Вася-капиталист

— Па-ашел в лес!!

— Кому говорят!..

— Сру-убу-убил палку!

— А, ты так? — все больше свирепел Семафор.

— Галка плачет!!

— Ну, собака! — и Семафор, сжав кулаки, вскочил со скамейки.

— Косой бес скачет!.. — выкрикнул Фунтик скороговоркой, чтобы успеть докончить свой куплет раньше, чем Семафор вцепится ему в волосы, и они, упав на землю, стали по ней кататься.

Не досмотрев, чем завершится сражение, Вася пошел к кассам — на всякий случай, вдруг за Толика понадобится еще заступиться.

И тут ему неслыханно повезло.

У Толика, видно, опять произошло какое-то недоразумение с деньгами на билеты: он вновь, в который раз, пересчитывал на ладони деньги, в ладонь ему заглядывал появившийся откуда-то Борис, а малыши галдели и волновались, а Андрейка с Андрюшкой дергали за руки Маринку и за что-то ее ругали. Увидев Васю, Борис подбежал к нему:

— Вася! Вот хорошо! У тебя сколько-нибудь денег есть?..

— Есть, а что?..

— Да несчастье, понимаешь… Полтинника не хватает на всех… Маринка эта — вот девчонка растет несуразная, прямо горе с ней! У нее денег оказалось всего три копейки, да и у других: у кого гривенника не хватает, у кого — пятака!.. Кому-то двоим, значит, не идти, а кому?.. Мы бы сами не пошли — малышей нельзя оставить, их нам доверили… Особенно с Маринкой морока — того и гляди, чтоб ее не задавили!..

Вася извлек из кошелька рубль, вручил его Борису, прибавив:

— Мне тоже возьмешь…

Тот побежал обратно, ликующе крича:

— Готово! Есть!

Малыши встретили это радостное известие разнообразными криками, Колька мигом взял билеты и, остановившись рядом с контролером, пересчитывал своих: Васю он тоже посчитал!

После этого Вася совсем осмелел, хоть Толик и продолжал дуться, но было видно, что это ненадолго!

А Борис и вовсе беседовал с Васей совсем как в старые времена:

— Что с этой Маринкой несчастной делать — прямо ума не приложим!.. Вчера я взял ее в нашу самодеятельность на спевку хора, больше некуда было ее деть, посадил в уголке, говорю: «Сиди смирно, никуда не ходи». Ну, начали петь… Пели-пели, сначала все хорошо, потом слышим, кто-то фальшивит, а не разберем — кто… Замолчим, начнем сначала — опять фальшивит… Что такое? Дирижер наш разозлился!.. А потом разоблачили — кто. Оказывается, это Маринка в задние ряды пробралась и тоже — вопит, старается… Думала, это для нее — хор!..

Андрейка и Андрюшка, покинув Маринку, тоже прилипли к Васе и сообщили ему, что явились в зверинец не просто без всякой пользы глядеть на зверей, а хорошенько запомнить, какая у какого зверя морда, а потом невиданно расширить производство масок, сделав маски каждого зверя, который только найдется в зверинце.

Толик не возражал, даже когда приободрившийся Вася начал распоряжаться, словно он сам был директором зверинца:

— Сначала сюда! Барсука нечего смотреть, он спит. Проснется — тогда посмотрим!.. Олень тут, до чего интересный, сам из рук корм ест! Стой, подожди!

Вася сбегал к продавщице уцененных баранок, набрал их столько, сколько в руках поместилось, и, вернувшись назад, принялся раздавать их ребятишкам, как Дед Мороз подарки:

— Тебе… и тебе… и тебе… Не хватай сразу две! Дайте оленю, увидите, как он будет есть!.. Да не бойтесь!

И Толик опять же слова не сказал против! Ребятишки, держа баранки в вытянутых руках, сперва опасались близко подойти к оленю. Первым осмелел Хозяин медведя: просунул руку сквозь решетку, олень осторожно взял у него бублик, сжевал и в награду за смелость лизнул мальчишке ладонь, отчего Хозяин медведя подпрыгнул и в восторге заорал:

— Вот так язык! Шершавый, как мочалка!

Тут уж и все столпились возле клетки и начали толкаться. Каждый пытался просунуть свой бублик, и олень у всех брал, никого не обижал. Только лизнуть кого-нибудь еще он больше не хотел, и Хозяин медведя совсем возгордился:

— Это он только меня! Васька, ну дай еще баранку, ну дай! Увидите, как он меня опять лизнет!

— Сейчас пойдем кормить слона! — объявил Вася. — Слона еще интереснее кормить!

Он зашагал впереди, а Толик, Борис и остальные Ребятишки двинулись за ним, причем Толик даже говорил:

— За Васей старайтесь, не отставайте…

На пути к слону по просьбе Андрейки с Андрюшкой сделали небольшую остановку возле льва. Но лев не особенно понравился малышам: очень страшный! Да еще как глянул своими желтыми глазищами, да как зарычал громовым голосом, даже доблестный Хозяин медведя, пролезший было в передний ряд, шмыгнул за Васину спину и, запинаясь, спросил:

— Это он… на кого… так кричит?

— Не на нас, не на нас… — успокоил его Вася, но маленькие не очень поверили, и все, в том числе Андрейка с Андрюшкой, пожелали поскорее идти к слону, все время оглядываясь на грозного льва.

У другой лоточницы, продававшей большие черствые булки, Вася опять остановился:

— Стройся в очередь! Сейчас состоится раздача булок для слона! Каждый получит по булке! Вы — тоже… — сказал он Толику и Борису, вручая лоточнице еще три рубля, и принялся оделять всех булками. Толик и Борис тоже взяли по одной…

И вот все пришли к слону.

Вообще-то слон оказался не совсем взрослым громадным слоном. Он был еще слоненок, и от этого — еще симпатичнее для ребятишек, которые и сами — маленькие. Он стоял, привязанный за ногу цепью к толстому столбу, кругом которого мог свободно ходить, и был огорожен невысоким заборчиком, чтобы зрители не лезли ему прямо под ноги. Но он вполне дотягивался хоботом до самого заборчика и, хитро поглядывая своими маленькими веселыми глазками, показывал тем самым, что если ему дадут что-нибудь съестное, он с удовольствием возьмет и отправит в свой маленький рот. А жадных он не уважал, и, если ему долго ничего не давали, то оборачивался к зрителям задом и смешно лягался задней ногой, а зрители хохотали.

Среди зрителей находился и Раб, который не смеялся, а оглядывал слоненка с таким деловым и внимательным выражением, будто намеревался в самое ближайшее время приобрести его в долг…

На ребятишек с Васиного двора слоненку обижаться не пришлось. Первым протянул ему свою булку все тот же Хозяин медведя. Слоненок взял ее хоботом, сунул в рот, чуть подвигал ртом, а потом опять протянул хобот и уже без спросу взял у него из рук плюшевого медведя, подержал во рту, опять вынул и отдал назад, а Хозяин медведя ощупал свою многострадальную игрушку и от удовольствия затопал ногами:

— Ура! Они его облизал!

С тех пор он каждому, не уставая, рассказывал об этом приключении и очень гордился своим медведем, потому что облизанный живым слоном медведь гораздо ценнее необлизанного.

После этого все по очереди стали давать слоненку булки, а Раб, у которого своей булки, конечно, не было, метался от одного к другому и клянчил отчаянным голосом:

— Ну отломи кусочек! Ну отломи! Ну что тебе стоит! Отломи, говорю! А то как дам!.. А чего он не дает?..

Он так разволновался, что выхватил у Маринки ее булку и отдал слоненку. Маринка, которая обычно спокойно переносила все неприятности, на этот раз заморгала, присела на корточки и, уткнув лицо в колени, горько заплакала. Но Вася это недоразумение быстро уладил, отдав Маринке свою булку, а она отдала ее слоненку и захлопала в ладоши, когда он ласково дунул ей в лицо.

Раб получил по затылку, но не успокоился и продолжал выхватывать у малышей булки, ломал их о колено, половинку отдавал хозяину, а половинку сам скармливал слоненку, виновато говоря:

— Много больно по целой!.. А то подавится…

Кроме того, он подбирал все кусочки, упавшие на землю, и тоже отдавал слоненку.

Хитрые Андрейка с Андрюшкой чем-то раскромсали свои булки на небольшие ломтики, и когда их простодушные друзья очутились с пустыми руками, они все еще наслаждались угощением слоненка и даже несколько кусочков уделили Рабу, дикий и взъерошенный вид которого произвел на них необыкновенное впечатление!