Работа для спецов

Вопрос был неожиданным и застал Феликса врасплох.

– Это провокация, Валентин? Один из способов проверки? Ну был бы я кем-то другим, что, я прямо бы так и раскололся? Нет, Валентин, к сожалению, я тот, кто я есть, весь перед тобой и Хасаном, а почему сожалею – да потому, что мог бы сейчас быть другим и в другом месте, а здесь мне по-любому хана – вопрос лишь во времени. Разве я не понимаю, что нужен Хасану как забава, послушная игрушка, которая может в любое время надоесть? Все я понимаю. Так уж судьба распорядилась, и обратного хода мне нет.

Валентин внимательно выслушал речь Феликса:

– Ты знаешь, почему я спросил тебя о том, кто ты на самом деле? Отнюдь не для того, чтобы слушать твои причитания, – они тебе не к лицу, а потому, что слишком большая разница между тобой сегодняшним и тем сопляком дезертиром, которого я впервые увидел и услышал в доме Ахмеда. Сейчас ты мыслишь категориями скорее офицера, а не солдата-первогодка, и при этом, по твоему признанию, никакого образования нигде не получил? Для меня очевидно, что не все из своей биографии ты рассказал, наверняка в ней есть много такого, что ты скрываешь, но в принципе это дело сугубо личное, не хочешь – не говори. Все дело в том, что если я почувствовал в тебе неладное, то уж Хасан при более тесном контакте расколет тебя мгновенно. Человек он недоверчивый, и если сомнения поселятся в его голове, результат для тебя может быть плачевным. Так что делай выводы.

– Что же мне, как в кино, играть роль, интересную Хасану? Но я не артист, я тот, кто я есть, и Штирлица из меня не получится.

– Феликс, если человек стремится к какой-то важной для себя цели, то он использует все возможности, в том числе и учится быть актером, так что научишься играть похлеще любой кинозвезды, если, повторяю, у тебя есть цель. Просто будь самим собой, только соблюдай элементарную осторожность, если хочешь жить. А теперь давай о делах наших служебных.

Охрана Хасана, – повел инструктаж Валентин, – состоит из двух, так скажем, эшелонов.

Первый – внутренняя охрана из трех ближайших родственников, фанатично ему преданных; они находятся с ним неотлучно и круглосуточно.

Второй эшелон – внешняя охрана, то есть мы – я, ты и еще двенадцать человек. Служба поставлена так: восемь часов непосредственно охрана – нахождение в том месте, где определю я. Следующие восемь часов – это резерв: все четверо сгруппированы в одном месте, готовые в любую минуту оказать поддержку тем, кто осуществляет непосредственное охранение.

И наконец, остальные восемь часов – сон или отдых по собственному усмотрению, но так, чтобы к первой смене быть готовым во всеоружии. Есть еще несколько бойцов на случай экстренной необходимости и для замены основных охранников на время суточного отдыха, который предоставляется раз в неделю. Вот, в принципе, вся система охраны, она примерно такая же, как и в войсковом карауле, только караул мы несем бессменно. Этот порядок охраны действует, когда Хасан находится в своем доме, если же он отправляется куда-нибудь, то применяется другая система охраны, более приближенная к боевой.

И хотя покидает он свое гнездо не так часто, но покидает: сейчас, например, недалеко отсюда ведется строительство нового дома, и он иногда посещает его. На этот случай и действует другая система охраны. Рядом с Хасаном – три его незаменимых родственника, а в радиусе примерно шести-восьми метров от него следует остальная группа, численность которой определяется по необходимости, в доме же всегда остаются двое. Теперь об оружии: все бойцы внешней охраны вооружены пистолетами «ПМ», у троих непосредственных телохранителей – короткоствольные автоматы. Причем самое главное – запомни, от этого может напрямую зависеть твоя жизнь – если один из внешних охранников внезапно достает оружие, то телохранители Хасана немедленно открывают по нему огонь на поражение – это требование хозяина. Как видишь, он не доверяет никому, даже собственной охране.

– Ну а если кто-то из охраны увидит внезапную опасность, он что, так и будет стоять, как истукан, и не сможет применить оружие? Тогда на кой черт вообще таскать с собой пистолет?

– Открыть огонь он сможет, но только после моей команды.

– Но ведь можно и не успеть!

– Не успеть нельзя – если ты вдруг увидишь опасность, непосредственно угрожающую жизни Хасана, то немедленно голосом даешь знать об этом. И только после того, как Хасан рухнет на землю и его накроют собой родственники, я имею право отдать команду открыть огонь, причем лежащая команда хозяина будет держать на прицеле не нападающих, а нас с тобой – представителей собственной внешней охраны. Если ты направишь ствол в сторону Хасана, пусть машинально, то тут же получишь свою порцию свинца. Хотя, по большому счету, ожидать какого-либо серьезного нападения даже теоретически не приходится, у Хасана столько покровителей и осведомителей на разных уровнях, что он будет извещен заранее и, скорее всего, предпочтет тихо исчезнуть. Словом, эти формальности – сплошная ерундистика, которой мы, однако, должны неукоснительно следовать.

– Что ж, раз так, то мне, в принципе, без разницы, только я свой пистолет засуну как можно подальше и сигареты с зажигалкой буду носить под панамой, чтобы какому-нибудь малахольному бородачу не взбрело в голову сдуру замочить меня.

– Не паясничай – Хасан строго следит за соблюдением всех правил, лично им введенных.

Они вошли в аул и направились к небольшому зданию, напоминающему барак, с длинным коридором и расположенными налево и направо комнатами, в одной из которых предстояло теперь жить Феликсу. Занятия, сравнимые с курсом молодого бойца среднего спецназа, заняли всего лишь два дня. В ходе их основное внимание уделялось огневой подготовке и изучению плана аула Арталык и близлежащей местности. Феликс успешно справился с экзаменами, устроенными Валентином, и был включен в так называемый второй эшелон. Сама служба Феликса особо не обременяла. Его задачей на посту было наблюдение за небольшой улочкой, ведущей к главному дому. По большому счету, Феликсу предстояло пялиться на пустую улицу все восемь часов. И так ежедневно. Дни потянулись за днями, и сколько бы продолжалась такая тягомотина, не знал никто, если бы не трагический случай, который резко изменил ситуацию.

Наутро, когда Феликс, как обычно, готовился заступить на пост, его внезапно вызвал к себе Валентин. У него уже находился Скок.

– Так, сегодня график твоей службы меняется, – начал Валентин сразу после приветствия. – Ты знаешь о строящемся доме? Хасан решил произвести осмотр стройки. Поэтому Скок, ты и еще четверо бойцов, – он назвал имена, – будете его сопровождать. Я, естественно, руковожу вами.

– Все понятно, начальник, прогуляем шефа как надо. Ну че? Пошлепали, Феликс? Ну, бля, и имя у тебя, как у Дзержинского, в натуре, – Скок похлопал бойца по плечу, и они вышли на разогретый солнцем двор.

Группа охраны, назначенная Валентином, собралась возле закрытых ворот, ведущих в главный дом.

Калитка отворилась, вышел Валентин и жестом подал команду всем подойти к нему.

Вскоре из дома вышел Хасан в сопровождении трех телохранителей. Феликс видел их впервые и обратил на них особое внимание.

Они были словно на одно лицо: одинаково лысые головы (что было заметно, несмотря на каракулевые шапки); одинаковые черные с проседью бороды и усы; цепкий и хищный взгляд безжалостных глаз под нависшими черными бровями. Внешне кавказцы были крепко сложены, ни намека на выступающие животы, в отличие от Хасана, у которого таковой вальяжно свисал с низко посаженных брюк. Волосатые руки сжимали короткоствольные автоматы, причем планка предохранителя, по крайней мере у одного из них, была переведена на автоматический огонь, это профессиональным взглядом зацепил Феликс. Да, ребята серьезные, поджарые, готовые немедленно действовать. Прав был Валентин: от них лучше держаться подальше, эти начнут мочить, не задумываясь.

Хасан вяло поприветствовал группу охраны, наклонив голову, медленно двинулся вперед, окруженный плотным кольцом своих абреков-родственников, иногда переговариваясь с ними, но так, что услышать их было невозможно. Группа внешней охраны рассредоточилась согласно инструкциям Валентина и также двинулась вперед, создав внешнее кольцо вокруг Хасана.