Дантуинские развалины

Возбуждение сменилось разочарованием и удивлением, когда оказалось, что сверкающий предмет был человеческим черепом. Осмотревшись, она увидела почти целый скелет, протёртый и чистый. Хотя она надеялась найти нечто другое, это лишь подтверждало, что в пещере кроме них ещё кто-то есть. Она схватила комлинк и вызвала Финна.

– Нашла? – голос из крохотного динамика казался механическим.

– Нет, но тут останки какого-то гуманоида. Смотри в оба!

– Понял.

Даск вернула комлинк на пояс и продолжила спуск. Выяснив, что в пещерах обитают хищники, она ловила каждый звук. Вдруг Даск опять услышала торопливые шаги, в этот раз – над собой. Из незамеченного прохода прямо на неё прыгнул огромный грызун. Не успела она вытащить бластер, как чудовище оказалось в метре от неё. У Даск перехватило дыхание, она замерла.

Зверь был крупнее псовых и покрыт пластинчатой бронёй. У него был длинный нос, и это означало, что животное во многом полагается на нюх. Прыгая на больших задних лапах, зверь чуть не наступил Даск на сапоги. Встав на задние лапы, он с любопытством понюхал воздух. Даск боялась пошевелиться и молилась, чтобы комлинк не включился.

Она заметила, что какая-то слизь стала выделяться у зверя из пасти. Когда эта слизь шлёпнулась на пол, послышалось шипение. Это была желчь, мощный алкалоид, позволяющий животному расщеплять и усваивать жиры. Теперь ясно, почему скелет в проходе оказался такой чистый – всё остальное было переварено. Даск поняла, что перед ней стоит жёлчный квенкер. Немногие оставались в живых после встречи с ним. Ей меньше всего хотелось стать его следующей добычей, но живущий в её душе учёный надеялся унести на сапогах образец его генетического материала.

Казалось, прошла целая вечность. Квенкер опустился на передние лапы и запрыгал вверх по туннелю. Даск перевела дыхание, но облегчение длилось недолго. Её ждёт минимум ещё одна встреча с квенкером на пути обратно из пещер. Даск не знала, хватит ли действия маскирующего аэрозоля, и забеспокоилась. Ей хотелось предупредить Финна, но она боялась, что он сейчас в такой же ситуации. Звук комлинка несомненно привлечёт внимание зверя и обнаружит присутствие повстанца. Даск пришлось смириться с тем, что он будет действовать самостоятельно, и это будет её решение, её выбор. Ей стало открываться то, с чем каждый день живёт принцесса Лея. Как только у этой женщины хватает сил выдерживать вес ответственности за свои решения?

Глубоко вздохнув, она пошла дальше по туннелю. Пришлось согласиться, что тут идеальное место, чтобы спрятать нечто ценное. Трудно представить, чтобы кому-нибудь вздумалось спуститься сюда, а квенкеры (она была уверена, что их тут больше одного) были превосходными стражами. Были ли жертвы среди повстанцев, когда они прятали голохрон? Разделят ли они с Финном их участь? . От этой мысли ей стало легче, появилась храбрость идти дальше.

Туннель резко свернул налево и вышел в большую камеру. Опять пришлось выбирать из двух дорог, обе из которых были обильно усыпаны костями. Невдалеке впереди Даск опять услыхала торопливые шаги и непонятные звуки. Решив не выяснять, кто там шумит, она выбрала туннель, который уходил в сторону.

Она ушла вправо, и звук капели вдали пропал. Подозревая, что выбранный ей туннель скоро упрётся в тупик, Даск вскоре убедилась в свой правоте и неправоте одновременно. Туннель действительно завершился тупиком, но не пустым.

Она увидела свод, образованный тремя каменными плитами, стоящими друг рядом с другом в нише. Каждая из плит была немногим выше среднего человеческого роста. Этот свод не мог быть природного происхождения. Камни не походили на окружающие стены, а были явно принесены сюда извне. Обойдя вокруг свода, Даск зачехлила бластер и прошла внутрь.

По ту сторону свода она увидела круг небольших камней, которые даже она могла бы принести сюда. В середине располагалось кострище, а над ним – остатки вертела. Может быть, здесь была стоянка дантари, но Даск отказалась от такой мысли, как нелогичной. Дантари были простыми, но практичными. Квенкеры не стоили того, чтобы на них охотиться: соотношение риска к ценности добычи было несоизмеримо. Здесь был кто-то другой, но поскольку кострище уже давно остыло (Даск провела рукой над золой), теперь было трудно сказать кто.

Даск присела у кострища, повинуясь неясной мысли. Сунув обе руки в золу, она стала рыться. Поднялась пыль, но девушка старалась не кашлять. Она уже хотела прекратить это глупое занятие, как вдруг нащупала что-то в золе и вытащила предмет.

Подняв его на уровень глаз, она сдула пепел: и у неё перехватило дыхание. Правильный куб, чуть больше её ладони, сверкнул в свете галогенного фонаря. Даск заворожено открыла рот и осмотрела предмет.

Грани куба были покрыты металлом, а кристаллическая матрица светилась и пульсировала в центре. Даск так и села, как будто кто-то двинул ей в живот. Она знала, насколько важен голохрон, но никогда не подозревала, что он окажется таким красивым. Несколько долгих мгновений Даск забыла обо всём на свете и смотрела на хрупкий предмет. Она и понятия не имела, сколько глядела на него, будто загипнотизированная, как вдруг её комлинк ожил. Вернувшись к действительности, она схватила переговорное устройство.

– Он у меня, – прошептала она, прежде чем Финн смог что-то сказать.

– Что?

– Я нашла его, – повторила Даск, не отводя взгляда от голохрона.

– Ты просто золото, – ответил Финн, явно воодушевлённый. – Давай отсюда выбираться. Решил вызвать тебя, так как тут совершенно ничего нет.

Даск уже хотела закончить связь, как вспомнила о крысах.

– Финн, – сказала она уже серьёзно, – будь осторожен. В туннелях полно квенкеров.

– Да, звуки мне не понравились.

– Кажется, аэрозоль работает, но я не знаю, надолго ли его хватит.

– Ладно. Встретимся на той развилке. Ты тоже береги себя.

– Поняла. Конец связи.

Ещё немного полюбовавшись на голохрон, Даск осторожно положила его в рюкзак. Бросив последний взгляд на каменный лагерь, она задумалась: если кто-то тут был, знал ли он о голохроне? Не случайно же он лежал в самой середине кострища. Ей не нравилось, что нельзя найти ответа на загадку. Вздохнув, она отогнала эти мысли и тихо покинула странную нишу.

На обратной дороге вверх по туннелю Даск опасалась встретиться с квенкерами, но те не показывались. Вместо того чтобы обрадоваться, она забеспокоилась. Если зверей нет рядом, они, наверное, кого-то выслеживают. Она надеялась, что этой добычей было животное, которое странно шумело глубже в пещерах. Вдруг она услышала звук бластерных выстрелов.

– Финн, – возбуждённо прошептала она и бросилась бежать.

Когда она свернула за угол, бластерный огонь был уже просто оглушающим. Эхо выстрелов отражалось от стен. В двадцати метрах впереди она увидела Финна с бластером наизготовку. Вокруг него стояло три квенкера. Каждый исходил кислотной желчью. Хотя Финну удавалось держать их на расстоянии, звери смыкали кольцо. Присев на колено, Даск тщательно прицелилась и выстрелила в ближайшего к ней квенкера.

– Даск! – крикнул Финн.

Та продолжила огонь. Она удивилась, что животные совершенно не обращали внимания на её выстрелы. Что же в химическом составе шкур делало их столь невосприимчивыми к огню бластеров? С другой стороны, сейчас не было времени для научных размышлений, надо скорее вывести зверей из игры.

Она заметила, что квенкеры переключились на неё – не только тот, в которого она стреляла, но и тот, который стоял ближе всего к Финну. Агент выиграл время и успел перезарядить бластер.

Через кажущуюся вечность первый квенкер зашатался и задрожал. Сосредоточив огонь на нём, Даск начала приближаться, оставаясь на оптимальном для своего оружия расстоянии. Вытянув руку, она стреляла, пока не закончился боезапас. К счастью, прежде чем это случилось, квенкер рухнул на бок, дёрнулся и застыл.