейкой.
– Что это с ней? – удивился Эрон.
– Никак не привыкнет к тому факту, что Брэм женился. Не обращай на нее внимания.
Это был хороший совет, но Джорджи с трудом представляла, каким образом мягкий, хорошо воспитанный Эрон сможет справиться с двадцатилетней девчонкой, у которой язычок змеи, а манеры словно у базарной торговки.
После ухода Эрона Джорджи вышла во двор поискать Брэма. Им нужно составить план, а он и без того слишком долго это откладывал.
Услышав журчание воды, она пошла на звук и набрела на маленький бассейн, втиснутый между зеленым газоном и виргинским дубом. Четырехфутовый водопадик на одном конце бассейна, разбивающийся о блестящие черные камни, создавал впечатление уединенности.
Оказалось, что Брэм заперся в офисе. Он снова говорил по телефону и, когда Джорджи загремела дверной ручкой, пытаясь войти, повернулся к двери спиной и не открыл замок. Джорджи пыталась подслушать сквозь стекло, однако не разобрала ни слова.
Повесив трубку, он стал печатать на компьютере. Просто непонятно, зачем он ему! И вообще, с каких это пор он встает с постели до четырех дня?
– Впусти меня!
– Не могу, – откликнулся он, продолжая печатать. – Слишком занят. Изобретаю способы потратить твои деньги.
Она не поймалась на удочку и принялась громко распевать «Твое тело – волшебная страна», барабаня при этом по стеклянным панелям, пока он не выдержал и не открыл дверь.
– Выкладывай, что тебе нужно, и уходи. Шлюхи, которых я вызвал, будут здесь через несколько минут.
– Рада это слышать.
Она подошла к столу и кивнула в сторону компьютера:
– Пока ты исходил слюной над снимками голых баб, я работала над нашим торжественным появлением на публике. – Она уселась на продавленный коричневый диван под Хамфри Богартом и скрестила руки. – У тебя ведь есть свой сайт? Я выложила письмо от нас обоих. Для наших фанатов.
Она мгновенно потеряла нить разговора, когда Брэм оперся локтями на письменный стол. У Скипа был письменный стол. Не у Брэма. Скип также был хорошо образован, целеустремлен и имел твердые моральные принципы.
Джорджи тряхнула головой, пытаясь взять себя в руки.
– Назавтра Эрон заказал для нас столик в «Мистер Чоу». Конечно, нас ждет кошмар наяву, но это самый быстрый способ…
– Письмо фанатам и ужин в «Мистер Чоу»? Просто гениальные идеи! Что еще у тебя имеется?
– Ленч в «Шато» в среду, ужин в «Иль Соль» в четверг. Через пару недель состоится большой благотворительный концерт, сбор от которого пойдет в пользу страдающих болезнью Альцгеймера. Да, и сразу после этого еще один благотворительный бал. Едим, улыбаемся, позируем.
– Никаких балов. Ни за что.
– Мне жаль это слышать. Ты уже поговорил со своим доктором?
Его улыбка змеиным хвостом развернулась над блестящими белыми зубами.
– Я и без балов прекрасно проведу время на те пятьдесят тысяч, которые ты платишь мне каждый месяц за то, что терплю твое общество.
У него нет ни стыда, ни совести. Вот и сейчас развалился и положил ноги на стол.
– И это все? – осведомился Брэм. – Именно так нам полагается общаться с прессой? В ресторанах?
– Полагаю, нам лучше последовать твоему примеру и позволить арестовать себя за езду в пьяном виде, но, боюсь, это произведет слишком большое впечатление на окружающих.
– Остроумно. – Он спустил ноги на пол. – Мы устраиваем вечеринку.
Джорджи настороженно уставилась на Брэма:
– Что за вечеринка?
– Большая. Пригласим всех. Не пожалеем расходов, чтобы отпраздновать нашу свадьбу, а ты что думала? Через полтора-два месяца. Достаточный срок, чтобы разослать приглашения и возбудить любопытство почтеннейшей публики, не находишь? Почему ты так смотришь на меня?
– Ты сам это придумал?
– Я человек весьма креативный, особенно когда выпью.
– Ты ненавидишь все формальные мероприятия. До сих пор помню, как ты являлся босиком на объединенные вечеринки телекомпании.
Босой и такой роскошно-беспутный, что все женщины в зале хотели его.
– Обещаю надеть туфли. Пусть твой парень найдет хорошего устроителя вечеринок. Тема очевидна.
– То есть как «очевидна»? Лично мне ничего не ясно.
– Потому что ты недостаточно много пьешь, чтобы мыслить творчески.
– Просвети меня.
– «Скип и Скутер», конечно. Что еще?
Джорджи поднялась с дивана:
– Тема «Скип и Скутер»? Ты спятил?
– Попросим всех одеться в костюмы Скофилдов или их слуг.
– Шутишь?
– Пусть кондитер поставит на свадебный стол парочку куколок – Скипа и Скутер.
– Куколок?!
– А флорист привезет те голубые цветы, которые фигурировали в начальных титрах. Может, стоит раздавать миниатюрные печенья или шоколадки в виде особняка Скофилдов. Ну и тому подобная чушь.
– Нет, ты точно рехнулся!
– Дай людям все, что они хотят, Джорджи. Это первое правило бизнеса. Поразительно: ты такая богачка – и этого не знаешь!
Джорджи уставилась на него. Ответная невинная улыбка как-то не сочеталась с его лицом падшего ангела. И тут до нее дошло…
– О Господи, ты всерьез разглагольствовал о продолжении «Скип и Скутер»!
– Думаю, нам стоит изобразить герб Скофилдов на меню, – ухмыльнулся он. – И фамильный девиз… как там… «Личность навеки»?
– Ты действительно хочешь продолжения?.. – Она вновь опустилась на диван. – Значит, не только деньги заставили тебя согласиться на этот брак?
– Ну, я бы не стал так утверждать.
– Но ты хочешь этого продолжения, – настаивала Джорджи.
Брэм откинулся на спинку громко скрипнувшего кресла.
– Наша вечеринка будет куда веселее, чем тот гребаный прием, который вы дали, когда ты выходила за Лузера. Скажи, неужели ты действительно покидала церковь в экипаже, запряженном шестеркой белых коней?
Экипаж был идеей Ланса, и в ту минуту Джорджи чувствовала себя принцессой. Но теперь принц сбежал со злой колдуньей, а Джорджи по глупой случайности вышла замуж за хищного серого волка.
– Никакого продолжения не будет, – отрезала она. – Я восемь лет пыталась выйти из тени Скутер и возвращаться не собираюсь.
– Если бы ты действительно этого хотела, не стала бы сниматься в сопливых романтических комедиях.
– Не вижу ничего плохого в романтических комедиях.
– Даже в плохих романтических комедиях? Эти картины были далеко не того уровня, как «Красотка» или «Джерри Магуайр», беби.
– Ненавижу «Красотку».
– В отличие от публики. С другой стороны, публика ненавидит «Красивых людей» и «Лето в городе». И я не слышал ничего хорошего о той картине, в которой ты только что снялась.
– По-моему, это ты спустил свою карьеру в унитаз. Не я. – Формально это именно так, поскольку «Пара пустяков» выйдет не раньше будущей зимы. – И тебе не удастся потащить меня за собой.
Раздался телефонный звонок. Прежде чем ответить, Брэм глянул на определитель номера.
– Да? Ладно, – бросил он звонившему и положил трубку. Поднявшись из-за стола, он взял стакан с выпивкой.
– Это Чаз. Поправь макияж. Пора покрасоваться перед прессой.
– С каких это пор ты заботишься о мнении окружающих? Насколько я помню, раньше ты красовался исключительно перед дешевыми шлюхами!
– С тех пор как стал респектабельным женатым мужчиной. Через пятнадцать минут встречаемся у входной двери. Не забудь накраситься той помадой, которая не мажется.
– Не забуду, – бросила Джорджи и, поднявшись с дивана, пошла к двери. – Господи, все эти разговоры насчет козырей… какой забавный пример самообмана… – Весело помахав ему, она направилась к дому.
Джорджи обновила макияж, наскоро расчесала прямые волосы и переоделась в мятно-зеленое платье из хлопкового шитья от Марка Джейкобса. Спустившись вниз, она уловила манящий запах свежей выпечки. В животе ее заурчало. Джорджи не помнила, когда в последнее время была так голодна.
Брэм ожидал ее в холле. Тут же крутилась Чаз, взиравшая на него так, словно это по его велению на небо выходили луна и звёзды.