Страница 12 из 25
Прервавшись для того, чтобы поправить воротник сорочки, Смит продолжил:
— Очевидно, что тот район Бруклина, куда приехал русский журналист с мистером Корном был выбран неслучайно. Скорее всего, в этом районе находиться то, ради чего «объект» срочно покинул Филадельфию. Умелов явно приехал в Нью-Йорк, чтобы с кем-то встретиться.
Коллеги Пола Смита внимательно следили за его артикуляцией.
— Агент Джонсон, пришел ответ из Нью-Йорка? — обратился Смит к сотруднику, сидевшему за отдельным столиком.
— Нет, сэр.
— Что же, подождем ещё немного. Надеюсь, у вас коллеги есть соображения на счёт того, где нам искать русского журналиста?
Агент Кроули поднял вверх свою руку.
— Разрешите, сэр?
— Да, пожалуйста.
— Я думаю, нам стоит сосредоточить дополнительных агентов в кварталах Бруклина, в радиусе полумили от Оранж стрит. Я просто уверен, что русский журналист обязательно вернется в этот район.
— Это исключено. Мы и так вышли за рамки бюджета. Начальство вряд ли одобрит подобную инициативу. Тем более, что нам не известна истинная цель приезда Умелова в Нью-Йорк.
Агент Джонсон, следящий за спецаппаратурой, повернулся к Смиту:
— Сэр. Пришло какое-то сообщение.
— Отлично! Срочно расшифровывай и мне на стол.
Дождавшись, когда Джонсон вывел на лист бумаги полученное сообщение, Пол нетерпеливо выхватил из его рук бумагу. Это был ответ от их руководства из Нью-Йорка, в котором было написано следующее: «Агенту Смиту. Срочно. По имеющимся оперативным данным, которые мы получили из Отдела сбора информации на территории США, входящего в Оперативный директорат ЦРУ, на территории района Бруклин Хайтс проживает известный публицист и писатель Бенджамин Смолл, который ведет независимое расследование деятельности частных фондов, финансировавших ЛДПЯ[] в различные периоды. Кроме того, Б. Смолл активно собирает материалы для своей новой книги о деятельности Японии в Юго-Восточной Азии во время Второй мировой войны и о связи финансово-политических кругов США с верхушкой руководства правящей партии Японии. Есть большая доля вероятности, что „объект“ появился в районе Бруклин Хайтс именно для встречи с Бенджамином Смоллом. Рекомендуем вам, используя оперативные возможности, проверить информацию обо всех звонках, сделанных с домашнего телефона мистера Корна. В случае, если в списке телефонных номеров будет указан номер Бенджамина Смолла, немедленно свяжитесь с нами».
Далее следовало два телефонных номера с кодом Нью-Йорка.
Дочитав сообщение, Смит встал и, обойдя большой стол, подошел к агенту Кроули.
— Срочно выясните информацию обо всех телефонных звонках, сделанных из дома мистера Корна, за последние сутки.
— Олег! Как вы могли так рисковать судьбой моей дочери?! — с упреком воскликнул Умелову Иван Андреевич в ответ на услышанные подробности расследования русского журналиста.
— Вы даёте мне повод сомневаться в том, что вы приехали в Америку не ради моей дочери, а ради своего расследования.
Умелов хотел возразить, но встретившись взглядом с глазами отца Мэри, передумал. В конце концов, мистер Корн где-то был прав, хотя Умелов никогда бы сам себе не признался в этом…
«Но, ведь я люблю Марию, и это главное!» — резкая как росчерк пера мысль, перечеркнула его намечавшиеся сомнения и терзания.
— Иван Андреевич, я люблю вашу дочь и без неё я не мыслю своего дальнейшего существования. Но я — журналист. И это моя работа. Призвание, если хотите. И я не могу отступить от моих принципов. Я должен довести расследование до конца. И ваша дочь знает это… — Умелов запнулся, увидев в глазах Корна блеснувшую слезу.
Иван Андреевич отвернулся в сторону окна, выходившего на Бродвей, пытаясь подавить подступивший к горлу комок. Затем он встал из-за маленького столика и обратился к Олегу:
— Извините. Мне нужно отлучиться.
Подойдя к раковине, он открыл воду и умылся. Вытерев бумажной салфеткой сначала глаза, потом бороду, Иван Андреевич посмотрел на своё отражение.
«Может быть, он прав?» — в очередной раз подумал он, пытаясь отогнать от себя эту мысль.
Ведь, он сам когда-то оказался в роли отвергнутого Тэда, когда Лара вышла замуж за Смолла, который, так же как и Умелов, не взирая ни на что, шел к своей цели.
«Может, таким женщинам, как Лара и Маша, нужны именно такие мужчины, как Умелов и Смолл?» — рассуждал Иван Андреевич, снова поставив своего бывшего соперника и будущего зятя в один ряд.
Грустно посмотрев на свое отражение и мысленно констатировав, что это скорее всего перст судьбы, Корн вернулся за столик, где его ждал Умелов.
— Извините, Олег.
— Иван Андреевич, с вами всё в порядке? — на всякий случай поинтересовался Умелов.
— Да.
Олег смотрел на Ивана Андреевича, пытаясь понять, как ему построить дальнейший разговор.
— Олег, прошу еще раз меня извинить за мои эмоции. Давайте все-таки вернемся к делу, ради которого мы собственно и прилетели в Нью-Йорк.
Умелов улыбнулся, почувствовав перемену в настроении мистера Корна.
— Я только «за».
— Тогда скажите, что я должен сделать?
— Сейчас позвоните помощнице мистера Смолла и коротко изложите ей, что за нами, возможно, ведется слежка. Попросите её, чтобы она перенесла время и место встречи с мистером Смоллом.
— Хорошо.
Мистер Корн поднялся из-за стола и направился к телефонному аппарату, висевшему на стене заведения. Умелов видел, как снова преобразилось лицо Ивана Андреевича, когда он начал разговаривать с помощницей мистера Смолла.
«Она ему небезразлична», — снова мелькнула та же мысль в голове Олега.
Повернувшись к Умелову, Иван Андреевич сделал ему знак, чтобы журналист подошёл к нему. Олег быстро поднялся и, лавируя между столиками, подошел к Корну.
— Она спрашивает, можем ли мы сейчас поехать на встречу с мистером Смоллом?
Умелов быстро закивал головой.
— Да, Ларочка. Сейчас запишу адрес.
Умелов вернулся за столик и вопросительно посмотрел на будущего тестя.
«Ларочка? Ай да Иван Андреевич! Ай да конспиратор! Ведь он в неё по уши влюблен», — подумал Олег.
Эта мысль развеселила его. Он даже не мог скрыть улыбку, когда его будущий тесть вернулся на свое место.
— Вы готовы? — спросил Иван Андреевич, тоже не скрывая своего хорошего настроения.
— Всегда готов, — по-пионерски ответил Умелов.
Глава 6
Пятидесятилетний Бенджамин Смолл был известным публицистом и писателем, снискавшим лавры не на ниве любовных романов или саг о вампирах, а в области серьезных расследований на грани фола. В этом ему, бесспорно, помогало блестящее экономическое образование, полученное в престижном Колумбийском университете, и многочисленные связи в деловых и политических кругах ряда стран. Эти связи нарабатывались годами, а первые узелки завязались тридцать лет назад, когда он учился на одном курсе с теми, кто сейчас как раз делал себе политическую или экономическую карьеру.
Как человек умный и независимый, он рано понял, что мир для западного обывателя — это лишь красивая оболочка, искусственно созданная кем-то. И за этой оболочкой было всё: развлечения, политика, страсти, войны, свобода слова. Но не было главного — правды.
Найдя единомышленников у себя в США и в Европе, он понял, как страшна модель существования мира, выбранная мировой элитой. Решив бороться с этой системой, Смолл выбрал, как ему тогда казалось, наилучший способ. Он стал писателем, чтобы через свои книги нести людям свет истины.
Сначала издатели не хотели печатать его труды, ссылаясь на то, что его книги — «неформат», и что читателю нужны очередные похождения людей-мутантов или романы о вампирах Нью-Йорка. Когда же Бенджамин Смолл стал читать лекции в университетах Европы, и о его смелых идеях заговорила европейская пресса, издатели выстроились в очередь.
Начав с общих тем из области политики и экономики, Смолл быстро переключился на расследования, проводимые им самостоятельно с помощью своих связей в Европе и США. Каждая новая книга приносила ему популярность. Но вместе с этим, его книги привнесли в его жизнь и жизнь его жены Лары элемент опасности. Он чувствовал, что уже длительное время за ним ведётся скрытое наблюдение. Смолл внутренне был готов к любой неприятности.