Страница 53 из 76
Кубе не в чем оправдываться — она идет своим путем, пусть даже ее понятие свободы не совпадает с трактовкой Белого дома. Желающим «демократизировать» Кубу заокеанским доброхотам, я бы посоветовал сначала обратить внимание, на Украину, Грузию и Эстонию, в которых власти устанавливают неприкрытую националистическую диктатуру. Или, например, заняться тюрьмой Гуантанамо, заставляющей вспомнить о гестаповских застенках.
Нейтрализовав американскую агентуру и пресекая финансируемый США терроризм, руководство Кубы только дополнительно засвидетельствовало свой высокий патриотизм, твердость и осознание долга перед народом.
Таким же высочайшим чувством долга продиктовано и решение Фиделя Кастро уйти от власти, обеспечив при этом стабильность и преемственность проводимого курса. После отказа от государственных постов, команданте остался духовным лидером с непререкаемым авторитетом. Он продолжает начатую в далеком 1953 году борьбу за построение справедливого общества. Освобождение от груза ежедневной государственной работы позволило Фиделю Кастро сосредоточиться на философском анализе глобальных процессов. Его статьи-размышления, регулярно появляющиеся с 2007 года, поражают глубиной понимания происходящих в мире событий, не только предельно точно объясняют происходящее, но и дают возможность прогнозировать будущее. Благодаря этим эссе мир узнал другого Фиделя Кастро: не пламенного и неистового оратора, пассионарного революционера, а умудренного жизнью патриарха своего народа, государственного деятеля-философа, широтой обобщения подобного Марку Аврелию.
В размышлениях Фиделя Кастро сконцентрирован опыт борьбы с тиранией и построения новой Кубы, во многих аспектах особенно актуальный сейчас для Украины. Для нас должно стать примером, что народ Кубы сумел в тяжелейших условиях свергнуть марионеточную проамериканскую диктатуру Фульхенсио Батисты и создать государство, в котором не на словах, а на деле главной ценностью является человек, в котором справедливость для каждого не является пустой декларацией. Республика никогда не сдавалась, не шла на «компромисс» предательства пройденного пути, жизненных ценностей, своих граждан и в результате победила.
Дмитрий Табачник, доктор исторических наук, профессор
А вот одна из последних статей Фиделя, которая была напечатана в одном из последних номеров газеты Granma. Назвается она «Гора родила мышь». Приводим текст полностью.
Буш демонстрировал свое удовольствие тем, что президент Бразилии Лула был его соседом справа на ужине в пятницу. Ху Цзиньтао, которого Буш уважает за огромный рынок его страны, за способность производить потребительские товары по низкой цене и огромные резервы в долларах и бонах Соединенных Штатов, он посадил слева от себя.
Медведев, кого он оскорбляет угрозой разместить радары и ядерные стратегические ракеты недалеко от Москвы, был помещен вдали от хозяина Белого дома.
Король Саудовской Аравии — страны, которая будет производить в ближайшем будущем 15 миллионов тонн легкой нефти по высоко конкурентоспособным ценам, — также сидел слева от него, рядом с Ху Цзиньтао.
Его самый верный союзник в Европе — премьер-министр Великобритании Гордон Браун, судя по изображениям, не был с ним рядом.
Николя Саркози, недовольный нынешней архитектурой финансового порядка, находился далеко и сидел с удрученным видом.
Председателя испанского правительства Хосе Луиса Родригеса Сапатеро — жертвы личного неудовольствия Буша и участника вашингтонского конклава — я даже и не видел на телевизионных кадрах ужина.
Таким образом были расположены присутствующие на банкете.
Любой мог бы ожидать, что на следующий день состоятся глубокие обсуждения трудноразрешимого вопроса.
Рано утром в субботу информационные агентства сообщали о программе встречи в вашингтонском «Нэшнл Билдинг Мьюзиэм». Была расписана каждая секунда. Должны были проанализировать нынешний кризис и меры, которые следовало принять. Встреча должна была начаться в 11.30 по местному времени. Сначала сеанс фотографирования — «семейные фотографии», как назвал их Буш; через двадцать минут первое пленарное заседание, затем второе в середине дня. Все строжайшим образом расписано, даже благородные посещения туалета.
Речи и анализы должны были продлиться примерно три с половиной часа. В 15.25 по местному времени — обед. Затем сразу же, в 17.05, — заключительная декларация. Через час, в 18.05, Буш отправлялся в Кэмп-Дэвид — безмятежно отдыхать, ужинать и спать.
Тем, кто следил за встречей в течение дня, не терпелось узнать, как в такой короткий срок будут рассмотрены проблемы планеты и рода человеческого. Объявлялось, что будет принята заключительная декларация.
На деле заключительная декларация саммита была составлена предварительно выбранными экономическими советниками, в большой степени проникнутыми неолиберальными идеями, в то время как Буш в своих высказываниях до и после саммита требовал больше власти и больше денег для Международного валютного фонда, Всемирного банка и других всемирных учреждений, находящихся под строгим контролем Соединенных Штатов и их самых ближайших союзников. Эта страна решила впрыснуть 700 миллиардов долларов, чтобы спасти свои банки и транснациональные корпорации. Европа предлагала такую же или большую сумму. Япония — самая прочная опора Соединенных Штатов в Азии — пообещала сделать вклад в 100 миллиардов долларов. От Китайской Народной Республики, развивающей растущие и выгодные торговые связи со странами Латинской Америки, также ждут вклада в 100 миллиардов из ее резервов.
Откуда возьмется столько долларов, евро и фунтов стерлингов, как не из серьезных долгов, которыми обременят новые поколения? Как можно строить здание мировой экономики на бумажных банкнотах — том, что в действительности немедленно будет пущено в оборот, в то время как выпускающая их страна имеет огромный бюджетный дефицит? Стоило ли столько перемещаться по воздуху в точку планеты, называемую Вашингтон, чтобы встретиться с президентом, которому остается только 60 дней правления, и подписывать документ, уже составленный заранее, чтобы быть принятым в вашингтонском Музее? Были ли правы радио, телевидение и печать Соединенных Штатов, когда не придавали особого значения этим старым империалистическим вывертам в виде столь пресловутой встречи?
Невероятным является сама заключительная декларация, принятая консенсусом участников конклава. Очевидно, что она представляет собой полное согласие с требованиями Буша до саммита и в его ходе. Некоторым из стран-участниц не оставалось ничего иного как ее принять; в своей отчаянной борьбе за развитие они не хотели отрываться от самых богатых и сильных с их финансовыми институтами, которые составляют большинство в «Группе двадцати».
Буш говорил в состоянии настоящей эйфории с использованием демагогических слов, зачитывал фразы, отражающие заключительную декларацию:
«Первое решение, которое мне надо было принять, — сказал он, — касалось того, кто приедет на встречу. Я решил, что нам надо собрать страны «Группы двадцати» вместо только стран Восьмерки или «Группы тринадцати».
Но как только принимается решение собрать «Группу двадцати», возникает главный вопрос: со сколькими странами шести разных континентов, представляющими различные этапы экономического развития, возможно достичь договоренностей, которые были бы содержательными. Я рад доложить, что ответом на этот вопрос является — абсолютно.
Соединенные Штаты предпринимают некоторые экстраординарные меры. Вы, кто следил за моей карьерой, знаете, что я сторонник свободного рынка, и если не принять решающих мер, возможно, что наша страна погрузится в депрессию более страшную, чем Великая депрессия.»
«Мы только что начали работать с фондом в 700 миллиардов долларов, который начинает направлять деньги в банки.»
«Так что мы все привержены продолжать работу над политикой, направленной на рост.»