Страница 5 из 55
— Ну, и что ты ему сказала? — улыбнулась я ей. Улыбка вышла нервная, ненастоящая. Я не всегда отдаю себе отчет, что нервничаю.
— Я сказала ему, что нет, я люблю мужиков теплых и дышащих, — засмеялась она. Иногда Арлена бывает довольно бестактной. Я решила, что надо обдумать, в честь чего я держу ее за хорошую подругу. — Нет, конечно, я так не сказала. Я просто объяснила, что ты блондинка и приходишь в девять.
Спасибо, Арлена. Итак, агрессор знал, как я выгляжу, потому что моя лучшая подруга меня ему описала; но не знал ни моего имени, ни адреса, просто — что я работаю в баре Мерлотта и встречаюсь с Биллом Комптоном. Немного утешительная информация, но все равно не фонтан.
Три часа тащились бесконечно. Сэм пришел в зал, шепнул мне, что дал Буббе посмотреть журнал и попить бутылку Поддержателя Жизни, и начал возиться за стойкой бара.
— Как получилось, что этот парень был на машине, а не на мотоцикле? — тихо пробормотал Сэм. — Как получилось, что на его машине номера штата Миссисипи? И замолчал — подошел Кевин проверить, собираемся ли мы вызвать сына Джейн, Марвина. Пока Сэм звонил, Кевин стоял рядом, так что нам удалось заручиться обещанием сына явиться в бар Мерлотта через двадцать минут. После этого Кевин убрался, держа подмышкой блокнот. Интересно, подумала я, что это он, в поэты заделался или просто сводку свою пишет?
Четверка, старавшаяся игнорировать Джейн, посасывая пиво из кувшина с черепашьей скоростью, наконец допила и ушла, каждый оставил после себя на столе доллар — вроде как чаевые. Какие кутилы, смотри-ка. Как правило, мой путь не усыпан такими клиентами.
Арлене оставалось полчаса до конца смены. Она подсчитала выручку и отпросилась уйти вместе с Баком. Дети ее были у бабушки, так что им с Баком светило недолгое уединение в его трейлере.
— Билл скоро вернется? — спросила она меня, натягивая пальто, пока Бак обсуждал с Сэмом футбол.
Я пожала плечами. Три ночи назад он отзвонился мне, доложил, что благополучно прибыл в «Сиэттл» и встречается — с тем, с кем ему надо было встретиться. В его мобильном исправно звучало: «Абонент недоступен». Мне почудилось, что это слово четко отражало всю ситуацию. И это казалось плохой приметой.
— Ты… соскучилась по нему? — ее слова прозвучали двусмысленно.
— А ты как думаешь? — я улыбнулась уголками рта. — Иди домой, желаю тебе хорошо провести время.
— Бак очень хорош, когда все хорошо, — она смотрела на меня как-то искоса.
— Повезло тебе.
Итак, когда прибыла Пэм, в баре Мерлотта оставалась только Джейн Боудхаус. Джейн можно не считать: она уже была не в этой реальности.
Пэм — вампирша, она совладелец «Клыкочущего веселья», туристского бара в Шривпорте. Она вторая в их иерархии после Эрика. Пэм — блондинка, ей порядка пары сотен лет с хвостиком, и у нее действительно есть чувство юмора — что для вампиров не характерно. Если вампир способен быть другом, то для меня она была ближе всего в этом качестве.
Она уселась на табурет и посмотрела на меня поверх полированной поверхности стойки.
Это был зловещий признак. Я ни разу не встречалась с Пэм нигде, кроме как в «Клыкочущем веселье».
— В чем дело? — приветствовала я ее с напряженной улыбкой.
— Бубба где? — спросила она своим резковатым голосом. И посмотрела поверх моего плеча. — Эрик рассердится, если Буббы тут нет. — Я в первый раз обратила внимание, что Пэм говорит с легким акцентом, непонятно каким. Может, просто модуляции древнеанглийского?
— Бубба там, в офисе Сэма, — я не сводила глаз с ее лица. Я хотела, чтобы удар обрушился, наконец, поскорее. Сэм подошел, встал рядом со мной, я их познакомила. Пэм приветствовала его с гораздо большим уважением, чем простого человека (которого она и не заметила бы), потому что Сэм был оборотень. И я ожидала от нее проявления интереса, поскольку Пэм всеядна в вопросах пола, а Сэм — привлекательное сверхъестественное существо. Хотя вампиры не отличаются выразительными лицами, но мне показалось, что Пэм определенно несчастна.
— Ну, и в чем дело? — помолчав, спросила я.
Взгляд Пэм встретился с моим. Мы обе блондинки с синими глазами, но на этом наше сходство кончается. С тем же успехом можно сказать, что две собаки — обе, мол, животные. У Пэм волосы прямые и тусклые, а глаза очень темные. Сейчас они были полны тревоги. Она со значением поглядела на Сэма. Не говоря ни слова, он отошел помочь сыну Джейн — измученного вида человеку лет тридцати — перетащить ее в машину.
— Билл пропал, — бросила Пэм, резко изменив тон беседы.
— Нет, не пропал. Он в Сиэттле, — ответила я. Преднамеренно тупо. Я усвоила это слово из моего календарика «Слово-в-День» только сегодня утром, и вот уже пришлось им воспользоваться.
— Он тебя обманул.
Я выслушала ее без комментариев, сделав рукой знак «продолжай».
— Все это время он был в Миссисипи. Поехал в Джексон.
Я уставилась на деревянную стойку бара с толстым полиуретановым покрытием. Я и так догадывалась, что Билл мне соврал, но выслушать это сказанное вслух, громко, было невероятно больно. Он меня обманул, и вот он пропал.
— И что же… что вы станете делать, чтобы отыскать его? — мне самой был противен мой неуверенный голос.
— Уже ищем. Делаем все, что можем. Тот, кто поймал его, может и за тобой охотиться. Поэтому Эрик послал Буббу.
Я не могла ей ответить. Я изо всех сил старалась держать себя в руках.
Вернулся Сэм, — видимо, заметил, как я подавлена. Стоя в нескольких сантиметрах за моей спиной, он сказал:
— Сегодня кто-то хотел похитить Сьюки по пути на работу. Бубба ее спас. Тело нападавшего спрятано за зданием бара. Мы его вывезем, когда закроемся.
— Как, уже? — голос Пэм прозвучал совсем несчастно. Она взглянула на Сэма, кивнула. Он был ее брат, сверхъестественное существо, хотя для него вампир — существо второго сорта. — Я лучше пройдусь до машины и посмотрю, что там найдется.
Пэм считала естественным, что мы сами разберемся с телом, а не будем обращаться к официальным властям. Вампиры всегда нарываются на неприятности, когда обращаются к властям для принудительного исполнения закона и когда поступают как законопослушные граждане, то есть информируют полицию, если произошло что-то незаконное. Хотя вампиры не имеют права служить в вооруженных силах, но они могут стать полицейскими и даже любят эту службу. Но вампиры-полицейские часто изгои для других мертвяков.
Я предпочла бы лучше думать о вампирах-полицейских, чем о словах Пэм.
— Ну, и когда Билл исчез? — спросил Сэм. Голос его звучал ровно, но чувствовалось, что он рассержен.
— Вчера вечером он должен был появиться, — объяснила Пэм. Я вздрогнула — это для меня было новостью. Почему же Билл не сказал мне, когда вернется? — Он собирался приехать в Бон Темпс, позвонить нам в «Клыкочущее веселье», сообщить о прибытии, а сегодня мы должны были встретиться. — Из уст вампира это звучало как детский лепет.
Пэм защелкала кнопками на своем мобильнике; слышались отдаленные гудки. Потом я слушала ее разговор с Эриком. Пересказав ситуацию, Пэм сказала: — Она тут. Ничего не говорит.
И сунула мне трубку. Я автоматически поднесла ее к уху.
— Сьюки, слушаешь? — Я знала, что Эрику слышно, как шуршат мои волосы панель телефона, слышно мое дыхание.
— Знаю, слушаешь. Значит, поступай так, как я скажу. Прежде всего, никому не говори о том, что произошло. Веди себя как обычно. Живи своей жизнью, как и прежде. Кто-то из нас все время будет рядом, даже если ты не будешь их видеть. Даже днем мы найдем способ охранять тебя. Мы отомстим за Билла, и тебя защитим.
Отомстим за Билла? Значит, Эрик уверен, что Билл мертв. То есть, не существует.
— Я не знала, что Билл должен был приехать вчера вечером, — прозвучало так, будто это — самое важное из услышанного мной сегодня.
— Да, должен был, — он собирался рассказать тебе дурные вести, — вдруг выпалила Пэм.
Эрик, слыша ее слова, недовольно фыркнул: