Страница 23 из 31
Когда я шел по мосту, из реки на меня испуганно смотрели русалки и водяные.
Красной глыбой выползло на востоке, за моей спиной, солнце. В лучах его бетонный забор института и его корпуса казались окровавленными.
Я подошел к воротам НИИ и остановился. На воротах висел листок из блокнота, приколотый мной несколько дней назад к палатке:
"Находится под охраной Распремудрой. Всякий прикоснувшийся подлежит наказанию посредством сжирания Змеями Горынычами о трех, шести и т. д. головах, либо прочими птеродактилями, людоедами и иродами по усмотрению автора записки.
Вовчик Перепелкин".
И далее — постскриптум для Шурика о том, что меня похитила прекрасная кареокая фея.
Я протянул руку, чтобы сорвать неумную, по мнению Алины, записку, но тут же отдернул ее. За спиной у меня раздался ужасающий рев. Я резко обернулся.
Рядом со мной жуткой горой сидел… Шестиглавый Змей. Из ноздрей его валил огонь с дымом.
— Не прикасайся! — в шесть глоток проревел он. Ноги мои подсеклись, и я беспомощно сел на землю, прислонившись спиной к воротам. Ящиков с динамитом у меня больше не осталось.
— Ну, чего тебе? — спросил я устало Змея. — Я — автор записки.
— Знаю, — сообщило чудище. — Иначе бы я уже съел тебя.
Я молча пожал плечами и пожалел, что нет под рукой хотя бы захудалой базуки.
— Что нужно тебе здесь, Автор Записки?
— Мне нужно туда, — показал я большим пальцем правой руки через плечо.
— Пароль, — громыхнул Змей.
— Пароль? — переспросил я бестолково.
— Пароль, — вновь повторил монстр.
"Владимир Иванович, — обратился я к своему напарнику по черепной коробке, — ты не знаешь, о чем это твердит шестиглавое ископаемое?"
"Мог бы и сам сообразить, — чванливо заявило мое второе «я». — Ясное дело, что он говорит о заклинании и амулете".
Я слазил рукой за пазуху. Шнурка с ладанкой не оказалось. Пошарил по карманам — листка с заклинанием не было.
— На, да не теряй больше, — пропищал рядом гномик. Появился он, как всегда, невесть откуда.
Я взял протянутую мне ладанку и листок бумаги, сложенный вчетверо. Набросил шнурок на шею, развернул бумажку.
Змей терпеливо ждал.
— Еду я из поля в поле, в зеленые луга, в дальние места… — забубнил я.
Змей кивал одной из шести голов — крайней правой. Когда я закончил читать, он зевнул одновременно крайней левой и второй справа головами, встал, до хруста потянулся, чихнул третьей слева головой и лениво полетел в сторону леса.
Ворота за моей спиной неожиданно открылись, и я опрокинулся на спину.
15
Рассвело. Солнце взобралось на верхушки сосен.
Комиссии по изучению феномена Зоны поспать не удалось ни часа — слишком быстро развивались события. Сначала исчез замок, потом возник вновь. Из западной части Зоны сначала в центральную, а потом в восточную перекочевал на «уазике» директор второго банно-прачечного комбината Козырев Сергей Михайлович. (Его опознали но снимкам, сделанным с дирижабля еще три дня назад. На снимке был виден и номер автомобиля.) Появление Козырева каким-то, странным образом оказалось связанным с ночным взрывом в реке недалеко от поселка и временным исчезновением замка. Что связывало эти совершенно несвязанные на первый взгляд события — оставалось загадкой.
Комиссия до утра не отходила от телеэкранов, на которые передавалось изображение с камер ночного видения, установленных на вертолетах и дирижаблях, патрулирующих границу Зоны.
Видели члены Комиссии расправу Змея Горыныча над Козыревым, стали свидетелями отчаянной и дерзкой попытки Владимира Перепелкина прорваться через заслон чертей. И снова загадка: почему взорвался «уазик», уничтожив трехглавое чудовище и свору чертей?
Почтили минутой молчания гибель в «уазике» Перепелкина, а через пять минут радостными возгласами встретили его «воскресение» — оказывается, он успел покинуть машину до взрыва!
Впрочем, радость оказалась недолгой. Когда Владимир уже подошел к воротам НИИ прикладной гравитации, за его спиной, словно из-под земли, возникло новое чудовище — с шестью головами! Но и на сей раз, кажется, обошлось: чудовище не тронуло журналиста! Снова загадка: почему?
Из медного солнце стало золотым и оторвалось от верхушек деревьев. Парни из команды директора НИИ прикладной гравитации Иванова готовили к первому пробному запуску деформатор гравиполя, переоборудованный в перфоратор.
— Готово, — доложил наконец Комиссии Иван Иванович, и толпа экспертов, военспецов и ученых окружила установку.
Выглядела установка внушительно: огромная лежачая бочка на гусеницах.
Иван Иванович махнул рукой своим орлам, и те запустили перфоратор. Машина подползла к грани Зоны и остановилась. Надрывно загудело что-то внутри «бочки». У стоящих ближе к ней заныли зубы и зашевелились волосы на голове. Звук
нарастал, нарастал и вдруг… машина медленно полезла в Зону!
Все, кто был поблизости, закричали "ура!". Люди со всех сторон теребили Иванова и его парней, стремились пожать, им руки, а потом взялись качать.
Погрузившись в Зону наполовину, машина остановилась. Все озадаченно замолчали.
— Что случилось? — спросил директора НИИ Шурик Нестерчук.
Иван Иванович засмеялся
— Все в порядке, товарищи! Она и должна была остановиться там. Это новый этап ее программы. Сейчас установка начнет создавать канальное поле, начнет как бы раздвигать стационарное поле в месте прорыва. Как только образуется коридор достаточного размера, в него будет пропущен десант: ученые, эксперты, воинские части.
Замолчавшие было люди, вновь возбужденно заговорили. Подкатила колонна танков и бронетранспортеров, уселись в бронемашины эксперты и ученые из группы проникновения и контакта.
Все шло по плану, пока с той стороны границы Зоны не появился Шестиглавый Змей. Он опустился на землю рядом с той частью перфоратора, которая проникла в Зону, встал на задние лапы, а передними ухватился за гусеницы установки. Рывок, и… перфоратор оказался втянутым в Зону полностью.
— Но это же невозможно! — прошептал Иван Иванович. — Установка «вморожена» в стационарное поле!
Однако невозможное свершилось: перфоратор достался противнику!
— Ну, погоди, зараза шестиглавая! — выкрикнул Иванов и бросился к пульту управления перфоратором. — Сейчас ты у меня отведаешь!..
Шестиглавый Змей опередил директора НИИ. Он еще раз дернул за установку, и кабель, соединяющий перфоратор с пультом управления и силовой установкой, лопнул как раз в том месте, где его пересекала граница Зоны. Брызнул фонтан голубых искр.
…Специалисты групп наблюдения сообщили, что в момент, когда Змей в первый раз дернул установку, поле Зоны на долю секунды исчезло…
16
Ворота открылись так неожиданно и резко, что я, потеряв опору, опрокинулся на спину. Быстро вскочив, я осмотрелся. Двор института был пуст. Слева от ворот стояло приземистое одноэтажное здание.
"Дежурка военизированной охраны, — сообразил я, увидев у крыльца здоровенную деревянную катушку с кабелем. — Это ее, если верить Щеглу, я должен размотать".
Катушка была уже частично размотана. Один конец кабеля через полуоткрытую дверь убегал в дежурку. Я открыл дверь шире и осторожно заглянул в помещение. Черный толстый кабель змеей пересекал небольшой холл и скрывался в одном из кабинетов. Я на цыпочках пошел вдоль кабеля. На двери кабинета висела медная табличка: "Начальник военизированной охраны".
Я зашел в кабинет. В нем никого не оказалось. Черная змея кабеля перепрыгивала через стол начальника и убегала за сейф.
"Там должен быть рубильник", — прикинул я. Действительно, за сейфом на стене торчал трехфазный рубильник, в коробке которого и прятался конец кабеля. На душе у меня стало легче: Щегол не соврал!
Выйдя из дежурки, я осмотрел катушку с кабелем. Центнера три-четыре в ней наверняка было. А может, и больше. Оценив на глаз расстояние от катушки до распределительного щита, я убедился, что Щегол и здесь ничего не напутал: катить катушку мне предстояло около пятидесяти метров.