Игромания Bet

Вся накопленная за годы унижений обида выплеснулась у Магогова в первый же день пребывания на новом посту. Президентский ставленник велел пригласить Надеждина в только-только занятый кабинет, где произошло короткое объяснение.

Вскоре после увольнения Надеждин попал в жуткую автомобильную катастрофу. Его парализовало. Сейчас некоторую подвижность сохраняет только один палец на правой руке. Профессор с трудом говорит. Отсутствие средств к существованию и уж тем более на лечение дополняют картину бедствий. Все его разработки находились в промежуточной стадии, поэтому не представляют коммерческого интереса. К тому же практического применения знания о черных дырах изначально не могли иметь.

На Родине Надеждин со всеми, кто мог ему содействовать, поссорился. На помощь пришли друзья юности—в частности американский астрофизик Флай. Коллеги организовали в Штатах фонд помощи Надеждину, и на его счету скоро завелись деньги.

Сейчас Надеждин улетел в Нью-Йорк. Но в конце года собирался вернуться в Москву. Все это, впрочем, слухи и ссылки на слухи — профессор никому не дает интервью и чрезвычайно засекретил свою жизнь. Вернее, секретность вокруг его жизни создали те, кто его опекает, ибо сам Надеждин, генерируя удивительные идеи, уже не в состоянии распоряжаться собой. Он сугубо научная субстанция, и сейчас под руководством этой субстанции осуществлен авантюрный проект.

Черная дыра, созданная профессором в земных условиях, просуществовала смехотворно мало времени: миллиардную часть наносекунды. Началось все с экспериментов по столкновению ядер атомов золота на околосветовых скоростях. В результате субстанция, получившаяся после эксперимента, имела параметры, сходные с параметрами черной дыры.

Очень пригодился для воплощения задумки Надеждина релятивистский ускоритель ионов из Брокхавенской лаборатории. В результате столкновения двух ионов золота в ускорителе их ядра распались на кварки и глюоны — мельчайшие частицы, из которых состоит материя. В свою очередь, частицы сформировали шар кварк-глюонной плазмы, которая неожиданно для всех стала поглощать частицы, образовавшиеся в результате столкновения ядер. Так и возникла черная дыра. Ее температура в 300 миллионов раз превысила температуру Солнца.

Ученые считают открытие значительным, но лишенным прагматической составляющей. Известный физик Эд Шурьяк по этому поводу высказался осторожно, но благожелательно. Как обычно, Надеждин остается непонятым,,,

Фрагмент 39.

Споря с «черной дырой»,

получаешь «Плейбой».

Это была самая обширная заметка о Надеждине. Остальные — краткие сообщения. В частности, была веселая заметочка о том, что Надеждин и его американский друг Флай поспорили о трансформации пространства в черных дырах. Хотя спор, естественно, никак не мог быть разрешен ввиду отсутствия доказательной базы. Но ученых это не смутило. Они решили, что называется, задавить друг друга интеллектом. У кого лучше получится, тот победитель. Вроде того как мартовские коты не дерутся, а просто орут. Кто испугался — убегает, и все обходится выдранной шерстью.

Была и ставка в споре. Она и послужила поводом для написания заметки. «МК» вряд ли интересовало, что происходит в черных дырах, а вот то, что Надеждин пообещал светилу американской науки годовую подписку на «Плейбой», — это, конечно, вызвало у газеты интерес. Флай со своей стороны гарантировал Надеждину подписку на журнал «Мурзилка», что озадачило автора заметки. «Мурзилка» для астрофизика то же самое, что «Техника молодежи» для вуайериста.

Всего в сейфике лежало семь статей и заметок о Надеждине. То, что кто-то собирает подобный материал, не удивило. Но то, что не имеющие никакой цены газетные вырезки запираются в сейф и оказываются на глубине полуметра в самом центре Москвы…

Заметки свежие. Им года два-три максимум. Из массовых изданий. Правда, когда я загрузил Надеждина в поисковую систему, не нашел ничего. Ни на Rambler, ни в Yandex. Обшарил Yahoo — тот же результат. С «МК» ничего удивительного — у него платный доступ к архивным материалам, но с остальными-то что случилось? Надеждин отсутствовал в Интернете, а значит, подчиняясь логике современности, его не существовало вовсе. Его американский дружок Флай имелся в изобилии. И Шурьяк занимал важное место. А Надеждин отсутствовал. Или его кто-то тщательно вымарал… Как его вымарал из моих мыслей звонок Хвичи.

Хвича отдыхал в Египте со своей большой семьей. Но случилось нечто, заставившее Хвичу забыть о пляже, бочковидных детках и супруге, прихваченной по случаю на ярмарке вместе с большой партией товара. Товар был по низкой цене — можно и жену в придачу взять. Так ведь у них, у хачей, происходит?

Хвича спросил, где я нахожусь. А я ему — не твое, морда черная, дело. А он заплакал, как дитя с диатезом, которому не дают шоколадку.

Фрагмент 40. Дистанционный шпиль.

— Представляешь, Кристин, — объяснял я в «Вертепе» всю эту комедию, — Хвича плачет в Египте и умолял прийти сюда. А зачем, не говорит. Родителями заклинает! Жалко его, обормота. И… на тебя хотелось посмотреть тоже.

— Сюда приходят на другое посмотреть. — Кристина принесла мне пиво. — У вас футбол один в голове.

— Ты не обобщай. «У вас!» Не у вас, а давай конкретно про меня. У меня…

И тут Хвичин звонок не дал мне развить мысль.

— Друг, ты уже спустился?

— Да. Вот сижу пью пиво.

— Дорогой, пиво потом выпей. Умоляю, спаси!

— Да чего надо-то?

— Смотри, слева от бара автомат стоял. Это мой автомат стояла.

— Хвича, тут сто автоматов. Чего ты вообще от меня хочешь? Говори, а не то выключу телефон.

— Играть хочу! — выкрикнул Хвича.

— Хвича! Ты там на солнышке тронулся, что ли?!

— Друг! Прошу!— взмолился Хвича и, наверное, встал на колени в далеком Египте. — Помоги! Или я здесь с ума сошла, — от волнения Хвича стал путаться в словах. — Я давала двести долларов. Помнишь, давала тебе? Ставь их и по кнопка бей, а я буду говорить, когда чтобы била.

— Хвича! Иди к жене, натри ее кремом от загара. А то совсем спятишь!

— Глеб, умоляю! — Хвича заплакал. — Я утопилась, если ты сказала нет.

— Очень хорошо, одним хачем в Москве меньше будет.

— Глеб! Христом Богом молю! Спаси!

— Хвича! Ты же хач, — удивился я, — ведь хачи мусульмане. Чего ты про Христа втираешь?

— Я — грузин. Грузин — христиане. Грузин — православные. Как вы. Грузин, как вы.

— Не-е-е, Хвича, ты нас, русских, с грузинами не мешай в кучу. Мы одно, вы другое… Ну ладно, так чего ты там хотел? Где твой автомат?

— Спасибо!! — заорал Хвича. — Мама дзарли, дорогой!

— Давай без криков, рассказывай быстрее, а то передумаю.

— Нет-нет, видишь в середине, на нем девушка красивая, с грудью большой, нарисован, видишь?

— Хвича, девушек без грудей не бывает.

— Она королева по-английски. Слово я не знаю, но знаю, что королева.

— Так… Так… A! «Warrior queen»? Вот, увидел.

— По соточке пойдем.

— Как скажешь.

— Вставил?

— Да, сразу тысячу.

— Бей.

— Пусто, Хвича.

— Сейчас, подожди-подожди. Минутку. Фарт не спугни.

— Жду. Все по твоей команде.

— Давай!! — Хвича чуть не устроил звуковой волной песчаную бурю на пляжах Шарм-эль-Шейха. — Ну что? Говори, Глеб!

— Чего разорался? Прошла линия — твоя взяла…

— Заправляй туда все деньги и лови фарт — ставь спичка!

— Какая спичка?

— Там нельзя кнопка на автомат ставить, поэтому ставь в щель спичка, чтобы сама нажималась все время.

Я попросил у отморозка, сидевшего за соседним автоматом, спичку, и тот сразу врубился, зачем она.

— Втыкать? — На такой решительный акт нужна была санкция Хвичи.

— Да, быстрей, пока есть фарт!

Спичка, наверное, была из дешевого коробка, поэтому Хвичины бабки были энергично просраны. После того как уплыло три тысячи, Хвича решил поменять стратегию: