Страница 8 из 95
Под давлением рабочих масс и ленинской оппозиции центристы после июльского пленума повернули «влево». На счет качания из стороны в сторону они первые мастера. Рабочий чихнет от напущенной центристами пыли и пройдет мимо их хитроумия. Центристы надеются перехитрить все классы и весь мир. Нам же кажется, что им в самом недалеком будущем угрожает участь обманутых обманщиков.
Пролетарский путь
Мы ознакомились с точкой зрения правого крыла и центристов по этому важнейшему вопросу. Мы заявили, что точка зрения Бухарина прямо противоположна тому, что по этому поводу говорил и писал Ленин. На расстоянии весьма близком к Бухарину и далеком от Ленина стоят и центристы. Точка зрения Ленина выражена в следующих словах:
«Победу социализма над капитализмом, упрочение социализма можно считать обеспеченным лишь тогда, когда пролетарская государственная власть, окончательно подавив сопротивление эксплуататоров и обеспечив себе совершенную устойчивость и полное подчинение, реорганизует всю промышленность на началах крупного коллективного производства и новейшей (на электрификации всего народного хозяйства основанной) технической базы. Только это дает возможность такой радикальной помощи, технической и социальной, оказываемой городом и отсталой и расслоенной деревне, чтобы эта помощь создала материальную основу для громадного повышения земледельческого и вообще хозяйственного труда, побуждая тем мелких землевладельцев силой примера и их собственной выгодой переходить к крупному, коллективному машинному земледелию» (Резолюция II конгресса Коминтерна).
Такова основная установка оппозиции. Это путь социализма.
Разница между тем, что говорят Бухарин и центристы и точкой зрения Ленина бросается в глаза. Ленин говорит с категоричностью, не допускающей никаких кривотолков, что только крупная промышленность, базирующаяся на электрификации всего народного хозяйства, способна вести сельское хозяйство к социалистическому подъему. Как далеки эти простые и ясные слова от того, что пишут теперь эпигоны. Мы бы хотели видеть такого молодчика, который осмелился бы сказать, что Ленин «недооценивает» крестьянство. Он не хуже, а [в] сто раз лучше «ученого» Бухарина понимал, что развитие сельского хозяйства есть непременнейшее условие для развития промышленности. Но он ставил и решал вопрос о промышленности и сельском хозяйстве как ортодоксальный марксист и пролетарский революционер. Он как марксист умел среди множества условий и зависимостей остановиться на решающем и определяющем условии. Этим условием, в конечном счете определяющем все остальное, он считал передовую высоко развитую технику. Техника эта создается промышленностью — в городах — и применяется в части своей в сельском хозяйстве — в деревне. Как коммунист и вождь пролетариата, имеющий твердую целевую установку, он говорил не о развитии сельского хозяйства [и] промышленности вообще, а о социалистическом развитии хозяйства. В этой постановке вопроса у него не было никаких сомнений насчет того, что от чего зависит.
Тов. Троцкий в своей работе «Июльский пленум и правая опасность» говорит (цитируем по Бухарину):
«Несмотря на несравненно более высокий по сравнению с сельским хозяйством технико-производственный тип, наша промышленность не только не доросла еще до ведущей и преобразующей, т. е. до подлинно социалистической роли по отношению к деревне, но не удовлетворяет даже и текущих товарно-рыночных потребностей, задерживая тем самым ее развитие.
Поднимать сельское хозяйство возможно только через промышленность, других рычагов нет... Смешивать воедино два вопроса: об общей исторической отсталости деревни от города и об отставании города от рыночных запасов современной деревни — значит сдавать гегемонию города над деревней.»
Тов. Троцкий в этом вопросе выступает в полном согласии с Лениным. Ход мыслей у Ленина и Троцкого совершенно одинаков. Оба видят основное, решающее условие для ведущей роли промышленности в быстром ее развертывании. Оба ставят вопрос о развитии сельского хозяйства в зависимости от развития промышленности. Тов. Троцкий кроме того, подчеркивая значение промышленности, как ведущего начала, в то же время говорит, что эту роль промышленности еще надо завоевать. И это совершенно справедливо. Всякий разумный человек, взявший на себя труд вдуматься хотя бы в смысл нашего хозяйственного года (октябрь-октябрь), увидит, что все хозяйственные планы строятся, исходя из перспектив урожая, т. е. состояния сельского хозяйства. Пролетарские революционеры пишут ясно. Им не нужно прибегать к слову для скрывания мысли.
Мы проследили, какие ответы даются тремя основными течениями по вопросу о взаимоотношениях между сельским хозяйством и промышленностью.
Правое крыло выдвигает на первый план сельское хозяйство. Основной класс в сельском хозяйстве — крестьянство. При нищете нашей крестьянской бедноты и слабости колхозов и совхозов промышленность может «зависеть», главным образом, от зажиточного середняка и кулака. Они являются основными представителями «товарной» деревенской экономики.
Центристы не дают членораздельного ответа на этот вопрос. У них в кармане резолюции на все случаи жизни. Пользуются они ими по сезону. Основное средство от всех бед — послушный и сильный аппарат.
Ленинская оппозиция настаивает на руководящей роли пролетариата и крупной социалистической промышленности.
Из дальнейшего читатель увидит, что различное отношение к данному вопросу находится в теснейшей связи с различной экономической политикой, отстаиваемой борющимися политическими течениями.
Темп индустриализации
В полном соответствии с тем, что говорит Бухарин о промышленности и сельском хозяйстве, ставит он вопрос о темпе индустриализации. Зная уже его манеру письма, будем искать в его противоречивых суждениях, замаскированных фразеологией, точку зрения. Она там имеется. Представим слово автору:
«Мы должны теперь разрешить конкретный вопрос о соотношении между индустрией и сельским хозяйством у нас в СССР в данный период. Основные факты, которые мозолят всем глаза, таковы: при общем росте оборота между городом и деревней — товарный голод, т. е. недостаточное (резко недостаточное) покрытие деревенского спроса, следовательно, как будто отставание промышленности от сельского хозяйства; с другой стороны -затруднения с хлебом, недостаточное предложение хлеба по сравнению со спросом на него, т. е. как будто отставание сельского хозяйства; огромный рост промышленной продукции и огромный рост капитального строительства и в то же время — весьма значительный товарный дефицит. Все эти «парадоксы» нашей хозяйственной жизни должны получить свое разрешение. От этого разрешения зависят и основные директивы нашей политики.»
Свой разбор парадоксов Бухарин начинает с приведения всем известной таблицы движения основных капиталов народного хозяйства, валовой и товарной продукции. Из этой таблички видно, что темп роста вложений в промышленность, а равным образом и темп роста ее валовой и товарной продукции выше соответствующих статей сельского хозяйства. Из этой, повторяем, элементарной всем известной таблицы разумный человек сделал бы такой вывод: эти показатели говорят о происходящем процессе индустриализации страны. Если бы Бухарин остановился на этом выводе, он оставался бы в пределах истины. Но и тогда следовало бы взглянуть и на другие цифры, хотя бы на цифры о движении населения. Здесь он встретился бы с процессом аграризации страны.
Но так как цифра редкий гость в трудах Бухарина, то нет ничего странного в том, что он с ней не умеет обращаться. Посмотрите, к какому широкому выводу приходит Бухарин от этой невинной таблицы:
«Из этих рекордных для промышленности цифр вытекает также, что не в якобы низком темпе развития (при данных средствах, ресурсах и возможностях) лежит корень объяснения того, что наша промышленность не покрывает деревенского спроса,— темп развертывания нашей промышленности по сравнению с капиталистическими странами неслыханно высок (даже товарная продукция промышленности растет значительно быстрее товарной продукции сельского хозяйства); из этой картины вытекает, что дело отнюдь не в отставании индустрии от сельского хозяйства.»