Королева для эстонцев

— Думаешь, тебя это спасет, если я хорошенько стукну? — спросила она.

— Почему? — спросил Подушка.

— Точно! По чему! — я развернула вопрос верным боком.

— Хорошая идея! — кивнула Лариса.

— Пошел я отсюда, — засобирался Подушка.

— Вот-вот. Иди! Подушка и одеяло у тебя есть, так что иди спать, только не у нас на тумбочке, а то мы на тебя наступим, — сказала я.

— И попрыгаем! — злорадно сообщила Лариса.

— Можно, я приду и пну тебя? Может, тогда и ты заснешь? — предложила Ира.

Подушка поскорее спустился на последнюю ступеньку и стал там прыгать. Во придурок! Я быстро стащила с его головы подушку, Лариска ловко выудила у него одеяло, и Подушка так и остался стоять на ступеньке, снова потеряв все свое имущество.

— Допрыгался, — констатировала сей факт Ира.

— Я же просил не слониться! — проговорил Одеяло.

— О, во сне говорит? — предположила Ира.

— Ага, от меня заразился, — кивнула Лариса.

— Я не сплю уже минут пять как! Меня пнули! — сообщил эстонец.

Ира скорчила рожицу.

— Поздравляю, — сказала я.

Подушка что-то радостно залопотал по-эстонски. То ли поздравление какое-то вспомнил, то ли цитату. Одеяло отреагировал на нее крайне отрицательно: зарылся с головой под одеяло и затих.

— Ты уже под матрас залез? Не поможет, все равно пну… случайно! — сказала Ира. Не то предупредила, не то извинилась.

— И-а, у-у-у-ум! — возопил Одеяло. Девчонки заворочались, послышались шаги вожатого. Подушка с разбега бросился на кровать.

— О-о-о, не могут по-нормальному, уже не спят даже с одеялом и подушкой! — прокомментировал вожатый.

— Ха-ха-ха! — не выдержала Ира.

— Потише! — сказал он.

— Могила, — ответила она, с этим вожатый и ушел. Видимо, ему было все равно, что девочка, спавшая без подушки и одеяла, была слишком большого роста, в мужских трусах и с голым торсом, и вообще очень походила на парня, хоть и с длинными светлыми волосами. Вожатые тоже люди!

Ира растырныкала Одеяло.

— Какая у нас девочка спит без Одеяла и Подушки! — сообщила она ему.

— Нет, спит не с Одеялом и Подушкой! — поправила ее он.

Они оба тихо захихикали.

— Ик-хи-хи! Я помираю! — сообщила я.

— Я уже померла! — подтвердила Лариса.

— Нет, как меня можно спутать с девушкой? — оскорбился Подушка.

Наверное, засунуть в отряд к девочкам и там спутать! Наступила тишина, которую Подушка снова бессовестно прервал тирадой на эстонском языке, и снова, и снова. Одеяло только сетовал, видимо, Подушка долго и со смаком матерился.

— Я с тобой не знаком, не-эт, я тебя не знаю! — сокрушался Одеяло. — Ты где таких слов-то нахватался?

— От Ольги! — ответил Подушка.

— О-о-о! — ужаснулся Одеяло.

Подушка снова стал жаловаться на жизнь его жестянку.

— О-о-о, — Одеяло посмотрел на меня с непередаваемым ужасом и уважением.

— Да что он такое говорит? — достала его Ира.

— О-о-о! — отшатнулся от нее Одеяло.

— Нет, я с ним не знакома, не, нет. Не, я его не знаю, нет, не знаю, — теперь сокрушалась я.

Подушка ненадолго заткнулся, потом, видно, подумал: "Нет, она эстонский не знает!" и продолжил гнуть свою линию.

— Нет, какие слова! Нет, ну какие слова! Это не Подушка, я не знаю его! — ужаснулась я. Это точно не Подушка, это Матрас последний!

Подушка подавился последним словом и уставился на меня, Одеяло тоже.

— А мне скажешь? — попросила Ира.

— Скажу, только на ушко и по секрету, по большому секрету. Нет, я это не буду произносить, я лучше напишу. О господи, такое еще писать! — ответила я.

Повисла долгожданная тишина, Лариска тихонько хохотала, Одеяло понял, что я блефую, и тоже хихикал, Ирка держала морду кирпичом, но тоже в глубине души покатывалась со смеху, и только Подушка недоумевал, откуда же я могу знать ТАКИЕ слова. Интересно, какие?

— Ир, не беспокойся, я тебе скажу, все скажу, что Подушка думает! — сказала Лариса.

— Не надо, — скорбно попросил Подушка и поскорее лег.

— Что он сказал! — спросила Ира у Одеяла.

— О-о-о, — Одеяло устал терпеть и поскорее слез с кровати.

— О-о, этот теперь будет спать и без матраса! — изрекла Ира. Мы похихикали.

— Не-э, сейчас будет односпальный гарнитур: Подушка с Одеялом на матрасе! — сообщила всем желающим знать я.

— У меня был до того полутораспальный! — хихикнула Ира.

— Точно! Ха-ха-ха-ха! — расхохотались мы.

Одеяло остановился, не дойдя шага до Подушки. Шлеп-шлеп-шлеп! Одеяло постучал ногой по полу.

— Сейчас сядет на тумбочку и подумает, — сказала я. Эстонец так и сделал, потом повернулся ко мне и сказал. — Спасибо!

— О, молодец, выучил, наконец, что нужно делать в таких ситуация! — похвалила Лариса.

— Память у него только на пакости! — добавила я.

— Ага! Нет бы выучить что-нибудь полезное! — посетовала Ира.

— А у меня, значит, не только на пакости? — едко спросил Подушка.

— Не только, но и! — ответила я.

Мы помолчали.

— Эх, все, я спать, меня не будить, не кантовать! — сказала Лариса и разлеглась так, чтобы к ней никто не лег.

— Можно, я к тебе? — спросил у меня Одеяло.

— Я ворочаюсь. Я, конечно, постараюсь не задевать, так что если тебя это устраивает, то залазь, — ответила я.

— Меня это не разбудит, — радостно сообщил Одеяло и залез ко мне на кровать. — Хм… тут две подушки.

Я ему показала три пальца.

— Да? Где? — Одеяло принялся искать третью подушку. Я хихикала.

— На еще и одеяло, — от щедрот отстегнула нам Лариска.

— М? Еще и одеяло? Откуда? — удивился Одеяло.

Я потыкала пальцем в Подушку, который жутко ворочался внизу без одеяла и подушки.

— У него отобрали, — сказала я. Одеяло покивал и устроился поудобнее.

Лариса уже уснула и начала бормотать.

— Что-то никто не тыкает, и не засыпается, — посетовал Одеяло.

— Хочешь, потыкаю? — щедро предложила я.

— Не надо, — поскорее отказался Одеяло.

— Я знаю, почему ты не спишь! — авторитетно заявила я. — Подушка, хватит ворочаться! — гаркнула я.

— А? Что? — подскочила на кровати Лариса, резко проснувшись.

Одеяло с Подушкой захихикали.

— С тобой ржачней спать! — сказал Одеяло.

Ира зашлась хохотом.

— Слава богу, Лариса еще не проснулась, а до эстонцев не допер смысл этой фразы, — я облегченно вздохнула.

— Ой, пойду-ка я в туалет! — покряхтела Ира.

Теперь захохотала я.

— Слава богу, Лариса еще не проснулась, а до эстонцев не допер смысл этой фразы, — ответила Ира и ушла.

Все снова затихли, даже Подушка не ворочался.

— Помер, что ли? — спросила я громким шепотом.

— Ха-ха-ха! — снова расхохотался Одеяло. — Хуже тычков Иркиных. Я с тобой точно не усну!

Лариска подавилась смехом и хрипло захихикала.

— Ой, до Ларисы допер смысл! Он тут уже второй раз распинается! — поддела ее я. — Иди, быстрее место занимай! — это я уже сказала Одеялу. — Притворись, что спишь. Ты это можешь! Ирка не злая!

— Ага, она злобная! — ответил Одеяло.

— Она тыкать не будет — сама спать хочет. Ты только ляг, чтобы она тебя не передвигала.

Одеяло подумал, подумал, убежал на Иркину кровать, прихватил свои подушку и одеяло и улегся у Иры. Лариса снова заснула, а я поднялась и цапнула ее за ноги.

— А-а-а-а-а! — заорала она не своим голосом.

— Блин, да что за Лариса, что ей опять приснилось! — заворочались все.

Подушка прозрел, что можно взять свои подушку и одеяло, но Томка спихнула его подушку с одеялом за матрасы. Эстонец покрутился около матрасов, где уже не было ни подушки, ни одеяла, и вернулся не солоно хлебавши. Воцарилась тишина. Вернулась Ира.

— Блудное Одеяло вернулось! — удивилась Ира.

— Он у меня тут заржался и решил, что уж лучше твои тычки.

— Лучше, говоришь? Сейчас проверим.

— Ир, не надо, он так же, как и ты, спать хочет!

— Ну ладно. Так, откуда у нас тут две подушки и два одеяла?