Страница 10 из 31
Снова пошли молча.
— Считаешь ли ты себя хорошим человеком? — спросил неожиданно Черный Рыцарь меня, остановившись у одной из дверей.
«Как ты считаешь, Владимир Иванович, — осведомился я у своего второго „я“, — хороший я человек?»
«А ты еще и сомневаешься? — ехидно ответило оно. — Герой! Какую красавицу спас! Да тебе медаль надо Дать, если сегодня выживешь. Впрочем, что там медаль? Чего уж мелочиться? Лучше орден! Или памятник при жизни?»
Я послал свое второе «я» куда подальше и обратился к Алине:
— Хороший я человек?
— Очень, — ответила она испуганно.
— Слышал? Хороший. Даже очень, — сообщил я Черному Рыцарю, а про себя подумал: «Сам себя не похвалишь, кто еще догадается?»
— А кого ты считаешь плохим человеком?
— Я задумался. Вопросы Черного Рыцаря мне начинали не нравиться.
— Президента США, — заявил я наобум и улыбнулся, сам
В руке Рыцаря невесть откуда появился здоровенный ключ. Лязгая металлом о металл, Черный Рыцарь отомкнул дверь, потянул ее на себя. Дверь открылась с жутким визгом. В коридор ворвался яркий солнечный свет. Потянуло зноем как из печки.
— Иди туда, — сказал мне Черный Рыцарь. — Один. Девушка подождет тебя здесь.
— Вот уж нет! — заявила решительно Алина, крепче вцепившись в мой рукав.
Хохот Рыцаря сотряс коридор. Играючи двухметровый болван растащил нас в разные стороны. Алину он бесцеремонно отпихнул в глубь коридора, а меня, как щенка, выбросил за дверь.
— Но ты! Истукан! Полегче! — закричал я, стуча кулаками в захлопнувшуюся дверь. — А ну открой! Я кому говорю?!
Со стороны я выглядел, наверное, смешно и нелепо. Постучав в дверь кулаками и ногами минут пять, я устал. Отойдя на несколько шагов от двери, я осмотрелся. Во все стороны, до горизонта, тянулось безжизненное каменистое плато. усыпанное базальтовыми глыбами самых различных размеров. Нещадно палило совершенно не сибирское солнце. Стены, отгораживающей меня от коридора, только что мной покинутого, не оказалось. Дверь была врезана в приземистую четырехугольную каменную башенку с плоской крышей, похожую на запасной выход из бомбоубежища. Ничего не понимая, я обошел ее и снова вернулся к двери. Окошечко двери по-прежнему было захлопнуто. Определить, кто смотрит в глазок, мне не удалось.
— Володя! — раздался вдруг из-за двери сильно приглушенный голос Алины. — Оглянись!
Я стремительно обернулся, но было поздно. Какой-то мужчина в превосходном светло-сером костюме выпустил в меня очередь из автомата. Стрелял он метров с пятидесяти стоя во весь рост. Пули истошно завизжали, рикошетя от металлической двери и каменной кладки. Одна обожгла правую ногу выше колена. Я упал за ближайший камень и ощупал рану. Из продырявленной штанины сочилась кровь.
«Черт! — выругался я про себя. — Это уже вовсе не похоже на шутки или сон!»
Мое второе «я» на сей раз было полностью солидарно со мной. Ему почему-то тоже не нравилось, когда меня дырявили из автомата.
Незнакомец в шикарном костюме продолжал поливать свинцом и сталью камень, за который я упал. Я прислушался к звуку рикошетящих пуль и мне стало не по себе. Я узнал этот звук и содрогнулся, на лбу и ладонях выступила — испарина. Так визжат только эксцентриковые пули. А поскольку я еще жив — мне просто неимоверно повезло. От таких пуль раненых почти не бывает. Попав в ногу, она вполне могла вылететь, например, из шеи, превратив попутно в фарш все мои внутренности.
«Из М-шестнадцатой бьет, — прикинул я. — Такие американцы во Вьетнаме применяли…»
Лай автоматической винтовки затихал только на считанные секунды, пока хозяин перезаряжал ее.
Я беспомощно осмотрелся, ища спасения, и вдруг увидел нечто, отчего сердце забилось радостнее. Из-под горки щебня торчал знакомый ствол автомата АК-74. Такой у меня был в армии. Еще не веря толком в удачу, я разгреб щебень Кроме автомата там лежал подсумок с тремя запасными магазинами.
Я снял автомат с предохранителя и, когда в очередной раз пальба затихла, выглянул из-за камня. В ту нее секунду, не обращая внимания на боль в ноге, я метнулся за другой камень, не забыв, однако, автомат и подсумок. От той глыбы, за которой я только что лежал, остались одни воспоминания. Мой противник разнес ее из ручного гранатомета.
«А у меня гранатомета нет, — мелькнула шальная мысль. И тут же на смену ей прискакала другая: — В этой „конторе“ все злодеи сильнее, а потому и побеждают».
Мужчина, все так же самоуверенно стоя в полный рост перезарядил базуку и прицелился в новое мое убежище. В последнюю долю секунды я успел переметнуться за глыбищу размером в самосвал. Уж ее-то ему не разнести с одного выстрела!
«Хоть бы нейтронной лимонки у него в кармане не оказалось!» — подумал я, снова ощупывая через набрякшую от крови ткань брюк рану. Вроде не глубокая, но крови много.
Глыба содрогнулась от удара гранаты, посыпались мелкие и крупные обломки, поднялась пыль.
«Ах ты, гад! — обозлился я и чихнул. — Ну, погоди!»
Я высунулся из-за глыбы и, почти, не целясь, пустил длинную очередь в противника. Задеть мне его не удалось, зато залечь за камни самоуверенного мужика я заставил.
«Ох в Дубина! — отчитывал я себя, затягивая носовым платком рану. — Трудно было прицелиться?! Теперь он знает, что я вооружен, и будет осторожнее».
Глыба снова содрогнулась. Часть ее рухнула, развалилась на мелкие камни. Резко запахло сгоревшим толом. Пыль, поднятая выстрелом, долго не оседала. Пользуясь ее прикрытием, я отполз подальше и затаился. Мой противник не заметил моего исчезновения и продолжал методично расстреливать мое многотонное убежище.
Я отползал все дальше и дальше в сторону. Потом осторожно и медленно от камня к камню стал пробираться вперед. Через несколько минут я уже был в тылу у незнакомца.
Вокруг противника валялось уже два или три пустых ящика из-под гранат. Он вскрывал очередной. Поблескивали стреляные винтовочные гильзы. Автоматическая винтовка М-16 стояла прислоненная к камню.
Выйдя из-за укрытия, я окликнул незнакомца:
— Эй, товарищ, бросай оружие!
Мой противник вздрогнул от неожиданности и медленно повернулся ко мне. Ему было лет семьдесят, но выглядел он моложе. Громко звякнула о камни незаряженная базука, выроненная стариком.
Вот из ю? — спросил он грубо по-английски.
Май нейм из Владимир, — представился я. — Перепелкин.
Рашн? — вскричал старик.
Йес, аи эм, — подтвердил я. — Русский.
иая той
Старик проворно схватил свою винтовку, прислоненную к камню, и, вскинув от живота, выпустил очередь в мою сторону. Пули засвистели над головой. Я быстро присел и почти непроизвольно нажал на спусковой крючок автомата. Мой AK-74 задергался в руках.
Старик вскрикнул, выронил винтовку, неестественно переломился пополам и ничком упал на камни. Я подбежал к нему и. перевернул на спину. Грудь и живот незнакомца превратились в кошмарное кровавое месиво.
— Кто вы?! — кричал я. — Вот из ю?!
С трудом разжав губы старик прохрипел:
— Аи эм э президент. Май нейм из…
Старик не договорил, закрыл глаза, и голова его безжизненно откинулась. Он был мертв.
«Боже мой! — ужаснулся я. — Что же я натворил?! Убить президента Соединенных Штатов Америки!..»
Я сел на камни и сжал виски ладонями. Случившееся не укладывалось ни в какие рамки здравого смысла. Как попал сюда президент? А может, его притащил Черный Рыцарь в качестве образца плохого человека? Он что, буквально понял мою шутку? Да, я не очень люблю президента США, но это исключительно мое личное дело. Мало ли кто еще мне не нравится? Всех убивать?
«Откуда мне было знать, что передо мной президент? — попытался утешить я сам себя. — Не я напал. Противник был лучше меня вооружен. Да и вообще…
Что „вообще“ я домыслить не успел. В небе раздался гул военного вертолета. Он был явно не советского производства: весь стеклянно-выпуклый, зализанный и на лыжах.
— Вова!.- донеслось от каменной будки.