Страница 6 из 65
Военное министерство Австро-Венгрии после первых опытов 1887 года решило закупить для дальнейших испытаний переносной вариант пулемета с треножным станком. После сравнительных испытаний с картечницами пулеметы Максима приняли в 1891 году для вооружения крепостей. Однако вскоре на вооруженней австро-венгерской армии поступил пулемет «Шкода», а позже и его, и «Максим» обошел пулемет «Шварцлозе», который придется упомянуть еще не раз.
Италия начала испытания пулеметов Максима летом того же 1887 года и после опытов, проводившихся военным и морским ведомствами в Чирие и на кораблях в Специи, дала заказ на несколько десятков пулеметов для флота. Потом они использовались в Первой мировой войне. Однако предпочтение в Италии отдали другим системам.
Военное министерство Франции решило испытать пулеметы Максима после Парижской выставки 1889 года. Испытания прошли в 1891 году. Французское министерство колоний (!) заказало «Максимы» с вьючными седлами. Но «карьеры» во Франции «Максимы» не сделали. Однако в целом по миру пулеметы системы Максима распространялись быстрее остальных.
Первым боевым применением пулеметов Максима считается столкновение в ноябре 1894 г. вооруженных отрядов Сесиля Родса с повстанцами Матабеле в Трансваале, — Роде, занимавшийся поиском золота и алмазов в Южной Африке, приобрел несколько пулеметов Максима. В 1895 году англичане использовали пулеметы Максима против индийских отрядов при обороне форта Читрал. Немалый успех имели «Максимы» в Судане, обеспечив 2 сентября 1898 г. англо-египетской армии Китченера победу при Омдурмане. В тот же год «Максимы» запугали китайцев в Гонконге, а испанцы закупили пулеметы Максима германского производства в надежде использовать их на Кубе, где американцы применили пулеметы «Кольт». В самих же США пулемет Максима примут на вооружение только в 1904 году. Но вернемся в Россию.
ЗНАКОМСТВО И ИСПЫТАНИЯ
«Беспрерывная струя пуль, как вода из брандспойта, если направлена в мишень, перерезает ее, как пилою, если по людям — то косит жизни в одну минуту, как целая рота стрелков. А между тем пулеметом управляет только один человек, и еще один придается ему в помощь».
.
Первые сведения о пулемете Максима попали в Россию от военного агента в США в том же 1885 году, когда состоялись сравнительные испытания «малокалиберных скорострельных пушек». «На первый взгляд, — заключил тогда Артиллерийский комитет ГАУ, — орудие обладает следующими серьезными недостатками: механизм, хотя и чрезвычайно остроумен, но весьма сложен; орудие, как одноствольное, в самое непродолжительное время придет в негодность, если только от него потребуют той же скорости, как и от многоствольных картечниц; в случае осечки автоматическая стрельба прекращается… Ввиду вышеизложенного Артиллерийский комитет находит, что орудие это в настоящем своем виде не может еще конкурировать с существующими системами картечниц». Тогда иную роль, как замену рукояточных картечниц с их ограниченным применением, системе Максима никто прочить не мог, к тому же данное заключение относится к первой системе Максима, которую сам изобретатель вскоре коренным образом переделал.
В 1887 году в Петербург были доставлены первые три «скорострельных орудия» Максима нового типа на треножных станках. На первой опытной стрельбе 11 апреля было выпущено 350 пуль с 8 задержками, на второй 18 апреля — четыре серии в 60, 75, 100 и 333 (полная лента) пуль с 9 задержками и 3 поломками. Артиллерийский комитет Главного Артиллерийского Управления счел, что «хотя испытанная картечница и несколько проще, сравнительно с первоначальным образцом, но и теперь еще она представляет более сложный механизм, нежели испытанные у нас картечницы, стреляющие… от движения рукоятки… в минуту выпускалось около 340 выстрелов… между тем как из 5-ствольной картечницы Норденфельда… можно выпустить по 350 пуль в минуту и без задержек. Кроме того, при порче механизма картечницы Максима орудие на некоторое время перестает действовать; между тем как 5-ствольная картечница при порче механизма одного из стволов безостановочно продолжает стрелять из других… Вследствие большой сложности механизма одноствольной картечницы Максима сравнительно с пятиствольной Норденфельда (у нас уже испытанной во всех отношениях и большим числом выстрелов) в первой можно ожидать более частых неисправностей». Отмечалась, впрочем, возможность обслуживания одним человеком. Участник испытаний Н. Лангенфельд писал: «Идея пользования отдачею для заряжания чрезвычайно остроумна, но здесь самострельность вряд ли окажется практичною для боевых целей, ибо прицеливание ствола, выпускающего в минуту 600 выстрелов, невозможно во время стрельбы, не говоря уже о дыме» — все испытания велись пока с патронами с дымным порохом. Что до «прицеливания ствола во время стрельбы», то здесь Лангенфельд лишь солидаризуется с едким замечанием генерала Драгомирова об отсутствии «музыкантов, способных переменять направление ствола 600 раз в минуту».
А вот полковник А.И. фон дер Ховен, записавший в уже упомянутом выше особом мнении по поводу испытаний тех самых картечниц Норденфельда в том же 1887 году: «Англия есть единственное большое государство, в котором митральезы поныне употребляются в сухопутной войне, но и там этого рода оружие не состоит как предмет нормального вооружения частей пехоты и кавалерии, но придается как оружие случайных отрядов войск, сражающихся в колониях в Африке и Индии… В настоящее время только две митральезы Норденфельда используются как пехотные орудия в 22-м Миддльсенском полку волонтеров, и как кавалерийские орудия в одном из гусарских полков. Североамериканцы потребляют митральезы Гатлинга в войне с индейцами… Если же предположено было бы ввести митральезы в состав вооружения наших войск, то, по моему мнению, недавно испытанная у нас одноствольная автоматическая митральеза системы Максима заслуживает большего внимания, чем митральеза Норденфельда».
ГАУ, впрочем, предложило испытать 37-мм пушки Максима в сравнении с пушками Гочкиса и Норденфельда того же калибра. Артком записал: «Комитет не находит возможным дать Максиму заказ, но если бы Максим доставил за свой счет приготовленные им орудия калибром не менее трехфунтового, а еще лучше 6-фунтового с достаточным числом снарядов, то такое орудие могло бы быть испытано». То есть речь шла о скорострельных пушках калибра 76 или 95 мм, которые, по мнению артиллеристов, представляли тогда больший интерес, чем автоматические орудия.
Военный министр генерал П.С. Ванновский все же приказал заказать Максиму несколько экземпляров пулемета под русский 4,2-линейный патрон и провести новые широкие испытания в сравнении с картечницей Норденфельда. Таким образом, кандидатами на принятие на вооружение оказались два варианта продукции фирмы «Максим — Норденфельд» — «рукояточная» или «автоматическая» картечницы.
8 марта 1888 г. в манеже Аничкова дворца из 4,2-линейного пулемета Максима производства 1886 года стрелял царь Александр III — этот пулемет на треножном станке перешел на хранение в Артиллерийский музей. А с 7 по 23 мая 1888 г. прошли уже куда более серьезные опытные «стрельбы из пулеметов Максима и Норден-фельда» на Главном артиллерийском полигоне в присутствии генерал-майоров Эрна и Кирпичева, полковника Литвинова, капитанов Зенькова и Лангенфельда, штабс-капитана Керна. Испытания прошли не слишком удачно — энергии отдачи не хватало для надежной работы системы. Один 4,2-линейный «Максим», как уже указывалось, в 1893 году передали «для усиления» Памирскому отряду, где он прослужил до 1900 года.