Страница 20 из 36
— Я же вам говорил... Ой!.. что я всегда бываю прав... Ай!.. Я вам говорил, что мы доктора догоним и перегоним. И перегнали!
Авва с трудом тащит чемодан. Чичи еле плетется.
— Собачья жизнь! — ворчит Авва. — Далеко ли еще до этих проклятых мартышек?
— Чи-и-чито ты сказал? — возмутилась Чичи и дернула Авву за хвост.
Но Авва не остался в долгу.
— Прекратите! — разнял их Айболит. — Ты же старше! — выговорил он Авве. — И нечего плакать! — прикрикнул он на Чичи.
— А я и не плачу! — огрызнулась Чичи.
— А кто же тогда плачет?
Все прислушались. В воздухе явно разносился жалобный плач.
— Позвольте, позвольте! Это же комарик! — И Айболит стал гоняться за невидимым комариком. — Комарик! Ну просто весь в слезах! Зачем ты бежишь от того, кто хочет тебе помочь?
Поддерживаемый слугами, плетется Бармалей.
— Ой, болит! Ай, болит! — хватается он за ушибленные места. — Доктора проклятые!
А на берегу голубого озера Доктор, Авва и Чичи готовились оперировать комарика.
На поставленном ребром чемодане лежала белоснежная салфетка и сверкали хирургические инструменты.
Жалобно пищал невидимый комарик.
— Чи-чи-чито он говорит? — полюбопытствовала Чичи.
— Он говорит, — перевел комариный писк доктор, — что играл с другими комариками в войну, ну и, конечно, сломал себе ножку.
Айболит посмотрел на комарика в лупу.
— А теперь придется оперировать... Не нет, а да! — решительно ответил он на протестующий писк.
Из зарослей, обрамлявших озеро, показались Бармалей и слуги.
— Он! — воскликнул Бармалей, увидев доктора.
— Он! — подтвердили слуги.
— Лечит! — возмутился Бармалей.
— Лечит! — возмутились слуги.
— Так! — потер руки Бармалей. — Сейчас мы его будем убивать и грабить!
Операция была в разгаре.
— Не нервничай! — строго приказывал Айболит комарику. — Авва, бинт! Ну куда ты? Куда опять? — шаря в рукаве, выговаривал доктор попискивающему пациенту. — Вылезай, вылезай! Будь мужчиной и не дрыгай ногами. Авва, скальпель! Так!..
— Хватайте их! — выстрелил прямо над ухом доктора Бармалей.
— Не мешайте, — сказал доктор, даже не обернувшись. — Я делаю операцию.
— Тогда быстрее! — топнул ногой Бармалей.
— Авва, гипс!
— Дай человеку гипс! — прикрикнул Бармалей на замешкавшегося пса.
— Ну вот! Через две недели будешь совершенно здоров. А теперь лети! — И Айболит снял марлевую маску. — Вот теперь все!
— Хватайте их! — завопил Бармалей. — Ну, докторишка, сейчас мы тебя будем убивать, грабить, обижать и унижать! Тащите их в мою пещеру.
Бармалей выстрелил в воздух.
И, словно от выстрела, загорелся огонь в светильнике.
Чадит светильник в набитой всяким хламом пещере.
Злорадствуя и торжествуя над связанными пленниками, Бармалей пляшет и ноет, всячески выхваляя себя:
В восторге от самого себя Бармалей упал на землю и стал дрыгать ногами. Взгляд его встретился с собственным отражением в луже. Бармалей пришел в совершенное упоение от своей особы:
— Я — гениальный! — самозабвенно закричал Бармалей и стал прыгать через веревочку, которую угодливо крутили слуги.
Играя этой веревкой, Бармалей подошел к Айболиту. На одном конце веревки разбойник сделал петлю, другой конец перекинул через потолочную балку.
Похохатывая и показывая, какая участь ждет доктора, Веселый слуга продев голову в петлю, Бармалей потянул за свободный конец, и Веселый слуга взвился под потолок.
Бармалей этого не заметил. Он смотрел на доктора, упиваясь его зависимым положением.
— Ты с ума сошел! — попытался крикнуть завязанным ртом Айболит и показал глазами на повешенного слугу.
— Эй, ты что там делаешь! — закричал Бармалей, поглядев наверх.
Он бросил веревку и нагнулся за палкой. Веселый слуга упал на землю.
— То-то! — замахнулся на него палкой Бармалей. — Готовы удавиться от зависти. Мы же будем убивать их все вместе, всем достанется! Ну что нам с ними делать? Повесить?
— Повесить, повесить! — захохотал Веселый слуга.
— Или голову отрубить? — задумчиво предложил Бармалей.
— Голову, голову! — ответил Грустный слуга.
— Или, может быть... — Бармалей явно растерялся.
— Погубят тебя слишком широкие возможности! — глухо сквозь повязку сказал ему Айболит.
— Их же можно убивать только один раз! — топнул ногой Бармалей. — Развяжите им рты, я не слышу, как они плачут!
Слуги поспешно исполнили его приказ. Но и тогда пленники не заплакали.
— Не плачут? — удивился Бармалей.
— Не плачут! — развели руками слуги.
— Хорошо! — угрожающе сказал Бармалей и на огромном точиле стал точить огромную-преогромную саблю.
— Бедные мы, несчи-чи-чи-частные мы! — запричитала Чичи. — Не точи-чи-чи-чи саблю! — напустилась она на Бармалея.
— Перестань причи-чи-чи... Тьфу! Причитать! — огрызнулся Бармалей и тихо сказал слугам: — Теперь вы видите, что я всегда бываю прав? Больше всего они боятся сабли. Мы им отрубим голову! Или проткнем им брюхо? Или изрубим на куски? А может быть...
— Может, голову отрубить? — предложил Грустный слуга.
— Разбегайтесь! — крикнул Бармалей и высоко поднял саблю. Но огромная сабля явно перевешивала маленького Бармалея.
— Эй, куда же вы все разбежались?! — вопил Бармалей, мечась по пещере.
Наконец сабля рухнула на большое зеркало. Во все стороны полетели осколки.
— Ты веришь в приметы? — испуганно спросил Бармалей у доктора, не выпуская рукояти сабли.
— Сейчас же положи саблю на место, — строго сказал ему Айболит. — Это не игрушки. Освободи нас и попроси прощения. Ты ничего не сможешь сделать с нами, потому что все хочешь сделать сразу.
— Как — сразу? — оживился Бармалей. — Молодец ветеринар! Хвалю! Эй, слуги, слушайте приказ: доктора, обезьянку, а также проклятого пса повесить, изжарить и разрубить одновременно! Ты разводи огонь, занимайся пистолетами, тащи виселицу. А ты тащи виселицу, занимайся пистолетами, разводи огонь!
— Где хворост? — заорал Бармалей на одного из слуг, который тащил целую охапку пистолетов.
Тот бросил пистолеты и схватил охапку хвороста.
— Ну что ты бросаешь пистолеты?!
Слуга бросил хворост и схватил пистолеты.
— Зачем ты бросаешь хворост?!
На помощь к дрожащему слуге подбежал другой. Они оба схватили по охапке хвороста.
— Ну что вы хватаетесь за одно и то же?! — рассвирепел Бармалей.
Большой экран разорвался на два маленьких. В одном суетился Веселый слуга, в другом — Грустный.
Бармалей влетал то в один, то в другой экран, пиная слуг, отдавая распоряжения, крутясь, как волчок.
— Что ты тут возишься с виселицами, давай воду!
— А ты что делаешь? Разжигай пистолеты, заряжай хворост! Ай, ай! — подпрыгнул Бармалей, когда стали палить пистолеты, брошенные по его приказу в огонь. — Что творится, я не знаю!..