Третий выстрел

3. Что случилось дальше

А что могло случиться после крика синьоры Кавилли, пригвоздившего Бруно к месту?

С другой стороны, трудно в чем-либо обвинить синьору Кавилли: она видит голую, растерзанную Анну на окровавленной постели и какого-то постороннего мужчину, тоже в крови, который держит тело Анны у себя на коленях, да еще в довершение всего у него в руках нож!

Никто не решается войти в квартиру, где совершено убийство, все толпятся на лестничной площадке. Бруно мог бы убежать, если б захотел, но ему это и в голову не приходит. Он плачет, оцепенев от горя. Так его и застает полиция, которую вызвал кто-то из жильцов. Двое агентов его разоружают, с трудом отрывают от тела Анны и ведут в гостиную.

Затем появляются комиссар Кименти, следователь прокуратуры Вилланова и эксперты, которые сразу начинают заниматься спальней. После осмотра места преступления и первых наблюдений Кименти и Вилланова входят в гостиную, чтобы допросить Бруно. Первое, что он говорит:

– Я не убивал. Я нашел ее уже мертвой, я только что приехал.

– На машине? – спрашивает Кименти. Он следователь немногословный, с огромным опытом.

– Да. У меня голубой «сузуки».

– Предъявите ключи, – говорит Кименти, потом кричит: – Айрольди!

Вбегает инспектор, Кименти отдает ему ключи:

– Пойди-ка осмотри машину этого синьора, голубой «сузуки», пусть объяснит, где она стоит.

Следователь поворачивается к Бруно:

– Как ваше имя? Вы живете здесь? Давно знакомы с жертвой?

Бруно, впавший в полное отчаяние, начинает что-то путано объяснять. Вопросы следователя еще больше сбивают его с толку.

Возвращается Айрольди, зовет комиссара Кименти.

– Двигатель машины еще горячий.

Но следователю прокуратуры все уже порядком надоело, он берет инициативу в свои руки и отводит Кименти в сторонку:

– Слушайте, комиссар, а мы можем отложить это на завтра? Нынче воскресенье, и я обещал жене… Ну, вы понимаете?

Кименти явно не возражает, тем более что он ждет не дождется, когда Вилланова перестанет мешаться под ногами. Он отдает Айрольди распоряжение отвезти Бруно в комиссариат.

– Надеть ему наручники?

– Ты что, шутишь? И постарайся сделать так, чтобы его никто не видел в лицо.

Теперь, когда следователь убрался, а жильцов отправили по квартирам, комиссар Кименти может начать расследование. В прихожей на полу он замечает две купленные Анной газеты. Взглянув на них, он убеждается, что они сегодняшние.

– Айрольди! Кажется, как раз напротив подъезда есть газетный киоск. Иди-ка проверь, покупала ли жертва газеты и когда.

Потом идет в кабинет и садится к столу. В ящике Анна держит все свои документы. Кименти их перебирает. Входит судебный медик:

– Я пошел, до свидания.

– Доктор, ее изнасиловали?

– До более подробного осмотра точно не скажу, но кажется, нет.

– Что вы об этом думаете?

– На лице бедной девушки, возле волос, есть следы… Словом, думаю, что убийца мастурбировал после того, как ее убил.

– Как она была убита?

– Задушена. Руками.

– А раны на теле?

– Раны он нанес потом. Убийца – садист.

– В котором часу она умерла?

– Вот это я могу сказать точно: не раньше чем за два часа до нашего прихода.

Доктор уходит, а Кименти занимается описью документов Анны. Возвращается Айрольди:

– Я вовремя поймал киоскера, он уже собирался закрывать. Газеты действительно купила жертва, она их покупала каждое утро. Он сказал, что видел ее в пол-одиннадцатого или в одиннадцать.

– Ладно, я пошел. Ты оставайся здесь, а как только все закончат, езжай в комиссариат.

Кименти спускается по лестнице пешком. На первом этаже его останавливает консьержка:

– Синьор комиссар, я хочу вам сказать, что убийцу я раньше никогда не видела. Однако, когда его уводили, одного взгляда хватило, чтобы понять, что это точно тот парень, которого мне описывали.

– Не понял, объясните-ка получше.

И консьержка рассказывает комиссару о своей встрече с Чиновником и о том, как он задавал вопросы о Бруно и прекрасно его описал.

– И потом, сегодня утром, вы этого синьора больше не видели?

– Нет, синьор комиссар.

– Если вы скажете это журналистам, у вас будут неприятности.

Открыв дверь подъезда, Кименти оказывается перед толпой журналистов, операторов и фотографов.

– Это правда, что вы поймали убийцу?

Кименти удается пробраться сквозь строй прессы, ничего не ответив. Он садится в машину, и водитель трогает с места. Зато консьержка не может устоять против искушения стать знаменитостью в одночасье.

Кименти – человек добросовестный, он считает, что во время расследования выходных быть не должно. Поэтому, наскоро перекусив в баре, он направляется в комиссариат и велит привести Бруно.

Появившийся в кабинете комиссара Бруно все еще потрясен, но уже не так растерян. Он понимает, что на этот момент он – подозреваемый номер один, и вовсе не намерен что-то выдумывать, не столько ради себя, сколько ради того, чтобы следователь не терял с ним времени, потому что время, потерянное полицией, выигрывает убийца. Он надеется, что убийцу поймают и Анна будет отомщена. Именно об этом его первые слова, обращенные к комиссару.

Он рассказывает, как в пятницу познакомился с Анной. В регистрах телефонной компании должен быть отмечен вызов. Более того, в субботу, вернувшись в офис компании, он оставил заявку на новый телефонный аппарат для этой клиентки. Аппарат он должен был поставить в понедельник.

Рассказывает о внезапно зародившейся симпатии между ним и Анной, о том, как Анна заказала пиццу, как искала в записной книжке, лежавшей возле телефона, номер пиццерии. Можно проверить по книжке (которую комиссар велел Айрольди изъять вместе с другими документами Анны), и все подтвердится.

Рассказывает, как в субботу вечером приехал к Анне и что произошло между ними. И как потом они отправились в ресторан, название которого он прекрасно помнит. Официанты могут подтвердить, что они там были. Хотя… Постойте, синьор комиссар! Он роется в карманах пиджака и достает бумажку, которую протягивает Кименти:

– У меня остался счет.

Он продолжает рассказ, как они вернулись в квартиру Анны, где он оставался до рассвета. Потом вернулся к себе домой. Анна еще спала.

– Почему же ты не остался? – спрашивает Кименти.

– Я подумал, что это неудобно… у нее в ванной было нечем побриться… и потом, у меня не было смены белья…

– Почему же ты вернулся?

Бруно отвечает, что Анна ему позвонила… Тут он вскакивает: ведь у Анны сломан телефон, значит, она звонила ему с мобильного и там должен был остаться вызов… Этот вызов, несомненно, докажет, что он не провел утро у Анны и что Анна была жива, пока он оставался дома…

Бруно продолжал: да, они договорились провести воскресенье за городом, в Чефалу. Он застрял из-за аварии на дороге, а когда приехал, то увидел, что дверь подъезда приоткрыта. Он поднялся, увидел распахнутую дверь квартиры, вошел и…

Тут он не выдерживает, все спокойствие слетает с него, и он снова разражается безутешными слезами.

– Кроме Анны и вас, кто-нибудь еще знал, что вы собираетесь утром вернуться?

Бруно понимает плохо и просит повторить вопрос.

– Да никто не мог знать!

Кименти объясняет, что дело обстоит вовсе не так, и пересказывает то, что ему сказала консьержка. Бруно никак не может взять в толк, что за человек о нем спрашивал.

Матч на телеэкране закончился. Кименти целует дочку, которая сидит за уроками, целует жену.

– Может, сегодня я задержусь. Я позвоню.

Он едет в комиссариат, где его дожидается Айрольди. Айрольди отчитывается: он допросил всех соседей и все они в один голос говорят, что Анна была женщина серьезная, симпатичная и воспитанная. И ни от кого он не слышал, что у нее были любовники или любовник. Большинство жильцов считает, что Анна, возвращаясь из киоска с газетами, застала у себя вора. Он ее так зверски и убил. Соседи уверены, что это был один из тех бродяг, которые повсюду шныряют и обделывают свои дела. По мнению жильцов, оставшихся в меньшинстве, полиции следовало бы поинтересоваться бывшим мужем Анны, который первое время, когда она переехала сюда, являлся и устраивал ей сцены.