Третий выстрел

– Нам нужна твоя помощь, – добавил Кампанья. – Нам нужно проверить, не живут ли в этих краях друзья или родственники бандитов.

– Ты же знаешь всех в вашей деревне, – вмешалась Амелия. – Ты могла бы позвонить под каким-нибудь предлогом друзьям и знакомым и постараться разузнать что-либо.

Мара посмотрела ей в глаза:

– Но потом я не смогу больше вернуться домой. Их родственники отомстят мне.

Полицейские обменялись взглядами: о таком исходе они не подумали.

– Ты права, – согласился Кампанья. – Оставим это.

Некоторое время Мара размышляла молча.

– Я не прощу себе, если Йосип выйдет сухим из воды, – сказала она наконец решительным тоном. – Значит, я останусь здесь. В конце концов, я хорошая медсестра и работу я везде найду.

– Не принимай поспешных решений, – сказала Амелия. – Да, мы полицейские и нам нужна твоя помощь. Но ты в данном случае ставишь на карту свое будущее.

– Я делаю это для Назы, – отрезала Мара. – Она была моей единственной сестрой.

Когда они вернулись в квестуру, Кампанью вызвали в кабинет Веронези. Там его ждали двое, занимавшиеся служебным расследованием по факту применения оружия. Инспектор предвидел их появление – оно было в порядке вещей. Они задавали вопросы вежливо, но скрупулезно. Веронези защищал его, как всякий настоящий начальник защищает своих подчиненных. Была вызвана и Амелия. Она подтвердила, что у инспектора не оставалось выбора. Или он, или Зоран.

Мара провела весь остаток дня и весь вечер у телефона. Она переговорила со множеством людей, среди которых оказался и приходский священник, и старая школьная подруга, работавшая теперь в отделе регистрации актов гражданского состояния.

И в конце концов выяснила одно-единственное имя – Антун Де Заич. В 1980 году он переехал в Сан-Дона ди Пьяве, что под Венецией. Ему было пятьдесят пять лет, и он торговал винами.

Кампанья и Амелия слишком устали, чтобы начинать собирать информацию о хорвате, и решили отложить расследование до утра. Амелия отвезла Мару в гостиницу, а инспектор по дороге домой завернул в бар. Ему нужно было подумать. Не каждый же день убиваешь человека. Он заказал бокал сухого вина. Потом еще один. Он целый день ничего не ел и, чтобы не опьянеть, закусывал соленым печеньем. Он старался вспомнить каждый миг и каждое свое движение во время штурма. Сомнений не было. Он ошибся. Зоран скорее всего сдался бы. Кампанья поклялся, что в следующий раз он не пойдет первым. Третий, и последний бокал он выпил за упокой души хорвата. Посмотрел на часы – действительно очень поздно. Домой идти не хотелось, но больше идти было некуда.

Илария уже давно спала, но жена сидела ждала его, смотря старый фильм, записанный на видеокассете, – «Похитители велосипедов» режиссера Де Сика. Гайя знала эту ленту наизусть и всякий раз, когда ей становилось грустно, смотрела ее снова.

– Нам надо поговорить, – сказала она сухо. – Мне сегодня пришлось прервать встречу с клиентом, чтобы поехать в школу за Иларией.

– А мне сегодня пришлось пристрелить хорватского бандита, направившего на меня автомат. Я свалил его двумя выстрелами.

Гайя побледнела и замолчала.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил он.

– Уходи спать на диван… пожалуйста.

Карточка Антуна Де Заича была чиста, как белая лилия. В полицейском участке Сан-Дона ди Пьяве его характеризовали как порядочного и честного гражданина. Кампанья же всем сердцем надеялся, что это не так. Иначе он не знал, где искать Йосипа и его банду.

– Вам нужна помощь? – спросил Веронези.

Инспектор ответил отрицательно. И теперь он ехал с Амелией по автостраде, внимательно следя за тем, чтобы не проскочить нужный им съезд.

– Чем именно занимается этот Антун? – спросила Амелия.

– Торгует вином. В основном крепленым. Привозит из Хорватии и продает местным виноторговцам.

– Это какая-то афера?

– Нет. Все законно. В общем, хорватские вина вполне приличные… – Кампанья заметил, что Амелия не сводит с него внимательных глаз. – Что такое?

– У вас с Гайей все совсем плохо, да?

– Хуже некуда.

– Развод?

– Неизбежен.

– Мне жаль. Впрочем, нет. Может, это как раз удобный случай для того, чтобы залучить тебя в свою постель. Я устала бегать за тобой.

– Мне не нравится, когда женщины столь прямолинейны.

– Я должна была сказать тебе это, Джулио.

– Не было необходимости. Я уже давно все понял.

– Тогда в чем проблема? Я тебе не нравлюсь?

Именно в этот момент их вызвали на связь, и разговор прервался.

В Сан-Дона у Антуна были вилла и склад. А еще старая заброшенная ферма, километрах в десяти от городка. По сведениям местной полиции, там уже давно никто не жил. Вокруг простирались поля, засаженные соей.

– Хорошее место для содержания заложника, – заметил Кампанья.

– Как сказать, – ответила Амелия. – Эти поля кажутся пустынными, но на самом деле крестьяне всегда в курсе всех дел.

– Они могут не совать нос в чужие дела. Так уже бывало.

Кампанья имел в виду случай с серийным убийцей, который мучил и убивал молодых женщин на ферме, подобной этой. Живущие поблизости постоянно замечали странные вещи, но решились рассказать о них, только когда к ним пришли карабинеры.

Кампанья остановился на мостике через ирригационный канал, за которым заканчивались деревья, скрывавшие дорогу, дальше она хорошо просматривалась до самой фермы.

– Если мы поедем дальше, нас увидят, – сказал инспектор. – Если они вообще там.

– Мы можем притвориться влюбленной парочкой, ищущей укромный уголок.

– Не считай их дураками. Они прошли войну и на фуфу не поведутся.

– Ну, не пешком же идти. Тут как минимум километра три.

– Не вижу другого выхода. Только придется подождать темноты.

– Тогда у нас полно времени, чтобы найти какого-нибудь добровольца.

Тут у Кампаньи зазвонил мобильный телефон. Это был Веронези:

– Звонили из Управления по борьбе с мафией и сказали, что со вчерашнего дня ходят слухи о похищении человека, но его семья все отрицает. Речь идет о некоем Альфио Россато, владельце текстильного предприятия. Судя по всему, его похитили, когда он открывал ворота собственной виллы. Соседка все видела, но ей девяносто два года, и она весьма путано рассказывает о происшедшем.

– А что семья?..

– Они утверждают, что Россато уехал по делам за границу и – ну надо же – его мобильный сейчас выключен.

– Короче, старушка все поняла правильно.

– Похоже что так. Вы где?

– В Сан-Дона. Проверяем заброшенную ферму, принадлежащую некоему Антуну Де Заичу. Идеальное место для укрытия заложника.

– Я предупрежу коллег из управления и отправлю вам подкрепление.

Кампанья отъехал назад и припарковал машину чуть в стороне. Затем они вышли из машины и, оставаясь в укрытии деревьев, продолжили разглядывать ферму.

Когда инспектор говорил, что хорваты прошли войну и знали свое дело, он был абсолютно прав. По приказу Йосипа Мате вел наблюдение за мостиком, единственным местом, откуда можно было следить за фермой, оставаясь незамеченным. Он заступил на пост еще на рассвете и через бинокль отлично видел все маневры Кампаньи и Амелии. Периодически по рации Мате сообщал о происходящем Йосипу. Мате не сомневался, что перед ним легавые, и главарь решил, что заложника необходимо вывозить. Но перед тем как закончить сеанс связи, он отдал последний приказ Мате.

Полицейские увидели, как белый фургон выезжает с фермы и направляется к ним.

– Что будем делать? – встревоженно спросила Амелия.

– Пропустим их и поедем следом. Будем надеяться, что Веронези и коллеги из Сан-Дона сумеют быстро организовать перехват.

Они, не медля, сели в машину, и Кампанья сдал назад, заехав в кустарник, чтобы не быть замеченным из фургона. Амелия по мобильному говорила с начальством. Оба не сводили глаз с мостика и не заметили, как сбоку к ним подходит человек, вооруженный автоматом Калашникова. Метров с десяти он открыл огонь. Длинная очередь прошила правый борт автомобиля. Амелия была буквально расстреляна. И, словно щитом, своим телом закрыла Кампанью. Инспектор распахнул дверцу, бросился на землю и покатился в кустарник, стремясь укрыться от пуль. Мате остановился, чтобы сменить магазин, потом дал еще очередь, прикрывая проезд фургона. Сзади распахнулась дверца, убийца заскочил в фургон, и шофер до упора нажал на газ. Кампанья пришел в себя. Отправил пулю в ствол своей «беретты» и побежал. Он летел через поле, стремясь догнать фургон на повороте, где тот вынужден будет сбросить скорость. У него не было плана. Он знал только, что в магазине его «беретты» пятнадцать пуль девятого калибра. Он поскользнулся на траве и потерял несколько драгоценных секунд. Фургон миновал поворот, а он был еще метрах в тридцати. Тогда он остановился, прицелился, держа пистолет обеими руками, и начал стрелять по кабине. Он не хотел рисковать, чтобы не попасть в заложника. Несколько секунд – и он израсходовал все пули, но ему показалось, что он попал в человека, сидевшего рядом с водителем. Ему почудилось, что тот дернулся. И был уверен, что это Йосип. На какую-то долю секунды их взгляды пересеклись.